Читать книгу - "Аэций. Клятва Аттилы - Алекс Тавжар"

* * *

Зеркон вернулся один. Отдернул полог. В руке у него был кубок с вином. Не для себя. Для Аэция.

— Испейте, вам полегчает, — проговорил он кротко, но Аэций не шевельнулся.

— Почему ты мне не сказал?

— Про то, что они любовники? Я намекал, но вы не хотели слушать.

— Про Гаудента, — перебил Аэций. — Про то, что мальчика взяли на стороне.

— Что значит «взяли»? — Зеркон отхлебнул из кубка. — Нашего крошку?

Несмотря на крайнее удивление, у него был какой-то… чересчур испуганный вид.

— Ты что-то об этом знаешь? — спросил Аэций.

— Ничего такого, — отнекался было карлик. — Только то, что мальчика отвезли к вандалам сразу после того, как вас объявили мертвым. У Пелагеи родичи из вандальской знати. Так, может, они и подсунули ей мальчишку, чтобы выдать за вашего сына, а потом женить на дочери императора?

Ковыряться в этом было противно.

— Наплевать, пусть делают, что хотят. — Аэций забрал у Зеркона кубок и отправил его содержимое в горло.

— Принести еще? — спросил услужливый карлик.

Возможно, в другое время Аэций ответил бы — хватит, но сейчас напиться было бы в самый раз.

— Принеси, — сказал он, кивнув. — И себе, если хочешь.

— С большим удовольствием, — живо ответил Зеркон.

* * *

Дружеская попойка затянулась на несколько дней. Спешить было некуда. Аэций не выходил из дома, на всякий случай, чтобы не встретить знакомых. Зеркон приносил еду и вино, а заодно пересказывал новости, которые удалось подслушать.

Возле реки Недао армия короля Ардариха разбила очередного разбойника, объявившего себя сыном аттилы. В это время вдова императора Лициния Евдоксия отправилась в Африку под крыло короля вандалов, войска которого беспрепятственно заняли Рим. Аэций подозревал, что она столковалась с вандалами еще до того, как убили Петрония Максимуса, но они не станут оспаривать право Авита на трон и вслед за торингами признают его новым правителем Рима.

У Зеркона было иное мнение.

— Не знаю, кого они там признают. Мы живем в ужасное время, когда законных наследников не осталось, а на трон взбираются самозванцы.

— Законный наследник едва меня не убил, — напомнил Аэций. — На троне — место достойному.

— И где такого найти? — заспорил Зеркон. — Судя по слухам, в Риме творится кошмар, беззаконие и грабеж. Там даже вина не достать.

— Ничего. Авит наведет порядок, — обнадежил его Аэций. — Лишь бы ему не мешали тыловые крысы.

— Такие, как Рицимер и его любимчик Майориан? С ними он точно не сладит. Уж лучше бы императором стали вы. Другим я не больно-то доверяю. Может, вы все же вернетесь? При вас, я уверен, Империя заживет как прежде — в покое, мире, довольствии.

— Не вернусь. Карпилион был прав. Я не давал Империи развалиться, но она уже развалилась. Прямо у меня в ладонях. На обломках рождается что-то новое, и я не хочу быть камнем, который лежит на дороге. Уж лучше полежу на обочине.

— Как это «полежите»? Вы что собираетесь сделать? — перепугался Зеркон.

— Да ничего такого, о чем ты подумал. Уеду отсюда подальше. Вот только верну старейшинам Норика их кладовую.

— Какое совпадение. В Норик и я собираюсь. Навестить родные могилки.

— Разве у норков бывают могилки?

— А то как же. На этом месте сажают дерево.

— У Сигун его не было… Или было? — Аэций пристально взглянул на Зеркона.

— Ну, было, было, — ответил тот через силу. — Старейшины запретили вам говорить. Думали, вы оскверните могилу. Сру́бите дерево. Перенесете в другое место то, что осталось от погребения. Но вы ведь так не поступите? Я могу на вас положиться?

Аэций качнул головой. У него было чувство, что Сигун где-то рядом, но спьяну и не такое покажется.

— Отведешь меня на её могилу?

— Отведу, — ответил Зеркон. — Она на утесе. На этом месте выросла махонькая сосна. Такая же нежная и вечно юная как Сигун.

По щеке у него покатилась слеза. Аэций дружески стиснул его плечо. Старикам другого не остается, как только оплакивать тех, кого потеряли. Но для того, чтобы плакать, у Аэция давно уже не было слез.

Осень 455 г. Норик

Сосна на утесе, и правда, была невысокой и чем-то напоминала Сигун. Аэций почувствовал это сразу. Подошел к ней, коснулся иголок дрожащей ладонью. А те были мягкими, словно травинки, и к сердцу прихлынуло что-то нежное, что-то давно забытое.

— Ты простила меня? Простила? — прошептал Аэций.

Тяжелые дождевые капли упали на ветки, заставили их качнуться. Аэций поднял глаза и поглядел на небо. Над утесом висели серые хмурые облака. Сигун подавала знак. Ничего уже нельзя искупить. Ничего…

Аэций пошел обратно, не разбирая дороги.

У подножья утеса его дожидался Зеркон. Однако теперь он был не один, возле него стояла сгорбленная старуха. Увидев их вместе, Аэций поневоле отвлекся от тягостных мыслей. Откуда здесь эта горбунья?

— Сын у неё хворает, — кивнул на старуху Зеркон. — Пришла, говорит, к сосне. У той иголки лечебные. Помогают от разных недугов.

От разных, но не от всех.

— Пускай лучше сходит за лекарем, — мрачно сказал Аэций.

— Да откуда здесь лекарь. В селении — пять домов, да и в тех почти никого. А до города не добраться. У бедняги нога подвернулась. От того и страдает.

Вывихнул, что ли? В походах такое бывало часто.

— Отведи меня к сыну. А там посмотрим, — сказал Аэций старухе.

И она отвела.

* * *

Аэций знал, как вправляют вывих, но делал это впервые, ему помогал Зеркон. Дней через десять больной уже сносно ходил и не чувствовал боли. Об этом узнали старейшины норков. Когда Аэций позвал их, чтобы открыть кладовую, которую вверил ему один из них, они сказали:

— Золото мы не возьмем. Тебе доверили кладовую. Теперь ты один из нас. Потрать его так, как считаешь нужным. Норику нужно не золото, а тот, кто будет хранителем этих земель.

— Хранителем я уже был и в руки меча не возьму, — ответил Аэций. — Война не бывает без жертв. Когда спасаешь одних, погибают другие.

— Война и нам не нужна, — возразили ему. — Никто из нас не владеет мечом. О тебе говорят, что ты умеешь лечить. А тот, кто умеет договориться с болезнью, поладит со всяким. Лекарей в Норике любят, считают людьми от бога. Для того чтобы сеять мир, человеку не надобен меч, только доброе слово.

И они туда же, подумал Аэций. Доброе слово им помогало, потому что все это время он присылал наемников, охранявших спокойствие в Норике. А теперь у римского войска другой магистр, и наемникам больше не платят. Они уходят из крепостей. На замену им никто не придет, потому что Авит по просьбе Аэция предоставил норкам свободу, а свобода не дается даром. Придется думать самим и как управлять землей, и как её защищать. Аэций совсем упустил из виду, что они не знают, как это делать, когда попросил Авита распустить гарнизон. Норки привыкли к протекторату римлян. При любой напасти их старейшины предпочтут молиться, а враги тем временем беспрепятственно захватят Норик. Допустить это Аэций не мог.