Читать книгу - "Движимые - Кристи Бромберг"

Знаю, я пробыла здесь пару дней, но мой разум так затуманен, что мне требуется секунда, чтобы понять, в какую сторону нужно идти, чтобы найти главный выход и поймать такси. Мне придется выйти через сад, а затем в главный вестибюль. Вижу сад и начинаю переставлять ноги в его сторону, мой чемодан переполнен и это создает неудобство. Я в онемении, говорю себе, что поступаю правильно — что приняла верное решение — но выражение лица Колтона, когда он погрузился в меня — искреннее, открытое, беззащитное — преследует меня. Мы не можем дать друг другу то, что нам нужно, а когда пытаемся, в конце концов, только причиняем друг другу боль. Одна нога впереди другой, Томас. Вот что я продолжаю говорить себе. До тех пор, пока я продолжаю двигаться — удерживаясь от мыслей — могу сдержать панику, плавающую под поверхностью, от прорыва.

Прохожу так по саду, пустому в это время суток, около шести метров, и отчаянно борюсь с тем, чтобы продолжать двигаться.

— Я не трахал ее.

Глубокий тембр его голоса прорезает тихий ночной воздух. Мои ноги останавливаются. Голова говорит идти, но ноги остаются неподвижны. Его слова шокируют меня, и в то же время я настолько оцепенела от всего — от необходимости чувствовать, а затем не хотеть чувствовать, от эмоциональной перегрузки — что не реагирую. Он не спал с Тони? Тогда почему он так сказал? Почему причинил всю эту боль, если ничего не было? В глубине души я слышу, как Хэдди говорит мне, что я настолько упряма, что не позволяла ему сказать — не позволяла объяснить — но я так занята попыткой вспомнить как дышать, что не могу сосредоточиться на этом. Сердце грохочет в груди, и я совершенно не знаю, что делать. Знаю, его слова должны меня успокоить, но они все равно не исправят нас. Все, что казалось таким ясным — противоречивым, но ясным — больше таковым не является. Мне нужно уйти, но мне нужно остаться.

Я хочу и ненавижу, и больше всего на свете, я испытываю чувства.

— Я не спал с Тони, Райли. Ни с ней, ни с одной другой, в связях с кем ты меня обвиняла, — повторяет он.

На этот раз его слова поражают меня сильнее. Ударяют по мне чувством надежды с оттенком печали. Мы сделали это друг с другом — словами рвали друг друга на части и играли в глупые игры, чтобы сделать больно — и без всякой на то причины? Слеза скользит по моему лицу.

— Когда я услышал стук в дверь, схватил старые джинсы. Я не одевал их несколько месяцев.

— Повернись, Рай, — говорит он, а я не могу заставить себя сделать это. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, бушующие эмоции и смятение постоянно сменяют друг друга. — Мы можем сделать это по-хорошему или по-плохому, — говорит он, его неумолимый голос раздается ближе, чем раньше, — …но не сомневайся, будет по-моему. На этот раз ты не убежишь, Райли. Повернись.

Сердце останавливается, мысли разбегаются в стороны, я медленно поворачиваюсь к нему. И когда я это делаю, у меня перехватывает дыхание, застревая в горле. Мы стоим в саду, полном буйства красок экзотических растений и цветов, но самая восхитительная картина, оказывающаяся в поле моего зрения — это мужчина, стоящий передо мной.

На Колтоне только синие джинсы и больше ничего. Босые ноги, голая грудь, вздымающаяся от напряжения, и волосы, с которых капает вода, стекая ручьями по его груди. Похоже, он вышел из душа, обнаружил, что меня нет, и погнался за мной. Он делает шаг мне навстречу, нервно сглатывая, на лице глубокая убежденность. Он абсолютно великолепен — такой поразительный — но его глаза — это то, что захватывает меня и не отпускает. Эти прекрасные зеленые омуты удерживают меня — заклиная, извиняясь, умоляя — и в этот момент я застываю.

— Мне просто нужно время подумать, Колтон, — предлагаю я в качестве оправдания своих действий.

— О чем тут думать? — он громко вздыхает, и сразу же за этим следует грубое ругательство. — Я думал, мы были…

Смотрю на свои накрашенные ногти на ногах; в моей голове мелькают воспоминания о них, не так давно упирающихся о его грудь.

— Мне просто нужно подумать о нас… об этом… обо всем.

Он приближается ко мне.

— Посмотри на меня, — мягко приказывает он, я подчиняюсь, как бы ни боялась того, что могу увидеть в его взгляде. Когда я поднимаю глаза, чтобы встретиться с его глазами, изучающими меня в лунном свете, в их глубине я вижу беспокойство, недоверие, страх и еще столько всего, что мне хочется отвернуться — чтобы скрыться от разрушения, которое собираюсь учинить — но не могу. Он заслуживает большего. Его голос такой мягкий, когда он начинает говорить, что я едва его слышу. — Почему? — всего одно слово, но за ним так много эмоций, что мне требуется минута, чтобы подыскать слова для ответа.

И это тот же вопрос, который мне нужно задать ему.

— Если всё по-настоящему, Колтон… мы должны дополнять друг друга — делать друг друга лучше — а не разрывать друг друга на части. Посмотри, что мы сделали с собой сегодня. — Пытаюсь я объяснить. — Люди, которые заботятся друг о друге, не пытаются намеренно причинить друг другу боль… это плохой знак. — Я качаю головой, надеясь, что он поймет, о чем я говорю.

Он сглатывает, размышляя над тем, что сказать.

— Я знаю, что мы перевернули всё вверх дном, Рай, но мы можем с этим разобраться, — умоляет он. — Мы можем себя исправить.

На мгновение закрываю глаза, из них льются слезы, когда я вспоминаю, где мы находимся и что означает завтрашний день.

— Колтон… сейчас тебе нужно сосредоточиться… на гонке… мы можем поговорить позже… обсудить это позже… прямо сейчас все твои мысли должны быть о треке.

Он решительно качает головой.

— Ты важнее, Райли.

— Нет, это не так, — бормочу я, снова отводя глаза, беззвучные слезы безостановочно катятся по моим щекам.

Чувствую касание его пальца к подбородку, приподнимающего его, он заставляет меня посмотреть ему в глаза.

— Ты ведь уходишь не просто, чтобы подумать. Ты ведь не вернешься, да? — он смотрит на меня, ждет ответа, и мое молчание — и есть ответ. — Неужели мы — ты и я- то, что произошло недавно ничего не значит? Я думал, что… — его голос стихает, когда я вижу, что на него снисходит озарение, — …ты уже со всем покончила. Вот