Читать книгу - "Жажда золота - Айрис Джоансен"

— Мы уже закончили. — Медфорд кивнул Джейн и направился к дверям. — Надеюсь, вы скоро поправитесь, мисс Барнаби.

— Всего хорошего, мистер Медфорд.

— Я дал ему час. Он не слишком утомил тебя? — спросил Руэл.

— Нет, — медленно отозвалась Джейн. — Но я…

— Опять начинается приступ? А доктор обещал, что температура не будет подниматься. — Он подошел к ней и приложил ладонь ко лбу. — Я не чувствую жара.

— Дело не в лихорадке. — Она отвела его ладонь со лба. — Объясни, что случилось? Отчего ты вдруг подобрел?

— Что тут странного? Ты нужна мне, чтобы довести до конца железную дорогу, — насмешливо улыбнулся Руэл.

— Мне кажется… что ты обманываешь меня.

Он сел в кресло, стоявшее у окна.

— А какие еще могут быть причины?

Джейн жалела о том, что не может видеть выражения его лица. Он сидел, вытянув перед собой ноги. Солнечные лучи образовывали золотистый ореол вокруг его головы, а лицо его находилось против света.

— Я не уверена, но мне кажется, что тут какую-то роль сыграла моя болезнь.

— Ты хочешь сказать, что я пожалел тебя?

— Нет. — Она молчала, стараясь собраться с мыслями. — Я думаю, это из-за того, что ты начал заботиться обо мне. Картаук как-то сказал, что некоторые люди по природе своей являются защитниками. И когда они начинают кого-то опекать, то уже не могут освободиться от этого.

— Мы с ним тоже говорили на эту тему. И он сказал, что как раз ты относишься к такому типу людей. Ты готова взять на себя опеку над всеми нуждающимися в помощи. Но меня природа обделила этими свойствами.

— Но так, как ты заботился о Йене, мало кто мог заботиться.

— Йен — это исключение… Впрочем, мне уже наскучил этот бесполезный разговор. Ты умеешь играть в покер?

Джейн кивнула.

— Но не так хорошо, как Ли Сунг.

— Я и не рассчитывал. Обман и блеф — не в твоем духе. — Он выдвинул ближайший к нему ящик стола. — Зато я поднаторел в этом деле.

— Тогда зачем нам играть?

— Чтобы скоротать время. — Он сел за стол и принялся тасовать колоду. — И чтобы я мог пережить еще одну победу.

— А что это даст мне?

Он улыбнулся.

— Ты забыла, что я подрабатывал одно время тем, что рассказывал всевозможные истории. Садись, я расскажу тебе, как нашел свой первый золотоносный участок.

— Тебе, наверно, было страшно интересно?

— Скорее мучительно. Тогда мне исполнилось только девятнадцать лет. Многому еще предстояло научиться. — Руэл начал сдавать карты. — Но я постараюсь рассказать так, чтобы тебе было интересно.

Джейн знала, что у него это получится. Он будет скрывать жестокие стороны жизни, с которыми соприкасался, высвечивая только яркое и блестящее, но она сумеет выудить из этого повествования те черты юного Руэла, который еще был так уязвим.

— Ну? — Руэл поднял карты.

Джейн никогда не ощущала такого уверенного спокойствия, какое появилось у нее в эти последние дни. Он больше не сможет причинить ей никакого вреда. Почему бы ей не удовлетворить своего любопытства в том, что относится к нему…

— Что ж… — Она подошла к нему. — По крайней мере, мы скоротаем время.

— Джейн сейчас в летнем домике, — сказала Маргарет, наблюдая, как Картаук уминает песок вокруг формы, на которой уже был нанесен рисунок печатки для Йена.

— Да? — Он вскинул густые брови. — И это оскорбляет твои пуританские чувства?

— Нет. Хотя я считала, что должно оскорблять. Я боюсь, что он обидит ее.

— Оставь их в покое, Маргарет. Ты не можешь защитить весь мир.

— Только язычники не пытаются изменить плохое на хорошее. — Она покачала головой. — Но иногда грань становится расплывчатой, не так ли?

— Джейн умеет постоять за себя. Они с Руэлом найдут общий язык. Ни один из них не станет благодарить тебя за вмешательство в их дела.

— Но Руэл так…

— … многолик, — перебил ее Картаук. — И еще сыграет немало новых ролей, которые удивят тебя. Его характер еще продолжает меняться. И за этим чрезвычайно интересно наблюдать.

— Ты не считаешь его злодеем?

— Руэла? — Картаук покачал головой. — Он пытается изобразить злодея. Но ему это не удается, сколько бы он ни старался.

— А тебе удалось бы?

— Да. Я учился этому у настоящего мастера.

— У Абдара?

Он кивнул.

— Вот это настоящее чудовище.

Первый раз он сам заговорил о сыне махараджи. И Маргарет с любопытством спросила:

— Тогда почему ты так долго оставался с ним?

— Я работал на его отца. И почти не имел дел с Абда-ром. Но строительство железной дороги увлекло махараджу. И Абдар получил возможность пользоваться моими услугами. — Он пожал плечами. — Через полгода я понял, что не смогу выносить его ни минуты.

— А что ты делал для него?

— Статую его любимой богини Кали. На это ушло довольно много времени.

— Кали?

— Богиня разрушения и уничтожения всего живого. Абдар считает, что послан сюда, чтобы исполнить ее предначертания. — Он сжал губы. — Но он также считал, что его сила нуждается в постоянном притоке энергии. Вот почему ему потребовались мои услуги.

— Для того, чтобы создавать статуи богини?

— Нет. — Он помолчал. — Чтобы делать маски.

— Маски?

— Золотые маски. — Он повернулся и посмотрел на нее. — Ты уверена, что хочешь услышать этот рассказ? Он не из приятных.

— Я слушаю тебя. Продолжай.

— Абдар убедил себя, что его мощь усиливается, если ее поддерживать эмоциями других людей. Чем сильнее душа человека, тем сильнее эмоции, которые будут передаваться ему. И если этой подпитки долго не было, Абдар становился все более и более раздражительным. Он придумал способ, как «закрепить» эти эмоции. И в ту минуту, когда в них появляется нужда, пользоваться ими. — Кар-таук вскинул брови. — А какой метод годится для закрепления эмоций больше, чем смерть?

Маргарет смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами.

— Ты сама хотела услышать этот рассказ. Абдар поверил, что если он сумеет запечатлеть последний страшный взрыв эмоций, то он сможет впитывать его в себя в нужный момент.

— Маски мертвецов? — прошептала Маргарет. — Он заставлял тебя делать маски мертвецов?

— Я сделал три такие маски. Первая принадлежала одной из его наложниц, молодой женщине по имени Мирад. Ее тело однажды ранним утром принес в мою мастерскую Пачтал. Он сказал, что женщина умерла ночью от апоплексического удара. И что это одна из любимых наложниц Абдара, поэтому он хочет оставить себе на память золотую маску. Я сделал маску. Она получилась очень хорошо. Женщина была красива. И выражение ее лица было печальным, но спокойным.