Читать книгу - "Рождение бабушки. Когда дочка становится мамой - Анат Гарари"

Тут Мики встает и, высоко задирая голову, со смущенной улыбкой обращается тонким детским голоском к невидимому, но явно высокому, собеседнику:

– Это специально для памперсов, для пеленок, правильно?

Мики, довольная, хохочет и, садясь на место, обводит мам взглядом, убеждаясь, все ли смеются вместе с ней. И действительно все смеются; все, кроме Эллы.

– Что с вами, Элла? – поворачивается к ней Нири.

– Я не очень хорошо себя чувствую; может, я уйду сегодня немного пораньше.

Элла отвечает почти шепотом, радуясь, что ей не придется больше ничего объяснять. Мне, действительно, нехорошо, – вдруг доходит до нее.

– Приготовить вам чаю? – дотрагивается Клодин до ее плеча, уже привстав со стула, готовая к действию.

– Нет, нет, спасибо!

Элла на мгновение с благодарностью поднимает на нее глаза, но тут же переводит взгляд на пол прямо перед собой. А может, все-таки хорошо, что я здесь?

– Ну, что скажете?! – восклицает Мики, глядя на Анну, которая все еще продолжает смеяться. – Хорошо, что он решил, что я шучу. Я потом несколько минут сидела и смеялась в голос сама над собой: «Ну, бабка, ты даешь! Совсем с приветом!»

Женщины продолжают пересмеиваться под впечатлением услышанного. Маргалит рассеянно поправляет шляпку и терпеливо выжидает, из приличия сохраняя на лице чуть заметную улыбку. Наконец, она позволяет себе обратиться к Нири:

– Я и сегодня хочу поделиться своими мыслями по поводу нашей предыдущей встречи. Если, конечно, нет никого другого, кто хотел бы начать.

Она делает паузу и, не получив ответа, продолжает.

– На прошлой неделе мы говорили о нашей готовности к новому статусу. О том, как именно мы готовимся, что при этом думаем и чувствуем. По дороге домой я вдруг поняла, что, в принципе, всю жизнь знала, что наступит день, когда я стану бабушкой, но до недавнего времени это меня абсолютно не занимало. То есть, если бы, скажем, тридцать лет тому назад меня бы спросили, какой бабушкой я хочу быть, я уверена, вы получили бы полный ответ!

– Ну, конечно! С такой бабушкой, какая была у вас, вы, естественно, хотели быть похожей на нее! – говорит Орна, не отрывая глаз от края юбки, которым она протирает очки.

– Не обязательно! Я не уверена, что ожидала от себя быть похожей на бабушку: у нас слишком разные характеры, но не в этом дело, – поворачивается к ней Маргалит, но Орна, по-прежнему, занята очками.

– Я хочу сказать, что вдруг мне стало ясно, что где-то в глубине души я всегда знала, что наступит день, и я стану мамой, а затем точно так же бабушкой; это, как…

Маргалит устремляет взгляд вверх, подыскивая правильное определение, затем задерживается на Мики.

– Это как кнопка в программном управлении! – почти вскрикивает она и продолжает в нарастающем темпе, как человек, спешащий поделиться только что сделанным, важным для него открытием. – Ну да! Это как у вас, Мики! Как в стиральной машине с различными программами, которые включают по мере надобности. Так и у меня: есть во мне разные программы действия – мама, жена, подруга, тетя, социальный работник – и есть отдельная кнопка «бабушка», на которую я должна нажать в нужный момент!

Мики смотрит на Маргалит и молча кивает.

– Вы хотите сказать, что для каждой роли в нашей жизни отведено определенное время? – переспрашивает Това без особого интереса, одновременно передвигая стул в сторону, подальше от настроенного на холод кондиционера.

– Вот именно! И что все эти кнопки встроены в нас с рождения – по крайней мере, у меня это так – и находятся в дремлющем или отключенном состоянии до нужного момента, – воодушевленно продолжает Маргалит.

– Но это как раз то, о чем мы говорили на прошлой неделе, – равнодушно замечает Това. – Что определение, какой именно бабушкой мы хотим быть, заготовлено нами уже давно, а теперь пришло время, и мы «нажимаем на кнопку», «получаем» заготовленную нами формулу, и все, что нам остается, это внести дополнения и исправления. Это совпадает с тем, что говорила Орна. По ее словам, если бы жизнь сложилась иначе, она с радостью была бы «приходящей бабушкой», балующей внуков, берущей их на выходные или на праздники, когда ей это удобно, а не занимающейся их воспитанием изо дня в день. То есть с годами в ее воображении уже сложился определенный образ бабушки, а теперь она должна его откорректировать в соответствии с действительностью. Звучит совершенно логично. Так что же, собственно, нового вы здесь открыли?!

Това даже не пытается скрыть своего раздражения.

– Не знаю, – испуганно отвечает Маргалит. – Ладно, не важно…

Она облокачивается на спинку стула и упирается глазами в пол.

– Я обратила внимание, – говорит Нири, обращаясь к Маргалит, – на то, что вы очень активно участвуете во всех наших обсуждениях. вы подробно рассказывали о вашей бабушке; вы переживаете по поводу того, что все еще не чувствуете себя причастной к рождению внука. По всему видно, как важна для вас эта тема. Теперь вы еще рассказываете, как вдруг поняли, что изначально в вас был заложен – назовем его условно – «код бабушки». Я, в свою очередь, хочу вас спросить, почему вам так важно сознавать, что в вашем пульте управления существует эта самая специальная кнопка «Бабушка»? Маргалит задумывается.

– Почему мне это важно? Я уже сказала Тове, что не знаю; бывает, что у вас вдруг появляется какая-то мысль… Я ведь просила не обращать на это внимания, давайте поменяем тему…

Она смущенно скользит взглядом по группе в надежде, что, может, кто-то возьмет слово.

Но Нири не сдается:

– Вы говорите, не важно, но по всему видно, что вы очень взволнованы. Почему вас так волнует все, что связано с вашим становлением бабушкой? Почему вам так важно доказать самой себе, что природа уже заранее позаботилась заложить в вас все необходимое для этой функции?

– Мне кажется, – нерешительно начинает Маргалит, – что я вам всем уже надоела, что вам уже не терпится сменить тему…

– Я действительно чувствую, что с меня хватит, – говорит Рут, машинально поглаживая камень, украшающий ее перстень, – но я предлагаю вам ответить на вопрос Нири, и больше мы к этой теме не возвращаемся, согласны?

После этих слов группа явно оживляется, и Това спешит поддержать Маргалит:

– Ну вот и хорошо! Не стесняйтесь, я, правда, не хотела вас прерывать.

– Может, вы все-таки уделите себе еще пару минут? – спрашивает Нири.

Маргалит задумывается на мгновение, а затем обращается к группе:

– Я обещаю больше к этой теме не возвращаться, я только закончу свою мысль.

Она обращается к Нири:

– По-моему, сознание того, что во мне уже заранее заложен «код бабушки» успокаивает и прибавляет уверенности в себе. Это подобно тому, как говорили нам в молодости: не бойтесь, что вы не сможете быть мамами; это инстинкт, и когда понадобится, у вас все появится – и чувства и знания, что и как делать. Так вот… я, конечно, не думаю, что инстинкт матери можно сравнить с инстинктом бабушки, но мне совершенно ясно, что мы не становимся бабушками в тот момент, когда мы ими становимся. Мы не начинаем с «нуля».