Читать книгу - "Штрафбат смертников. За НЕправое дело - Расс Шнайдер"

— Как это случилось?

— Ну говорю вам: прошу прощения, герр обер–лейтенант, там залегли стрелки–сибиряки, а он мне: «Вы что же, перепугались, болван вы этакий!» Я ему: «Но они бьют без промаха!» А он мне: «Ерунда!», а сам возьми да высунись, и тут бац, и он падает. Вот так все и было. Герр обер–лейтенант, я и оглянуться не успел, а он уже лежит… Ему всегда хотелось всем доказать, что он…

Обермайер махнул рукой:

— Ладно–ладно, можете идти. Доложите обер–фельдфебелю Крюлю.

Вздохнув с облегчением, Шванеке отбыл, оставив Обермайера наедине со своими мыслями. Шванеке забрел в канцелярию, увидев там пару знакомых лиц, поздоровался. После этого отправился на доклад к Крюлю. Шванеке считал, что все позади — кто что может сейчас доказать? Обер–лейтенант грозился передать дело в трибунал, да вот не успел — погиб геройской смертью. К стенке меня поставить хотел, со злостью подумал Шванеке, но сам отправился на тот свет от пули в лоб. Вот тебе и трибунал… Дьявол тебя забрал к себе поближе, продолжал рассуждать про себя Шванеке, предупреждал я тебя — со мной такие дела не проходят, с кем угодно, но не со мной!..

Когда Шванеке без стука вошел, обер–фельдфебель Крюль удивленно поднял голову. Откинувшись на стуле, он скрестил руки на груди и покачал головой:

— Ну разумеется, кто же еще так мог впереться. Только невоспитанный хам, чуть ли не половой преступник и бандит!

— «Чуть ли не» спокойно можете опустить, — ухмыльнулся Шванеке.

— А как насчет «убийцы»? Если бы я сказал «чуть ли не убийца»?

Шванеке злобно прищурился, лицо его перекосилось. Нахлынувшая жаркой волной злоба едва не поглотила рассудок, который всегда оставался начеку.

— И до вас тоже очередь дойдет! — прошипел он.

Крюль даже вскочил.

— Что значит — «тоже»? — взвизгнул он.

— «Тоже» означает, что и вы, как любой из нас, не заговорен ни от чего.

К Шванеке вернулась его всегдашняя осмотрительность.

— Знаешь — это можно по–разному понимать. Не считай меня круглым дураком! — хрипло произнес в ответ Крюль.

Он поймал себя на мысли, что боится этого коренастого здоровяка, стоявшего перед ним безо всякой боязни, не говоря об учтивости, и вперившего в него свой рыбий взор.

— Можно, — невозмутимо согласился Шванеке.

Крюль почувствовал, как похолодела спина, и его затрясло — первый признак того, что необходимо было срочно излить накопившуюся злобу на кого–нибудь.

— Вот что я тебе скажу, малыш… И ты можешь быть уверен, что я с тобой шутить не намерен.

Крюль ритмично мотал толстой головой из стороны в сторону, как всегда, когда он обдумывал или вещал что–то важное.

— Так вот, заруби себе на носу, малыш: в тот день, когда тебе отсекут башку, я надену парадную форму и вдрызг налижусь!

Шванеке в ответ молчал. Но выходя из каморки Крюля, не мог отказать себе в удовольствии смачно харкнуть в угол.

Час спустя в хату, превращенную Обермайером в «командный пункт», явился штабсарцт доктор Берген.

— Ну, теперь на неделю, а то и больше мы обеспечены перевязочным материалом и всем необходимым, — устало поделился он. — Ваш Дойчман блестяще со всем справился. Через неделю надо будет еще раз послать его в Оршу… На склады должна прибыть очередная партия материалов. Похоже, что–то затевается…

— Я уже давно удивляюсь, что «иваны» затихли. Поля как камень, снега не очень много… Что лучшего желать для танков. Думаю, что уже скоро они полезут.

— Постучите по дереву, Обермайер, чтобы этого не произошло!

Усевшись, доктор Берген опрокинул рюмку шнапса, предложенную Обермайером.

— Но я не за этим к вам пришел… Если начнется, так начнется — первыми об этом узнаем. Хоть я на фронте без году неделя, но все равно чувствую, что все это… Как бы поточнее выразиться — затишье перед бурей. Так что хотел вам сказать?… Ах да, доктор Хансен кое–что обнаружил. И доложил мне об этом. Кроме того, составил протокол по всей форме… Речь идет о Беферне. Впрочем, ознакомьтесь сами.

И с этими словами подал Обермайеру листок бумаги, а сам пригубил шнапса.

— Ох и язык же у вас, медиков! Пока разберешься что к чему, — вздохнул Обермайер.

— Хорошо–хорошо, я все вам объясню: на теле обер–лейтенанта Беферна помимо входного и выходного пулевых отверстий обнаружены ссадины на подбородке и, что еще важнее, кровоподтеки в области шеи. Это говорит о том, что они были еще до того, как он погиб от попавшей ему в голову снайперской пули. У вас есть на этот счет объяснение?

— То есть?

— Ну сами посудите: вполне может быть, что Беферн, обходя траншеи, мог поскользнуться и упасть, ударившись лицом обо что–нибудь. Иными словами, ссадины на подбородке вполне объяснимы. Хотя вполне может быть, что речь идет о рукоприкладстве, попросту говоря, о драке.

— Трудно предположить подобное, — ответил Обермайер.

— Ну, это не суть важно, ссадина и ссадина. Но как вы объясните кровоподтеки на шее? Они никак не могли быть следствием падения. Знаете, я не один год проработал судмедэкспертом, хотя и довольно давно. Подобные кровоподтеки возникают лишь после нанесения удара тупым предметом. Толстой палкой, к примеру, или еще чем–нибудь…

И доктор Берген рассек ладонью воздух.

— Вы имеете в виду — удар ребром руки? — растерянно произнес Обермайер.

— Не исключено… — пожал плечами доктор Берген. — Такой удар, если он достаточно силен, может оказаться и смертельным.

— И вы предполагаете…

Доктор Берген отмахнулся:

— Нет–нет. Беферн погиб от пули снайпера, в этом нет никаких сомнений. Крохотное отверстие спереди, огромная рваная рана на затылке — вы же знаете современное оружие, мощность заряда, скорость вылета пули. И Беферн стал жертвой именно такой пули. Но — и об этом следовало бы задуматься — удар в области шеи мог лишить его сознания. А нанесен он был, судя по всему, незадолго до гибели. Я не детектив, не следователь, как я понимаю, вы тоже. Но вы — командир роты. И произошло это на вашем участке…

Молчание.

Минуту или две спустя Обермайер медленно, с трудом произнес:

— Если я верно понимаю вас, некто — не будем пока что называть фамилий — сначала привел обер–лейтенанта Беферна в бессознательное состояние, а потом застрелил его.

Штабсарцт отпил еще шнапса:

— Хансен установил, что выстрел был произведен с большого расстояния. Стреляли не в упор. Для нас, медиков, не составляет труда установить это. Скорее всего стрелял именно русский снайпер. Я не склонен к безапелляционности, однако то, что вы только что сказали, вероятно, весьма близко к истине.

— Вот что: давайте называть вещи своими именами: Шванеке — а никто другой, кроме него, быть не может — сначала нанес обер–лейтенанту Беферну удар кулаком в подбородок, потом ребром ладони в области шеи, отчего Беферн потерял сознание, а после всего этого пустил в ход оружие. Либо каким–то образом дал возможность русскому снайперу выстрелить в обер–лейтенанта Беферна. Такое вполне осуществимо, если… Если понимаешь в этом толк…