Читать книгу - "Хорт – сын викинга - Виталий Гладкий"

Отобрать оружие у воина, победившего в хольмганге, – это воровство, противоречащее чести йомсвикингов. Какая-никакая, а она все-таки имела место в жизни морских разбойников, которые жили только войной, грабежами и набегами, не зная ни родины, ни семьи. Даже у самого низменного человека всегда остается в душе хоть малая частичка чего-то светлого и святого (за редким исключением).

Морав сидел в своей темнице и тоже предавался размышлениям. Скорее всего, его не оставят в живых. Не дадут даже подняться наверх, чтобы принять последний бой, а расстреляют из луков прямо в яме, как охотники барсука в его норе. А меч ему оставили, чтобы усыпить бдительность.

Отчаяние постепенно вползало к нему в душу, и юноша исступленно воззвал к Велесу, своему покровителю, словами древней молитвы, которой научил его Рогволд; ее нужно было произносить только в самые тяжелые моменты жизни. Помолившись (это продолжалось довольно долго), Морав почувствовал огромное облегчение – словно гору скинул с плеч. Только тогда он и обратил внимания на яства, которые принесли ему трэли в плетенной из лозы корзине. Голод буквально скрутил его желудок в тугой узел. Это состояние Мораву было знакомо; обычно так бывало, когда ему приходилось сражаться в учебных боях, постоянно перемещаясь из Яви в Навь и обратно.

Плотно поев и выпив эль, Морав-Хорт прилег, чтобы немного расслабиться. Сон к нему не шел и не мог прийти, он на это и не надеялся: юноша все еще переживал перипетии поединка с ульфхеднаром. Все-таки Вагн Окессон был очень сильным магом; у Морава до сих пор болело все тело, словно его били палками. Это было последствие пряток в «ореховой скорлупе». Внутрь его тела гипнотическая мощь мага не могла проникнуть, но вот коже и верхним мышцам досталось изрядно.

Над ним на черном кусочке неба ярко светили звезды, потому что наверху царила ночь, а Числобог, у которого два лица (одно подобно солнцу, а другое – полумесяцу) еще не вышел из своего чертога. «Что ты явишь мне, хранитель Вселенских Весов, на которых ты отмеряешь время жизни каждому человеку? – думал Морав-Хорт. – Хорошо бы испить из твоей Чаши Времени, чтобы вернуться в прошлое… Что мне завтра известит кукушка, твоя вещая птица, какой срок бытия отмерит мне своим кукованием? Или ради одного-единственного крика она не появится в Йомсборге?»

Неожиданно послышался тихий говор, а затем что-то грузное упало на землю. Видимо, кто-то избавился от ночного стража, который охранял пленника в его узилище; конечно, оно было надежным, но только не для колдуна, за которым нужен был глаз да глаз. Неужели дружки ульфхеднара решили не дожидаться решения ярла и пришли отомстить за Вагна Окессона? Морав вскочил с такой скоростью, словно его кто-то подбросил вверх. Он выхватил меч из ножен с твердым намерением забрать с собой на тот свет еще одну жизнь – какого-нибудь неосторожного стрелка. Морав уже давно примерился, как это сделать; он мог бросать меч и нож с любого положения, и клинок всегда летел точно в цель.

Но вместо появления мстителей с луками наверху тихо проскрипел засов, выходя из пазов, кто-то поднял решетку и начал спускать в яму доску-«качели».

– Эй, рус, ты там не спишь? – послышался шепот.

– Нет, – так же тихо ответил Морав-Хорт. – Кто ты?

– Не узнал… Хех… Кузнец я.

– И что тебе нужно?

– Не только мне, но и тебе. Нам нужна свобода. – Кузнец свесил голову в темницу. – На тинге вождей решили завтра тебя прикончить – принести в жертву Одину. Я подслушал их речи. Они хотят сжечь тебя на жертвеннике. Йомсвикинги считают, что для такого могучего воина, как ты, это будет большой честью.

– Да уж… честь… – буркнул юноша и невольно содрогнулся, представив себя на костре.

– Поторопись! К утру стражу должны менять, так что времени у нас в обрез.

Морав уселся на доску, и кузнец вытащи его из ямы. Притом сделал это легко, без особого напряга. Похоже, он обладал огромной силищей.

Возле ямы лежал йомсвикинг. Заметив вопросительный взгляд Морава, кузнец успокоил его:

– Живой он. Я лишь оглушил его. Пожалел. Он хорошо ко мне относился, но был глуп, как колода. Нужно связать этого неудачника, забить ему в рот кляп и бросить в яму. Пусть посидит там вместо тебя.

Справившись со стражем, который так и не пришел в себя – рука у кузнеца и впрямь была тяжелой, что его молот, – они перебежками направились к валам. Кузнец, похоже, хорошо изучил укрепления Йомсборга и сумел найти место, где их не могла заметить ночная стража. Впрочем, им было не до своих прямых обязанностей – йомсвикинги справляли тризну по Вагну Окессону, хотя похороны мага были назначены на следующий день. Но если подворачивается нечаянный повод хорошо выпить и плотно закусить, то как его не использовать? Охрана на валах была уверена, что их крепость неприступна, к тому же ее охраняли еще и сторожевые башни на входе в бухту.

Благополучно преодолев палисад и ров благодаря веревкам и лестнице, загодя припасенных кузнецом, они направились в потаенную бухточку, которая находилась неподалеку от места, где происходил хольмганг. Там их дожидалась лодка с парусом, укрытая в зарослях, подступавших вплотную к воде.

– Это как же ты сумел столь ловко все устроить? – удивился воспрянувший духом Морав-Хорт. – Ведь ты трэль, не так ли?

– Так, – ответил кузнец. – Помоги!

Они вместе подняли мачту и надежно закрепили ее.

– Но за ведь трэлями тщательно присматривают, – продолжал допытываться Морав.

– Только не за мной. Мне доверяли.

– Почему?

– А как ты считаешь?

– Не могу даже предположить.

– Толкай! – вместо ответа скомандовал кузнец, и они столкнули лодку в воду. – Я был на положении свободного человека. И мне хорошо платили. Торкелль далеко не дурак. Он знает, что раб не способен полностью отдаваться работе, чтобы приносить наибольшую пользу. Тем более – кузнец. А я, поверь мне, мастер каких поискать. За мною йомсвикинги специально охотились. Мои мечи лучше мечей франков и даже превосходят то оружие, которое делают мастера Арабистана. Так что я старался, чтобы усыпить бдительность своих стражей… Хех… – Кузнец хохотнул.

– Откуда ты родом? – спросил юноша; Морав чувствовал к кузнецу не только благодарность за то, что он вытащил его из ямы, но и душевную расположенность.

– Я из племени вендов, – ответил кузнец и почему-то нахмурился.

Морав сразу понял, почему настроение кузнеца резко изменилось. Венды были в какой-то мере родственны русам. Три века назад племена вендов занимали обширную территорию между реками Альбис^[128] и Одрой. Они смогли нанести поражение очень сильному войску франков под командованием конунга Дагоберта из династии Меровингов. В те времена даже Варяжское море называлось Вендским заливом.

Но в последние десятилетия германский император Генрих I начал на вендов мощное наступление, выставив условием заключения мира принятие ими христианства. Покоренные венды часто восставали, но всякий раз терпели поражение, после чего все большая часть их земель переходила к победителям, а остатки некогда сильных племен укрылись в глухих лесах.