Читать книгу - "Точка возврата - Валерий Хайрюзов"

Впрочем, время от времени улететь на самолете пытались люди, отнюдь не нуждающиеся в льготах. Бывало, с самолетов снимали пассажиров, которые везли с бодайбинских приисков контрабандное золото. Однажды после взлета в аэропорту Мирный из ниши Ан-12, куда убирается передняя стойка шасси, выпал человек. Когда его подняли, то в телогрейке обнаружили спрятанные в вате алмазы. Контрабандисты нередко предлагали и летному экипажу войти в долю. И некоторые клевали на эту удочку. Но после того, как прямо в аэропорту спецслужбы сцапали вертолетчика Артамонова, который пытался сбыть золотой песок, среди экипажей были проведены профилактические меры, и попутная, попадающая под Уголовный кодекс подработка была сведена на нет. Но зато расцвела подпольная торговля. В горбачевскую перестройку бортпроводники и бортпроводницы, как заправские «челноки», начали возить с Дальнего Востока, Благовещенска в огромных клетчатых сумках китайские пуховики, кофты, трикотаж, чтобы потом перепродать втридорога на северах. Не думали и не гадали, что вскоре это станет основной деятельностью авиаторов. Когда полеты сократились до минимума, они стали зарабатывать на жизнь уже не полетами. Стала привычной схема: сумка, таможня, Китай, набитый баул, самолет, таможня, вещевой рынок на «шанхайке».

После взлета к Порогову подошла молоденькая, отглаженная, точно сошедшая с рекламного проспекта бортпроводница.

— Николай Михайлович, вы меня помните? — спросила она.

Лицо было знакомым, но Николай никак не мог связать это милое, улыбающееся лицо, эту форму бортпроводницы с соседской девчушкой Юлей.

— Юля, неужели это ты? Вот не ожидал.

— Уже месяц как я летаю, — с гордостью сообщила она. — А помните, как мы с вами в футбол играли?

— Как не помнить. Конечно, помню. Тебя тогда все в шутку Марадоной звали. Молодец. Ну что, нравится тебе летать?

— Еще бы. Вчера мы прилетели чартером из Барселоны.

— Поздравляю.

Новым было для Николая многое. После взлета начали разносить пиво, вино и коньяк. Юля все с той же милой улыбкой предложила ему полный набор.

— Нет, мне, пожалуйста, соку, — попросил Николай. — Небо любит трезвых. Кроме того, я до сих пор играю в футбол. Только с другими ребятами.

— Это здорово! — воскликнула Юля. — Мы тогда так сдружились! До сих пор перезваниваемся.

— Юленька, ты мне не подскажешь, кто командир?

— Иван Дмитриевич Хлебников.

— Ванька, ты смотри, уже на «боинге» рассекает! — с некоторой ноткой зависти воскликнул Порогов. — Если бы я не занялся политикой, то, глядишь, тоже бы летал на этой технике.

Минут через двадцать после ужина он решил пройти в кабину пилотов, ему хотелось посмотреть оборудование кабины, приборную доску, поговорить с Иваном, с которым не виделся давно, пожалуй что, с того полета на Аляску. Самолет был заполнен пассажирами, как говорится, под завязку, ни одного свободного кресла. Но в бизнес-классе сидело всего трое пассажиров. Они, не обратив на Порогова никакого внимания, смеясь, рассматривали картину. Николай успел увидеть, что на картине в позе Данаи была изображена оголенная смазливая девица, рядом с нею, напружинясь, стояла стая кобельков. Такие картины Николай частенько видел на Старом Арбате. Охотнее всего их покупали иностранцы. Сидевшей в бизнес-классе троице больше всего нравилось, что на животе девицы была нанесена советская символика. Были они уже явно навеселе и, не стесняясь, тыкали пальцем в места, которые обычно женщины прикрывают. Порогов прошел к кабине пилотов, постучал в дверь. Открыл бортмеханик.

— Проходи, — почти не удивившись, сказал он. — Что, в родные края потянуло?

Хлебников глянул на Порогова через плечо, и Николай вдруг почувствовал, что точно таким же взглядом на него у регистрационной стойки смотрела женщина-«челнок», предлагая полусотню за провозку лишнего груза.

— Проходи, проходи, познакомься, — сказал он, окидывая хозяйским жестом приборную доску «боинга».

Собственно, ничего нового для себя Порогов на приборной доске не увидел. Примерно то же самое, что и на «Джет Стар», когда он летал с Роном де Толли. И разметка приборов была та же — не в метрах, а в футах. И Хлебников за то время, когда они летали с ним на Аляску, не стал моложе и веселее. Но по всему было видно: уж больно ему хотелось, чтобы у Николая осталось впечатление, что в левом кресле первого пилота сидит значительный и важный человек, ну почти американец.

Вскоре незнакомая Николаю бортпроводница принесла экипажу обед, сказала, что сейчас принесет и Николаю, но Порогов решил не докучать своим присутствием экипажу и пошел на свое место в пассажирский салон. Едва за ним захлопнулась дверь, он увидел, как, зажав в углу бортпроводницу, кучерявый пассажир из бизнес-класса ее тискает. Порогов знал, что бортпроводницы частенько сами провоцируют пассажиров на ухаживания, но до определенной черты. Николай с усмешкой подумал: раз в салоне пассажирам во время полета предлагают водку и коньяк, то, может быть, появился и такой вид воздушных услуг. И тут он увидел искаженное страхом и стыдом Юлькино лицо. Она судорожно отталкивала от себя кучерявого и жалобно всхлипывала.

Порогов похлопал его по плечу.

— Молодой человек, не пугай девушку, — громко сказал он.

Кучерявый, не оборачиваясь, смахнул руку, и тогда Николай взял его за руку и резко рванул к себе.

— Успокойся, дружок, здесь вообще-то не бордель, а салон самолета. Лучше бы тебе сесть на свое место.

Кучерявый оставил бортпроводницу и попытался освободиться. При этом он свободной рукою уперся Порогову в подбородок. Николай перехватил руку в запястье и, сжав, опустил ее на уровень груди. Кучерявый мгновенно понял, что это не ручонки бортпроводницы. В это время кто-то сильно и резко ударил Николая по затылку. Он отпустил кучерявого и оглянулся, наткнувшись на дуло пистолета. Перед ним стоял сосед кучерявого по бизнес-классу.

— Руки за голову, — сказал он. — Я из ФСБ.

— А я из абэвэгэдэ, — нашелся Порогов. — А ну, спрячь пушку. Такими вещами на высоте не шутят. Кстати, покажите ваше удостоверение!

Фээсбэшник левой рукой достал удостоверение и сунул Николаю под нос. Он не ожидал, что Николай выхватит у него удостоверение. Глянув на фотографию, он сунул документ себе в карман.

В это время открылась пилотская дверь.

— Что здесь происходит?

— Да вот купили билет в бизнес-класс и думают, что им позволено все. Этот субъект, — Николай кивнул на кучерявого, — перепутал самолет с борделем. А его подельник пушкой размахивает. Что, нынче это разрешено? Я на всякий случай возьму удостоверение, чтобы хорошенько ознакомиться с ним где надо. По-моему, он такой же фээсбэшник, как я игрок олимпийской сборной по футболу.

— Верни удостоверение! — с угрозой в голосе процедил «фээсбэшник».

— Коль, верни удостоверение, — попросил Хлебников. — Зачем тебе эти неприятности?