Читать книгу - "Последний поход "Новика" - Юрий Шестера"

— Могли бы об этом и не предупреждать, ваше высокоблагородие! — обиделся тот.

— Ты что это себе позволяешь?! — вскипел командир, и вестовой вытянулся в струнку. — Захотелось снова драить палубу шваброй?! Могу устроить! — а затем, видя побледневшее лицо матроса, сменил гнев на милость: — И запомни, Федор, что на обиженных воду возят!

— Есть запомнить, ваше высокоблагородие! — с облегчением ответил тот, почувствовав, что гроза миновала.

— А теперь — ступай!

— Есть! — ответил вестовой и, четко повернувшись через левое плечо, вышел из каюты.

Адмирал молча, но с интересом наблюдавший за этой сценой, усмехнулся:

— Метод кнута и пряника в действии, Андрей Петрович?

— Как учили, Карл Петрович! Школа Морского корпуса! — в тон тому ответил командир, разливая вино по бокалам.

Адмирал поднял бокал:

— Еще раз огромное спасибо вам, Андрей Петрович, за то, что сняли с моей души груз, давивший меня в течение этих долгих месяцев, показавшихся вечностью!

— За успешное снятие «Богатыря» с рифов, Карл Петрович! — с подъемом произнес Андрей Петрович, только теперь окончательно убедившийся в том, какие душевные переживания испытал адмирал.

И они, стоя, по обычаю флотских офицеров, осушили бокалы до дна.

* * *

«Богатырь» стоял в доке, и рабочие «Дальзавода», как муравьи, копошились в его чреве. По расчетам корабельных инженеров, для ввода его в строй требовалось не менее трех-четырех месяцев.

— Многовато! — сокрушенно вздохнул контр-адмирал Иессен.

— Отчего же, Карл Петрович? Ведь почти столько же, да еще с гаком, он простоял на камнях у мыса Брюса, — недоуменно пожал плечами Андрей Петрович.

Адмирал подозрительно глянул на него: уж не подшучивает ли? Но встретив спокойный взгляд командира, успокоился.

— Командующий флотом передал, чтобы вы подготовили представления на отличившихся при снятии «Богатыря» с рифов.

— Будет исполнено! — отчеканил командир крейсера, держа руки по швам.

Вице-адмирал Скрыдлов внимательно просмотрел представления, переданные ему командиром крейсера «Богатырь», а затем, как бы изучающе, посмотрел и на него:

— У меня к вам есть несколько вопросов, требующих пояснений.

— Слушаю вас, ваше превосходительство!

— Вы считаете, как следует из документа, представленного вами, что старший офицер капитан 2-го ранга Белобородов достоин награждения орденом Владимира четвертой степени. Это ваше личное мнение, — подчеркнул он, — или, так сказать, дань необходимости?

— Старший офицер капитан 2-го ранга Белобородов исключительно добросовестный исполнитель, внесший большой личный вклад на всех этапах проведения работ по снятию крейсера с рифов. Это мое личное мнение.

Командующий задумался.

— Почему же тогда окончилась неудачей июньская попытка снятия крейсера с камней?

— Я, ваше превосходительство, дал характеристику капитану 2-го ранга Белобородову как старшему офицеру, а не как исполняющему обязанности командира крейсера.

— Логично. Тем не менее я все-таки хотел бы услышать ответ на свой вопрос.

«От командующего общими словами не отделаешься!» — уважительно подумал Андрей Петрович.

— Старший офицер Белобородов проявляет свои лучшие качества организатора при энергичном командире.

— Вы имеете в виду себя?

— В том числе, ваше превосходительство. — Адмирал улыбнулся про себя: «Такому палец в рот не клади — знает себе цену!» — При необходимости же принятия самостоятельных решений он, как мне представляется, испытывает чувство неуверенности в себе. В этом, по-моему, и кроется причина июньской неудачи.

— Пожалуй, я соглашусь с вами, — задумчиво произнес командующий. — Меня же, кстати, порадовало то, что вы не забыли отметить и горного инженера.

— Горный инженер Грызлов — ключевая фигура в успехе всей операции, — пояснил командир.

— Но, как мне докладывал Карл Петрович, идея подрыва верхушек скал, проникших в подводные пробоины, принадлежит именно вам? — испытующе посмотрел на него адмирал.

— Любая идея должна быть подкреплена расчетами, ваше превосходительство. — Тот утвердительно кивнул головой. — Однако у меня нет достаточных знаний как для расчета величины зарядов, так и по бурению для них скважин. В то время как для горного инженера это обыденная, можно даже сказать, каждодневная работа.

— А решение о перемещении боезапаса из носового порохового погреба тоже принадлежит ему?

— Не совсем так, ваше превосходительство. Проведенные горным инженером расчеты показали, что непосредственной опасности детонации боезапаса вроде бы и нет. Однако я, руководствуясь принципом: «Береженого и Бог бережет», принял решение о перемещении боезапаса на безопасное от места подрыва зарядов расстояние. Кроме того, тем самым я преследовал цель еще более облегчить носовую часть корабля и нагрузить корму. И это, надо отметить, оправдало себя, так как выступы скал, проникших в корпус крейсера, после этого уменьшились по высоте почти на полметра.

Командующий удовлетворенно расправил бороду.

— Еще одно замечание, — он поискал нужное место в тексте. — Вы представляете трюмного механика прапорщика Игнатьева к награждению орденом Станислава третьей степени. Я же, с вашего разрешения, припишу «с бантом и мечами».

Андрей Петрович вопросительно посмотрел на него — в соответствии со статусом этого ордена бант с мечами полагался лишь за боевые заслуги.

— Я рассматриваю снятие «Богатыря» с рифов как выполнение боевой задачи, — пояснил командующий.

— Нет вопросов, ваше превосходительство!

— У меня тоже, — заключил командующий, откладывая в сторону представления командира крейсера.

Андрей Петрович облегченно вздохнул.

— Однако, — адмирал взял еще один документ, лежавший на его столе, — контр-адмирал Иессен представил мне свое представление, касающееся уже лично вас. — Андрей Петрович напрягся. — Надеюсь, вас интересует его содержание?

— В некоторой степени, ваше превосходительство! — сдержанно ответил тот, хотя его сердце учащенно забилось.

— Выдержки вам, однако, не занимать! — улыбнулся командующий. — И все же я доставлю себе удовольствие ознакомить вас с этим документом. Вы представляетесь к производству вас в чин капитана 1-го ранга и к награждению орденом Владимира четвертой степени.

— Служу Отечеству! — взволнованно произнес Андрей Петрович, встав и приняв положение «смирно».

— Служите так, как служили и до сих пор! Однако я данной мне властью вношу в этот документ изменение.

Командующий взял ручку и зачеркнул в представлении Иессена «четвертой», надписав сверху «третьей».