Читать книгу - "Король в Чёрном - Валентина Зайцева"

лишь хотела, чтобы мне показали, где что лежит, где хранятся продукты. В этой битве я потерпела сокрушительное поражение — они настояли на своём. Благодарность тоже, похоже, не произвела на них особого впечатления — они лишь кланялись и поспешно уходили, едва выполнив свои обязанности.

Бродить по дому Самира было занятием одиноким и несколько меланхоличным. Но это было похоже на исследование картинной галереи безумного гения, и это завораживало, притягивало, не отпускало. Мрачная архитектура и асимметричное прочтение классического стиля были одновременно прекрасны и тревожны, вызывали восхищение и трепет. Каждая комната походила на уникальный кошмар, сменявший предыдущий, словно листаешь страницы альбома с картинами художника-сюрреалиста.

Уже ближе к вечеру я нашла дверь, которая показалась мне знакомой, хотя я не могла припомнить, где именно её видела. Многие двери здесь были заперты, их тяжёлые замки не поддавались даже попыткам открыть, но эта — нет. Заглянув внутрь, осторожно приоткрыв массивную створку, я убедилась в своей догадке. Это была библиотека Самира — то самое место, где я уже бывала однажды.

Свет был выключен, в камине не тлело ни единого уголька, лишь холодный пепел лежал на дне. Казалось, здесь никого не было, царила абсолютная тишина. Я медленно переступила порог и внимательно осмотрела комнату в поисках признаков присутствия чернокнижника, прислушиваясь к малейшему звуку. К счастью, Самир отсутствовал, и я могла спокойно вздохнуть.

Я воспользовалась моментом, чтобы пройти вдоль массивного стола и по-настоящему рассмотреть помещение, не испытывая при этом давящего ощущения неминуемой опасности, которое обычно сопровождало его присутствие. Сказать, что оно было величественным, — значит не сказать ничего, не передать и доли того впечатления, что оно производило. Каждый уголок был проработан до мельчайших деталей с такой тщательностью, что дух захватывало. В каждой нише и щели скрывалась какая-нибудь резная фигурка или картина, каждая из которых заслуживала отдельного, внимательного изучения.

За окном в небе сияли четыре луны, их призрачный свет, причудливая смесь серебристых, янтарных и лиловых оттенков, отбрасывал на пол странные, многотонные тени, переплетающиеся между собой. Отблески играли на узорчатом паркете, создавая живой, дышащий узор. Этого было достаточно, чтобы разглядеть сюжет росписи на потолке, и я замерла, запрокинув голову.

Там была изображена великая битва, эпическая и ужасающая. Искажённые тела чудовищ и людей в таком количестве, что поначалу было невозможно разобрать, кто — или что — с кем сражается, кто друг, а кто враг. Я узнала двух персонажей в самой гуще схватки — Самира и Владыку Каела. Огромный меч Каела был занесён для сокрушительного удара, а за его спиной извивался красный дракон, раскрывший пасть в беззвучном рёве. Самира же окружало странное чёрное пламя, пожирающее пространство вокруг, и целая армия разлагающихся мертвецов недвусмысленно повиновалась его командам, двигаясь словно марионетки на невидимых нитях. Очаровательно.

Остальные персонажи были мне незнакомы, но впечатляли не меньше. Существо, похожее на оборотня, который истлел, оставив вместо лица лишь голый череп с пустыми глазницами. Женщина с тёмно-синими волосами, из которых прорастали длинные, эльфийские уши, в платье прекрасных сапфировых оттенков, переливающихся в лунном свете. Другой мужчина, который, не будь на его лице белой маски, смотрелся бы церковным ангелом — с белоснежными крыльями и сияющими платиновыми волосами, спадающими до плеч. И последний — гигантский лиловый паук, чьи множественные глаза горели злобным огнём.

Одна часть фрески была безжалостно выдолблена — значительный участок потолка аккуратно вырубили, оставив неровный шрам на штукатурке, именно там, где должен был находиться седьмой персонаж. Я тихо ахнула, прикрыв рот ладонью. Я вспомнила недостающий гобелен в доме Каела, ту дыру на стене, что так бросалась в глаза. А теперь вот это — ещё одно свидетельство чего-то, что пытались стереть из истории.

— Ты пришла раньше времени.

Я вскрикнула, и звук эхом отразился от высоких стен.

Моё сердце провалилось куда-то в пятки, когда я резко обернулась, едва не споткнувшись о собственные ноги и чуть не упав. Самир возник позади меня словно призрак, и его слова были прошептаны мне прямо в ухо тихим, почти интимным шёпотом. Он заливисто, по-волчьи хохотал, глядя на мой испуг, явно наслаждаясь произведённым эффектом.

— Не делай так! — выдохнула я, пытаясь отдышаться.

— А почему бы и нет? За этим было ужасно интересно наблюдать, — произнёс он с нескрываемым весельем, и в его голосе слышались нотки искреннего удовольствия.

— Ты меня доведешь до инфаркта! — Я отступила на шаг, прижимая руку к груди, пытаясь унять бешеный стук сердца, что грозил выпрыгнуть из рёбер.

— О, этого мы допустить не можем, — произнёс Самир с деланной серьёзностью. Он поднял руку и щёлкнул пальцами. Свет в зале вспыхнул, заливая пространство ровным, тёплым сиянием, а краем глаза я заметила, как в камине сам собой возгорелся огонь, весело затрещав поленьями. Я осознала, что на нём не было чёрной кожаной перчатки — он снял её. Неудивительно, что его кожа оказалась такой бледной, почти фарфоровой. На тыльной стороне ладони ярко выделялась чёрная окружность со странными знаками, словно сошедшими со страниц оккультной книги, пульсирующая слабым свечением. — Я ожидал тебя ближе к вечеру, когда солнце уже клонится к закату, — с лёгким любопытством произнёс он, изучая меня взглядом.

— Я просто зашла сюда, — призналась я, пожав плечами. — Дверь была открыта.

— Ах, какая досада, — протянул он с преувеличенным разочарованием. — А я-то думал, ты по мне соскучилась, не могла дождаться нашей встречи.

Самир сделал шаг ко мне, сокращая дистанцию между нами. Я инстинктивно отступила, чувствуя, как напряглись мышцы.

— Ты боишься меня, — констатировал он, и в его голосе по-прежнему звучала потеха, словно моя реакция его забавляла. Он шагнул вперёд, и я снова отпрянула, словно мы танцевали какой-то странный, тревожный танец.

— Конечно, я тебя боюсь, — выдохнула я.

— Но ты боишься меня иначе, чем остальных, — заметил он задумчиво. — Я вижу, ты испытываешь к Каелу больше презрения, нежели страха. Он мог бы убить тебя так же легко, как и я, одним взмахом руки. Более того, он прямо угрожал твоей жизни, обещал расправу, а я — нет. В чём же разница между нами, помимо очевидной степени интеллекта, которая и приводит к подобному положению вещей?

Он снова приблизился, и я снова отступила, чувствуя, как учащается дыхание.

В его словах была логика, и я не могла с этим поспорить. Мне потребовалась секунда, чтобы найти причину, помимо того, что Самир был жутковат и непредсказуем.

—