Читать книгу - "Тайны архивов. Запад – виновник начала Второй мировой войны - Александр Николаевич Дугин"

в качестве очага новой мировой войны из области непосредственной опасности, хотя бы посредством временного и пробного соглашения между судетскими немцами и чехословацким правительством, прежде чем приступить к такому далеко идущему новому политическому начинанию, как попытка соглашения с Германией.

Ко второму вопросу: кабинет Чемберлена в течение последних месяцев подвергался все усиливавшемуся наступлению своих противников, причем ему не удалось достигнуть соответственно убедительных успехов. Единственное крупное достижение – соглашение с Ирландией – замалчивается. Англо-итальянский договор до сих пор не вступил в силу, так как условие, касавшееся событий в Испании, не было выполнено. Принятие плана прочесывания также не могло быть представлено в качестве успеха, так как выполнение его является вообще сомнительным и в лучшем случае потребует срока в несколько месяцев. Отношения с Германией, которая все больше и больше заподозревается и поносится оппозицией и прессой, были напряженными все это время, и не могло быть и речи о том, что достигнуто какое-то соглашение. Внешнеполитическая программа Чемберлена, целью которой являлось достижение соглашения с тоталитарными государствами, ни в коем случае не имела полного успеха; в лучшем случае появились векселя с сомнительной оплатой кредитору; с другой стороны, кабинет получил несколько болезненных ранений в результате нападок оппозиции: министры авиации Уинтертон и Суинтон должны были быть выведены из состава кабинета для того, чтобы избавить правительство от упрека в недостаточной активности в деле воздушных вооружений. Конфликт между Сандисом и Хор-Белиша, возникший из-за нарушения военных тайн или парламентских привилегий, в лучшем случае – ремиз (повторный укол в фехтовании – А. Д.). Высказывания Чемберлена относительно аграрных возможностей и ограничений Англии рассердили английских сельских хозяев, т. е. ядро консервативных избирателей. Однако, несмотря на все нападки, представляется невероятным, что правительству будет угрожать серьезная опасность до летних каникул. Каникулярные месяцы, если они протекут без опасных моментов во внешней политике, принесут успокоение. К имеющемуся в широчайших кругах избирателей доверию к неподкупной личности и к твердой руке Чемберлена прибавится сознание того, что среди оппозиции нет ни одного человека, равного ему. В широких массах английского народа имеется и является популярным желание добиться соглашения с Германией.

После нескольких месяцев более спокойного развития Чемберлен вместе с Галифаксом будут иметь как решимость, так и обеспеченность с точки зрения внутренней политики, чтобы взяться за последнюю и наиболее важную задачу английской политики – за достижение соглашения с Германией.

IV. Резюмируя, можно установить, что:

Германо-английские отношения в их совокупности находятся в неопределенном положении и крайне напряжены. Они нуждаются в урегулировании – по крайней мере в попытке урегулирования – если должно избежать того, чтобы у английского правительства (настоящего или будущего) укрепилось убеждение, как это было перед 1914 г., в том, что предпосылкой безопасности Британской империи является сокрушение Германии при помощи мировой коалиции.

Настоящее английское правительство в качестве первого послевоенного кабинета сделало поиски компромисса с Германией одним из существеннейших пунктов своей программы; поэтому данное правительство по отношению к Германии проявляет такой максимум понимания, какой только может проявить какая-либо из возможных комбинаций английских политиков. Это правительство обладает внутриполитической силой для разрешения этой задачи. Оно приблизилось к пониманию наиболее существенных пунктов основных требований, выставляемых Германией в отношении отстранения Советского Союза от решения судеб Европы, отстранения Лиги наций в этом же смысле, целесообразности двусторонних переговоров и договоров. Германия встречает со стороны этого правительства возрастающее понимание в отношении своих требований по вопросу о судетских немцах. Оно было бы готово принести большие жертвы во имя удовлетворения других справедливых немецких требований при одном только условии, что к этим целям будут стремиться мирными путями. В случае, если Германия использует военные средства для достижения этих целей, Англия, без сомнения, решится на войну на стороне Франции. Военные приготовления для этого достаточно продвинулись, приготовления военно-экономического характера также; идеологическая подготовка английского народа на этот случай, как показали последние месяцы, также закончена; пробная политическая мобилизация в период чешского кризиса доказала, что и внешнеполитическое развертывание сил завершено, по меньшей мере, в масштабе мировой коалиции 1914 г.

3) Поэтому самой безотлагательной задачей нашей внешней политики будет попытка добиться соглашения с Англией, как только в ближайшие месяцы создадутся подходящие для этого предпосылки.

Дирксен

40. Запись беседы члена парламента Великобритании У. Черчилля с руководителем фашистской организации в Данциге А. Форстером

14 июля 1938 г.

После обычного вступления я заметил, что рад тому, что в Данциге не введены антисемитские законы. Г-н Форстер сказал, что еврейский вопрос в Данциге не стоит остро, однако он старался разузнать, явится ли этот вид законодательства в Германии препятствием для достижения взаимопонимания с Англией. Я ответил, что это – вредное подстрекательство, но, поскольку понятны его причины, это, вероятно, не будет абсолютным препятствием для делового соглашения. Он, по-видимому, придавал большое значение этому пункту и несколько раз возвращался к нему в дальнейшем ходе беседы.

Г-н Форстер спросил меня, бывал ли я когда-нибудь в его краю, и предложил мне побывать там. Я ответил, что если я поеду в Польшу, то я заверну в Данциг. Затем он стал настаивать на том, чтобы я поехал в Польшу через Германию, чтобы встретиться с Гитлером. Я ответил, что едва ли может быть польза от разговора между всемогущим диктатором и частным лицом, и спросил, не явятся ли август и сентябрь нездоровыми месяцами для посещения Германии. Он ответил, что в Германии никто не думает о войне, что перед ними стоят колоссальные социальные и культурные задачи, которые потребуют многих и многих лет для своего осуществления, что партийный съезд состоится в сентябре и что не может быть речи ни о каких инцидентах или серьезных осложнениях в это время. Когда мы еще раз вернулись к этому пункту, г-н Ное, переводчик Форстера, сказал, что ситуация сходна с 1914 г., когда никто в Германии не думал о войне, а в Англии вое боялись войны. На это я ответил, что, к несчастью, мы оказались правы.

Г-н Форстер спросил, какие же причины имеются для войны, в ответ на что я указал на положение Чехословакии. Здесь должно быть найдено какое-то решение, и я сказал ему, что по впечатлению, вынесенному мною в результате бесед с Генлейном и Масариком, это, пожалуй, окажется возможным даже в рамках чехословацкого государства. Я заверил его, что Англия и Франция приложат все усилия, чтобы уговорить пражское правительство дать свое согласие, однако он заметил на это, что влияние Москвы побудило чехословацкое правительство в последнее время вновь занять более непримиримую и беззастенчивую позицию. Форстер спросил, что произойдет, если чехи откажутся последовать советам Англии и Франции? На