Читать книгу - "Сезон зверя - Владимир Федоров"

– А что с Валеркой? Он живой?! – Белявский побледнел и поднялся.

– Не знаю! Только видел – подмял он его.

– Быстро! – Белявский вскочил и оглядел всех. – Ты сможешь назад добежать? – Он пронзил взглядом Карпыча.

– Н-нет… Сердце сильно давит, не добегу… Валидола бы мне…

– Тогда сиди здесь с Верой, пей таблетки и никуда не вылазь! Позовите ее быстрей с берега! Вадим! Срочно на рацию, вызывай вертолет с охотниками, врача и милицию! А потом карауль лагерь. А ты, Петрович, – глянул он на Тамерлана, – хватай карабин и со мной! Быстро все!

Услышав крики, Верка сама заторопилась в лагерь, но увидела только куда-то убегающих Тамерлана и Белявского и торопливо нырнувшего в палатку Диметила. У костра нервно трясся один жалкий и почерневший Карпыч, прижимая одну руку к левому боку, а в другой держа упаковку валидола.

– Что?! Что такое?! – прокричала ему Верка, понимая, случилась какая-то новая беда.

– Валерку… медведь… подмял… мужики побежали… – еле выдавливал посиневшими губами Карпыч.

– Не может быть! Нет!.. Когда?!

– Утром рано…

– Значит, опять он! – Она внутренне ужаснулась. – Но он же утром был тут…

– Он-он, – не понимал Верку Карпыч, – тот же самый, хромой зверюга.

«Еще один! Теперь Валерка! Прав был Гир, что не остановится этот упырь!.. И Удаган-Акулина, она же пела про троих убитых!.. А за ними… я?! Нет, Гир спасет меня, он поможет! Нас двоих ему не одолеть!.. Но как смог Тамерлан так быстро сюда вернуться?.. Или нечистая сила помогла?.. – Она чувствовала, что начинает мыслить уж вовсе нереальными категориями и пыталась одернуть себя: – Что это я чушь горожу!.. Какая нечистая сила?! Добежал, успел добежать к завтраку, ведь успела же я встретиться с Гиром и вернуться в лагерь… Бедный Валерка, надо было бы раньше догадаться, остановить… Ну уж сегодня вечером Оборотень ответит за все! Я эту сволочь серебряною пулей!.. Кажется, он пока ни о чем не догадался. Я ж не подавала виду, хотя он так смотрел…»

Пока Диметил выходил на связь и разговаривал с экспедицией, сбивчиво сообщая об еще одном происшествии с непонятным пока, но, скорее всего, страшным концом по «графе три», Карпыч немного пришел в себя и уже в палатке, лежа на спальнике с валидолом под языком, более вразумительно рассказал обо всем Вадиму и Верке.

А запыхавшиеся Белявский и Тамерлан тем временем подбегали к устью ручья. Не останавливаясь у зимовья, они сразу перебрели через речку и ломанулись в гору. Издалека у оборванной петли Валерки видно не было, и у Белявского ворохнулась внутри надежда. Но, подойдя ближе, они увидели глубоко промятый в ягоднике след, помеченный каплями крови. Метров через двадцать след упирался в свежую кучу веток и сушняка. Белявский знал, что так медведи упрятывают добычу впрок, чтобы потом к ней возвратиться. Но вдруг студент еще жив?! Начальник торопливо откинул ветки и медленно выпрямился. Потом резко обернулся к ближнему дереву, несколько раз ударил его кулаком и застонал.

– Слышь, Игорь Ильич… – нарушил долгую тишину Тамерлан. По его голосу было слышно, что шурфовщика тоже потрясла смерть студента, с которым он так сошелся. – Че делать-то будем? В лагерь понесем?..

– Нельзя. Нельзя до милиции трогать. Прилетят сегодня, а если нет, то уж завтра утром точно прилетят… И что за сезон такой проклятый, что за кара божья!..

Последние слова начальника словно обожгли Тамерлана, напомнив, что должно произойти сегодня ночью. И он понял: надо ему остаться здесь, возле теплого еще тела. «Валерке теперь все равно. Мертвому крови не жалко, а ее эта кровь, может, и спасет…»

– Нельзя же бросать его тут, Игорь Ильич, вдруг эта сволочь ночью придет, изуродует парня окончательно. Каково родичам будет… И так-то смотреть страшно… – Он подошел к телу и аккуратно закрыл его ветками.

– А ты что предлагаешь?

– Оставьте меня тут. Покараулю.

– Чтоб и с тобой то же самое случилось! Хватит с меня и двух покойников!..

– Да я же не буду внизу сидеть. Мы сейчас быстро лабаз… – Он огляделся вокруг. – Лабаз вон на той сосне соорудим. Там ни один зверь не достанет. А уж ежели придет он, то я ему и за Афанасия, и за Валерку по пуле влеплю! Будьте покойны, не промахнусь.

– Лабаз, говоришь… это… другое дело. Но учти, если вертолет сегодня не прилетит, придется до утра сидеть. Не жутко будет ночью?

Тамерлан вздохнул:

– Не забывай, начальник, что я войну прошел и много всякого повидал.

Белявский молча свалил прихваченным топором сухостоину и потащил к сосне.

Через полчаса уже Тамерлан произносил с заботливой интонацией:

– Ты, Ильич, когда идти-то будешь, по сторонам лучше гляди да слушай повнимательней, где бы че не хрустнуло… Ствол в руках держи, затвор взведи на всякий случай. А то вон Валерка тем и сплоховал – за спину карабин повесил, а сдернуть не успел, когда зверюга на него навалился.

– Ничего-ничего, доберусь как-нибудь.

Вернувшись в лагерь, начальник на общий немой вопрос произнес лишь три слова:

– Нет больше Валерки… – Помолчал и добавил: – Вертолет когда?

– Завтра утром, – ответил Диметил. – Сам Сосновский прилетает…

– А мне теперь хоть черт с дьяволом! – Белявский ссутулился и залез в палатку.

Обед и ужин не готовили, есть в такой день никому не хотелось. Молча попили чаю с галетами. Когда начало смеркаться, Белявский развел большой костер и сел к нему с карабином. Ночью его должен был сменить Диметил. Дождавшись, когда начальник повернется спиной, Верка незаметно выскользнула из палатки и, прикрываясь то кустами, то береговым обрывом, побежала к водопаду, сжимая в одной руке топорик, а в другой фонарь.

Гир вместо приветствия молча протянул ей на ладони тускло сверкающий дендрит серебра, похожий на маленькое деревце. Он еще ничего не знал о второй жертве.

– Валерка! – выдохнула она, упав ему на грудь. – Он убил Валерку, Гир!.. Мы опоздали… – Прожившая этот страшный день в таком напряжении, она снова не выдержала, и плечи ее беззвучно затряслись от рыдания.

– Когда он его?.. Где?..

– Утром. Возле зимовья. Когда мы с тобой были здесь. – Верка пыталась успокоиться, зная, что нет времени для слез.

– А где он сейчас?

– Там. Белявский сказал, что он остался караулить тело от хромого медведя! Ты понимаешь, зачем он остался?

– Конечно. Нам надо успеть, милая. – Он осторожно отстранил ее от себя. – Разряжай револьвер, я займусь серебром.

Верка достала наган и стала вытаскивать из барабана патроны, а Гир быстро разрубил на камне серебряное деревце на сантиметровые кусочки, обстучал их обухом топорика, придавая цилиндрическую форму, закругленную спереди. Потом он выковырял Веркиным ножом пули из патронов и осторожно вдавил туда кусочки голубоватого металла.