Читать книгу - "Отряд тайных дел. Книга 1. Разбойный приказ - Андрей Посняков"

– Иван я, приказчик.

– С тебя, Иван-приказчик, на первый раз – две денги, что значит – одна копейка. Чай, найдется копейка-то?

– Да найдется…

– И славно.

В этот момент в дверь – не в ту, что вела в узилище, а в другую, уличную, – почтительно постучали. То есть, сказать по правде, стучавший хотел сделать это почтительно, только получалось-то у него не очень – то и дело срывался на такие удары, что дверь едва не срывалась с петель.

– Ась? – приложив руку к уху, монашек повернулся к двери. – Входи, мил человек, неча ломиться-то!

Дверь отворилась, и на пороге, смущенно комкая в руках снятую шапку, возник Прохор.

– А, Проша! – обрадовался монашек. – Слыхал про твое усердие, слыхал. Тако б и все послушники. Гляди, скоро рясофором станешь. Да ты садись, не стой, сейчас я этих питухов выгоню. Чего заглянул?

– Не знаю, как и сказать-то, отец Гермоген…

– Да говори, говори, чего уж!

– Эти-то двое, – Прохор кивнул на «питухов», – дружки мои. Я их тут ночесь и положил, в башенке, думаю, к утру проспятся, как раз и разбужу, а тут и ты, отче, пожаловал…

– Ах, дружки?! – Монашек дружелюбно улыбнулся. – Вот оно что, значит. Ну, это же совсем другое дело! А я-то их наказать хотел, ну, раз уж дружки, то пущай так идут… Но смотрите у меня, – отец Гермоген погрозил пальцем, – больше так не пианствуйте, грех то!

– Не будем, отче! – разом заверили оба «питуха».

– Ну, идите, Господь с вами. Проша, давно попросить хотел, ты б мне дровишек поколол да принес в келью.

– Сладим, святый отче, нешто велик труд?

– Да и печечку бы к зиме переложить не мешало.

– Переложим.

– Вот и славненько, славненько. Ну, да хранит тебя Боже!

Простившись с дружелюбным отцом Гермогеном, все трое вышли на улицу. Ах, какое утро стояло! Солнечное, веселое, с ласковым ветерком, качающим ветви растущих в монастырском саду яблонь, со стрекотаньем кузнечика в разнотравье и радостной песней иволги в малиннике почти у самой реки. По синему небу медленно проплывали величавые облака, отражаясь в коричневатой речной водице, на противоположном берегу, на мостках, бабы, подвернув подолы, полоскали белье.

– Эх, хорошо-то как! – не выдержав, Иванко раскинул руки. – И храм красив, и звонница, и речка… А воздух какой медвяной – так бы и пил.

– Да, я вам тут припас одну корчажку, – как бы между прочим произнес Прохор. – Эвон стоит, в лопухах.

– Корчажку? – живо заинтересовался лоцман. – А что в ней?

– Так ты иди, попробуй.

Терентий не заставил себя долго упрашивать, подняв из лопухов корчагу, поднес к губам…

– Ух! Березовица… пьяная… Господи, как хорошо-то!

Иван такими большими глотками не пил, стеснялся, однако тоже видно было, что доволен. Прохор ухмыльнулся, потер кулаки.

– Эх, и хорошо ж мы вчера размялись!

– Хорошо? – Иван чуть не поперхнулся березовицей. – Ну, это кому как. Нам с Терентием – так не очень. Если б не ты, Проша, едва бы и выбрались.

– Не меня, Митьку благодарите.

– И здорово ты дрался, Прохор! – похвалил лоцман. – Я ж тебя знаю, бои бывали знатные. Помнишь, как ты по зиме Хлопку Введенского завалил? Вот это удар был – я такого никогда больше не видел!

Прохор ничего не ответил, лишь покраснел от удовольствия. Видать, и ему был тот бой памятен.

Иван тоже молчал, лишь искоса посматривал на Прошку и думал, что хорошо б тому обучить и его, и Митьку – в общем, всю компанию – кулачному бою. Уменье сие, вон, иногда как пригождается! А он бы, Иван, обучил обоих бою оружному – сабельному, палашному, огневому, – что тоже по нынешним лихим временам нелишне. Мысль эта так понравилась юному помощнику разбойного приказу дьяка, что тот даже разулыбался мечтательно, да так и стоял, растянув губы, покуда Терентий не потянул за рукав.

– Ты, кажется, про наших, про лоцманов спрашивал?

– Спрашивал, а как же, – незаметно подмигнув Прохору, отозвался Иван. – Они мне по торговому делу надобны. Дело тайное, но тебе, Терентий, как другу, скажу… Только ты языком не болтай.

– Ну, вы поговорите, а мне пора отцу Гермогену дровишки рубить. – Прохор забрал опустевшую корчагу. – И не только ему, еще и – за березовицу – купчине одному с рядка мясного.

– Что ж, иди… – Иван кивнул. – В полдень на заливной луг приходи. Ждать буду. Да Митрия, если увидишь, с собою тащи.

Молча кивнув, молотобоец повернулся, но, остановившись на полпути, повернул голову.

– Предупредить хочу. Праздник сегодня – Рождество предтечи и крестителя Господня Иоанна, Иванов день, по-старому – Иван Купала.

– Ах, да, – смутился Иванко. – Как же я мог забыть? Праздник!

– На дальних лугах, за рекою, сатанинские игрища устроят, – понизив голос, предупредил Прохор. – Наши хотят облаву сделать, да потом пойманных за ведовство судить строго, чтоб остальным неповадно было. Так вы это… берегитеся!

Иван скривился:

– Нешто мы на бесовские игрища пойдем, душу поганить? Делать-то больше нечего!

– Мое дело – предупредить. – Проша пожал своими широченными плечами, вот уж действительно – Сажень – в самую точку прозвище! – У излучины точно облава будет!

Предупредив, Прохор скрылся в воротах обители, а новые друзья неспешно направились в сторону торговой площади.

– Ты про бесовские-то игрища зря зарекался, – оглядываясь на монастырскую звонницу, тихонько сказал Терентий. – Иван Купала – веселый праздник. Сходить – душу потешить, через костры попрыгать, повеселиться, с девками голыми в ночной росе искупаться.

– Нет уж, друже, – сурово оборвал приятеля Иван. – Не до веселья сейчас, да и то сказать – мы уж с тобой вчера повеселились.

– Да уж, от души, – поддержал шутку лоцман. – Хорошо хоть Господу Богу души не отдали.

– Не Богу уж тогда – диаволу, – хохотнув, перекрестился на Преображенскую церковь Иван. – А вообще, я давно тебя спросить хотел, как к вам обращаются? Ну, те, кому по торговым делам в Стокгольм надо.

– К старосте идут, – пояснил Терентий. – А уж тот назначает кого-нибудь из свободных. Затем и баркасников нанимают, и грузчиков, и всех прочих.

– А тайно все это проделать можно?

Терентий наморщил лоб, задумался:

– Со старостой-то, а потом с лоцманом можно и тайно. А вот с баркасниками сложнее – больно уж много народу, а на каждый роток не накинешь платок. Разве что в последний момент с ними договориться – так то рискованно, могут и не найтись баркасы-то.

– Ага, – покивал Иван. – Вот, значит, как… Слушай, Терентий, не в службу, а в дружбу – у моего купца соперники торговые имеются, московиты. Так вот, ежели кто из московских гостей лоцмана в Швецию искать будет, так ты мне шепни по дружбе, а? Я на постоялом дворе обретаюсь, Богородичном…