Читать книгу - "Конкистадор - Висенте Бласко Ибаньес"

После этих событий жизнь Лусеро и ее мужа текла спокойно.

Они постепенно богатели, без особых взлетов и падений, и им неведомы были те жестокие неудачи, что отравляют жизнь отчаянных искателей золота.

Деловой, здравый смысл Лусеро не раз останавливал ее мужа и его амбициозные порывы.

Временами Куэвас смотрел на висящий на стене меч и испытывал стыд за это процветание простого колониста. Ему казалось, что он стал подобен тем лошадям и коровам, которые толстели на плодородных лугах, а их лоснящиеся шкуры подчеркивали абсолютное животное благополучие.

Удивительные и зачастую преувеличенные новости приходили с Материка, из той самой колонии Дарьен, которой правил Бальбоа. По утверждениям прибывших оттуда, золото в тех местах собирали буквально сетями.

– Да пусть рыбачат, – говорила Лусеро. – Если они и впрямь собирают золото сетями, то часть его все равно достанется нам. Мы продаем золотоискателям кукурузный хлеб и свинину. Самое надежное и прибыльное на этих новых землях – обрабатывать их. Рано или поздно золото закончится, а поля и луга всегда будут давать хлеб и мясо. Только те могут стать по-настоящему богатыми, кто работает на земле.

Незаметно прошли зрелые годы Куэваса, подступала старость; он был наслышан о подвигах Эрнана Кортеса в Империи Мексики и о необыкновенных приключениях Франциско Писарро на золотых землях под названием Перу.

Он знал обоих еще по тем временам, когда они были простыми подчиненными капитана Алонсо де Охеды, как и сам Фернандо, а сейчас оба обласканы королями и как настоящие монархи управляют наследием побежденных императоров – государствами, по площади превосходящими Испанию. А он так и остался простым крестьянином в колонии, где много собственности, но при этом мало денег, как это обычно бывает в примитивных земледельческих и животноводческих хозяйствах!

Предметом его гордости служило лишь то, что они с Лусеро были единственными из участников первой экспедиции Колумба, кто еще оставался на острове, и это было основой их высокого положения здесь.

Оба супруга восхищались решительностью своего сына Алонсо, в котором, как им казалось, возродились героические черты его несчастливого крестного отца. Независимость его характера временами становилась просто вызывающей.

– Я родился на этой земле, – заявил он однажды родителям, – а вы прибыли издалека лишь для того, чтобы завладеть всем тем, что вам не принадлежало.

Он превращался в креола, который начинал ощущать превосходство над своими европейскими предками.

Трое сыновей Охеды слушались его даже больше, чем хозяев дома. Алонсо всегда стоял на их стороне в играх с другими белыми детьми, прибывшими из Испании.

– Мы заслуживаем большего, – говорил он трем метисам Охеды. – Мы родились здесь, а эти оборванцы приезжают на остров с одной целью – лишить нас всего, что у нас есть.

Его отец только грустно улыбался, когда обсуждал с женой агрессивную независимость своего сына.

– Так устроено богом, – говорил он пророчески. – Любовь в семье всегда идет сверху вниз, подобно тому, как река несет свои воды. Родители жертвуют всем ради детей, а те в свою очередь сделают то же самое и для своих детей. Мы приехали из Испании, чтобы работать, чтобы строить новый мир, жестоко страдали и гибли, словно животные. То, что сейчас делаем мы, будет продолжаться не одну сотню лет, но затем придет день, когда дети наших детей выставят нас из дома, который мы строили для них ценой стольких страданий и крови!