Читать книгу - "Снова любить - Бертрис Смолл"

Надо избавиться от Гая и его семьи, но как? Никто не должен заподозрить его. Нет. Он больше всех будет горевать на похоронах Гая Друзаса Кориниума и его семьи, и он останется единственным наследником поместий его дяди. Квинт улыбнулся. В конце концов он будет богаче всех своих братьев в Риме! Он вспомнил, как противился поездке в Британию. Дурак, он упустил бы единственный шанс в своей жизни.

— Ты выглядишь таким счастливым, любовь моя, — сказала Антония, улыбаясь ему, когда они лежали в постели.

— Как же мне не быть счастливым, дорогая, — ответил Квинт Друзас жене. — У меня есть ты и еще многое другое. — Он подвинулся поближе и потрогал ее заметно увеличившийся живот. — Он первый в нашей великолепной семье, Антония.

— О да! — согласилась она, поймав его руку и целуя ее. «Сыновья Антонии, — подумал он, нежно лаская любимую жену. — Они так юны и так слабы. Любая болезнь может унести их жизнь…» Досадно, что сыновья Секстуса Сципио могут однажды завладеть всем его имуществом. Конечно, Антония не допустит, чтобы они остались без наследства. Она хоть и не очень хорошая мать, но любит своих детей. Однако все может случиться. Все…

Сын Квинта Друзаса родился первого марта, точно через девять месяцев со дня бракосочетания отца и матери. Младенец появился на свет крупным, здоровым ребенком. Однако радость Антонии по поводу рождения ребенка была кратковременной: на следующее утро ее сыновей от брака с Секстусом Сципио обнаружили в атрии на дне бассейна с рыбками. Обе женщины-рабыни, приставленные наблюдать за детьми, были найдены при самых компрометирующих обстоятельствах: обнаженные, слившиеся в сладострастном объятии и пьяные. Никто не сомневался в их причастности к преступлению. Обеих удавили и захоронили еще до исхода рокового дня. Антония была вне себя от горя.

— Я назову его Постхьюмус в память о его братьях, — трагически объявила Антония. Крупные слезы катились по ее щекам, когда она смотрела на своего сына, который жил на свете всего один день. — Как жаль, что он никогда не увидит их!

— Он будет назван Квинтом Друзасом-младшим, — сказал Квинт, целуя жену и надевая ей на руку два тяжелых золотых браслета. — Ты не должна терзать себя так, дорогая. А то у тебя пропадет молоко. Я не хочу, чтобы он сосал грудь какой-нибудь рабыни. Молоко рабынь не так полезно, как материнское. Моя мать Ливия всегда верила в это. Она сама выкормила моего брата, сестру и меня. — Он подошел к ней и, положив руку на одну из ее грудей, произнес с некоторой угрозой в голосе:

— Антония, не лишай моего сына того, что ему положено. Сыновья Секстуса Сципио были невинными младенцами, и потому сейчас они с богами. Ты ничем не можешь помочь им, дорогая. Это пройдет, тебе надо подумать о живом ребенке, которого милостиво послали нам боги. — Наклонившись, он опять поцеловал ее в губы.

Няня забрала младенца у Антонии и положила ребенка к ногам своего хозяина. Квинт Друзас взял на руки завернутый в пеленки комочек, тем самым признавая мальчика своим истинным отпрыском. Это формальное признание означало, что новорожденный принят в его римскую семью со всеми ее правами и привилегиями. Через девять дней после рождения Квинт Друзас-младший должен официально получить имя на большом семейном празднике.

— Ты не забудешь, дорогая, о чем я говорил, не так ли? — спросил Квинт Друзас жену, передавая сына няне и поднимаясь с постели. — Наш ребенок — это самое главное для тебя.

Антония кивнула, ее голубые глаза расширились от удивления. В муже появилось что-то такое, чего она раньше не замечала, и она вдруг испугалась. Квинт всегда был так снисходителен к ней. Теперь, казалось, он не видит ее, сын стал самым главным в его жизни.

Он улыбнулся ей:

— Я доволен тобой, Антония. Ты достойно прошла через суровое испытание. Ты подходящая мать для моих детей.

Он покинул спальню и направился в библиотеку. Теперь, без пасынков, бегающих повсюду, в доме стало спокойнее. Даже как-то грустно. Но через несколько лет вилла снова наполнится смехом и криком детей. Его детей. На столе горел единственный светильник, когда он вошел в личное святилище, плотно закрыв за собой дверь. Только в самом крайнем случае его могли здесь побеспокоить, когда эта дверь была закрыта. Сразу после женитьбы на Антонии он приучил слуг к тому, что его комната — святая святых. Никто не мог войти туда без его приглашения.

— Вы сделали все очень хорошо, — сказал он двум мужчинам, которые появились из полумрака комнаты.

— Это не составило труда, хозяин, — ответил тот, что повыше. — Обе няньки быстро напились. Немного вина с порошком, немного любви, опять немного вина, опять немного…

— Да, да! — сказал раздраженно Квинт Друзас. — Картина, которую ты нарисовал, совершенно ясна. Расскажите мне о мальчишках. С ними не было хлопот? Я не хочу, чтобы потом вдруг объявились какие-нибудь свидетели.

— Мы придушили их в постели, когда они спали, хозяин. Потом перетащили их тела в бассейн в атрии. Никто нас не видел, уверяю вас. Это произошло в полночь, все спали. До того как прикончить мальчишек, мы приготовили хорошенькую сценку для тех, кто обнаружит нянек. Эти девицы выглядели совершенно непристойной парой. — Он похотливо хихикнул.

— Вы обещали нам свободу, — обратился второй мужчина к Квинту Друзасу. — Когда это произойдет? Мы сделали все, как нам было приказано.

— Я говорил, что вы должны выполнить два моих задания, — ответил Квинт Друзас. — Это было только первое.

— Какое же второе? Нам нужна свобода! — заявил высокий мужчина.

— Ты слишком нетерпелив, Като. — Квинт Друзас посмотрел на него с недовольным выражением лица. Квинта забавляло, что он так вежливо обращается со своими рабами. — Через девять дней, — продолжал он, — моему сыну официально дадут имя и состоится церемония очищения. Это семейное событие, которое отмечается дома. Мой тесть приедет из Кориниума, дядя Гай и его семья прибудут из соседней виллы. Я хочу, чтобы вы как следует занялись моим дядей и его семьей.

В мае — кельтский праздник. Я помню это по прошлому году. В этот вечер Гай Друзас отпускает своих рабов после захода солнца и до рассвета. Я собираюсь использовать этот обычай. Ночью вы уберете дядю и его семью. В качестве дополнительной награды можете украсть его золото из потайного места, о котором я вам скажу, когда придет время. Поднимется переполох, и через несколько дней я обнаружу, что те два новых раба из Галлии, которых я недавно купил, сбежали. Вы поняли меня? — Он смотрел на рабов холодным взглядом, обдумывая, как бы получше убрать их, чтобы его никогда не разоблачили. Нет. Он может на них положиться. Он знал людей: эти негодяи исчезнут мгновенно, пересеку! пролив и скроются в Галлии.

— Это праздник костров, — сказал Като.

— Праздник костров? — Квинт Друзас посмотрел вопросительно.

— Вы упомянули кельтский праздник. Он отмечается первого мая, хозяин. Других весенних праздников нет.

— Сколько совпадений! — Квинт Друзас мимолетно улыбнулся. — Я женился первого июня. Наш сын родился первого марта. Теперь первого мая я окажусь на пороге моей судьбы. Я начинаю верить, что единица — мое счастливое число. — Он посмотрел на двух галлов. — Я затемню на время светильник. Выходите через сад и ведите себя осмотрительно. Оба! Вы можете легко проникнуть в дом, когда дядя и его семья будут гостить у нас. Если не сумеете, управляющий отправит вас на поля. Там вы и поработаете для меня.