Читать книгу - "Бумерит - Кен Уилбер"

– Да, жёлтые детки, то есть, простите, жёлтые милленниалы, – с улыбкой произнесла Джоан. Официант принёс её салат, но она до сих пор к нему не притронулась. Она оглядела всех собравшихся за столом, а потом посмотрела на меня. – Для вашего поколения это реальная возможность. Если, конечно, вы выберетесь из флатландии.

В моём затылке до сих пор горел старый неоновый знак: ЗА ПРЕДЕЛАМИ ФЛАТЛАНДИИ ВОЗМОЖНОСТИ БЕЗГРАНИЧНЫ.

– Я хотел спросить про семинар, – сказал я. – В третьей части семинара, посвящённой интегральным решениям – она ведь завтра начинается, да? – вы будете говорить о том, что мы можем стать поколением жёлтого мема?

– Да, Кен, будем, – ответила Карлтон. – Прекрасно, правда? – Нежная улыбка смяла фарфор её кожи.

– К тому же, с этого момента мы не так давим на слушателей, – добавил Джефферсон, тихо рассмеявшись. – Странно, что они до сих пор не линчевали нашего брата. А ты как думаешь Кен: мы слишком суровы с залом?

– Гм, – я прочистил горло. – Мне сложно об этом судить – я ведь не бумер. Но Ким, – все за столом понимающе переглянулись, и я спросил себя, что это могло значить, – считает, что это необходимо. И, похоже, это хорошо работает.

Пауэлл посмотрела на Карлтон, и воздух между ними ожил.

– Возможно, мы слишком суровы во время секции про исцеление?

– Не думаю, – ответила Джоан. – Для меня главная проблема этой секции в том, что я не говорю в ней о главном значении, приписываемом слову «исцеление» зелёным мемом. Я хотела сделать это в связи с твоей презентацией про пляж под тротуаром, потому что зелёный мем обычно называет «исцелением» ошибочный поиск изначальной добродетели, якобы оставшейся в нашем прошлом. Не в будущем, а в прошлом. Именно поэтому зелёный так подвержен регрессии, бумериту и злобному зелёному мему со всеми вытекающими последствиями.

– Не понимаю, – неуверенно вставил я.

Джоан снова посмотрела на меня с той же отвратительной материнской улыбкой.

– Ты уже знаешь три главных негативных слова, которые зелёный употребляет чаще всего: низвержение, трансгрессия, деконструкция. Но у зелёного есть и три позитивных слова: трансформация, диалог, исцеление. Если ты слышишь одно из этих слов, ты почти наверняка столкнулся с зелёным мемом.

– И с бумеритом, – добавила Пауэлл.

– Да. С бумеритом, потому что… в общем, «трансформация» означает, что любой мой чих может трансформировать весь мир. А «диалог»… ну, диалог – это, по мнению зелёного, решение любой проблемы. Если мы соберёмся, поговорим, поделимся чувствами и будем при этом открыты и внимательны, то всё будет славно, мы обретём мир и гармонию.

– Разумеется, диалог очень важен, – продолжила Хэзелтон, – но зелёный всё немного испортил, потому что хотя обмен чувствами в ходе диалога хорошо отражает зелёные ценности, это совсем не то, что нужно пурпурному, красному, синему или оранжевому. Так что диалог превращается в ещё один способ, которым зелёный с невинным выражением «я просто хочу помочь» навязывает другим свои ценности.

– В ходе нашего семинара «Матрица для второго порядка», разработанного специально для зелёных, мы целых три дня не даём им говорить о чувствах. Для этого мы просим их использовать только такие предложения, в которых отсутствует слово «я». Господи боже, к концу третьего дня они еле дышат, – сказала Пауэлл. Все улыбнулись и закивали головами.

– То же самое с понятием исцеления, – добавила Хэзелтон, – по-настоящему благородные побуждения снова переворачиваются с ног на голову. Потому что…

Джефферсон осторожно перебил Хэзелтон.

– Взять хотя бы расовый вопрос в США, – сказал он. – Сколько раз вы слышали, что мы должны «оздоровить межрасовые отношения»? Вот именно, вы слышите это постоянно. Но нам совершенно не нужно оздоровлять межрасовые отношения в этой стране. И знаете почему? – спросил он, глядя на меня.

– Я? Ээ… нет, вообще-то не знаю – я думал, нам на самом деле нужно их оздоровить.

– Тогда послушай, Кен. Когда я говорю, что мне необходимо «оздоровление», то подразумеваю, что вчера я был здоров, а потом заболел, и теперь мне необходимо восстановить здоровье. – Джефферсон помолчал, оглядел всех за столом и внезапно воскликнул, – Но межрасовые отношения в этой стране никогда не были здоровыми! Поэтому здоровье не может быть восстановлено! Гармоничные межрасовые отношения, если они вообще возможны, ещё только должны возникнуть, и они будут необычными, новыми для этой страны. Они требуют не оздоровления, а развития! – И он ударил кулаком по столу. Послышалось резкое и громкое «бух».

Заговорила Джоан.

– Да, Марк, именно это я имела в виду и хотела рассказать на своей сессии. «Исцеление» – это просто ещё одна версия «пляжа под тротуаром». Оно подразумевает, что когда-то у нас были здоровье и гармония, которые мы потеряли и теперь должны вернуть. Но, как ты уже сказал, у нас их никогда не было, так что эта метафора только вводит людей в заблуждение.

– Да, и это проблема, – согласилась Пауэлл, – потому что зелёный снова получает возможность отрицать необходимость роста, развития и дальнейшей эволюции. Зелёный считает, что если мы просто соберёмся вместе и поговорим, то сможем «исцелить» большинство проблем. Но большинство наших проблем можно решить, только если двигаться вперёд, а не назад. А чтобы двигаться вперёд и развиваться, мы должны сделать именно то, что отказывается делать зелёный: выбраться из флатландии и обратить внимание на иерархические уровни развития.

– Здесь мы имеем дело, – сказала Джоан, – с ещё одной версией противостояния возвращения к добродетели и достижения добродетели. Расовая гармония может быть достигнута, только если люди будут массово развиваться и эволюционировать от эгоцентризма и этноцентризма к мироцентризму. Ни одно общество, включая наше, никогда не знало расовой гармонии, поскольку в истории ещё не было общества, большинство членов которого находилось бы на мироцентрических уровнях развития. Поэтому мы должны бороться за достижение добродетели, а не за возвращение здоровья, которое у нас якобы когда-то было. – Она по очереди оглядела всех нас с печальной улыбкой.

– Очевидно, здесь наши мнения совпадают, – отозвался Джефферсон. – Вот почему надо быть очень, очень осторожным, когда слышишь, как кто-то говорит об исцелении Америки, исцелении планеты, оздоровлении межрасовых отношений или исцелении мира. Все эти призывы насквозь пропитаны бумеритом и, как правило, означают, что если мир примет зелёные ценности, все наши раны затянутся сами собой.

Заговорила Пауэлл.

– Господи помилуй, вместо того, чтобы научиться с уважением относиться ко всем волнам развития и выяснить, как без вреда для остальных красный может быть красным, синий – синим, а оранжевый – оранжевым, зелёный учит, что только его ценности способны установить мир во всем мире. Он даже пытался ввести поправку к конституции о «социальной ответственности», которая должна была обязать всех граждан принять зелёные ценности!