Читать книгу - "Под тремя башнями - Николай Дмитриев"

Убедившись, что спешить нет смысла, хотя паровозик уже весьма солидно пыхал паром, хлопцы пошли вдоль колеи к поезду, который состоял всего из одного пассажирского вагона и трёх полуплатформ, доверху гружённых лесом.

Двери вагона с одной стороны были открыты, и друзья, сообразив, что посадка уже началась, прибавили шагу. Однако едва они остановились у ступенек, как из тамбура выглянул проводник в форменной тужурке и, строго поглядев на них, спросил:

— Вам куда?

— Нам всем в город, — берясь за поручень, ответил Мирек.

— Э-э-э, погоди, погоди… — остановил его проводник и показал на Рыжика. — Ваша собака?

— А с ним разве нельзя? — растерянно спросил Ярко.

— А ты как думал? — проводник насмешливо хмыкнул. — Мы в поезде людей возим, а вы тут с псом. А как он, зараза, покусает кого?

В словах проводника конечно же был смысл, но Ярко всё равно начал просить:

— Так он ещё цуцик, не кусается…

— Больно здоровый ваш цуцик… — отрезал проводник, и тут Ярко нашёлся.

Он вытянул из-под клапана рюкзака пустой мешок и поспешно затолкал туда Рыжика. Потом обернул концы мешка вокруг собачьей шеи и, завязав мотузок бантиком, спросил проводника:

— Ну що, дядьку, так буде добре?

Вид у вконец обескураженного Рыжика был такой смешной, что проводник не выдержал и усмехнулся:

— Та хай вам бис!.. Сидайте!

— А вы когда отправляетесь? — спросил Сашка.

— А як та бандура, что спереди, поедет, то и мы следом, — проводник пренебрежительно махнул рукой в сторону дрезины и скрылся в вагоне.

Именно в этот момент мотор дрезины вдруг заработал. Одновременно от управления лесхоза к колее направилась вышедшая из здания группа людей, которые явно сопровождали какое-то начальство.

Уставившись на них, хлопцы сначала не обратили внимания, что в посёлке, расположившемся совсем рядом со станцией, началась непонятная заварушка и выкрики, а потом за домом конторы грохнул сначала один, а потом второй выстрел.

За спиной Сашки что-то звякнуло, и ему показалось, что это в вагон ударила пуля. Паренёк испуганно закрутил головой и вдруг увидел, как из-за угла дома выскочил человек. Левой руки у него не было, а правой он сжимал пистолет и отстреливался на бегу.

Одет он был в военную форму без погон и, Сашка было решил, что какой-то демобилизованный чего-то набедокурил и теперь убегает, но следом выбежали не местные жители, гнавшиеся за ним, а солдаты-автоматчики во главе с офицером.

Опасаясь попасть в людей, солдаты стреляли в воздух, что никак не могло повредить беглецу, и тот, мгновенно сориентировавшись, помчался не к поезду, а к дрезине, которая почему-то как раз только-только стронулась с места и начала набирать ход.

Неизвестный нагнал мотовагон, сунул пистолет за пояс и, ухватившись за поручень, одним прыжком взлетел на площадку. И тут, явно опасаясь, что беглец может уйти, офицер припал на колено и дал короткую очередь из своего автомата.

Как при замедленной киносъёмке, Сашка увидел, как задрожал ствол ППШ, а потом однорукий дёрнулся на площадке, его кулак, вцепившийся в поручень, разжался, и беглец, медленно заваливаясь на спину, упал на песок свеженасыпанной колеи.

Остолбеневшие хлопцы не сообразили ещё, что происходит, как вдоль поезда побежали автоматчики и грозными криками:

— Пассажиры, быстро садитесь!.. — вмиг разделили людей на тех, что едут, и тех, что остаются.

Паровозик свистнул, вагон дёрнулся, и Сашка, сам не помнивший, как очутился на сиденье, увидел за окном медленно проплывающее здание леспромхоза, следом несколько домов посёлка, а позже вплотную к узкоколейке подступил лес.

То, что случилось на станции, ошеломило всех, и первое время в вагоне царила тишина. Такое же настроение было и у хлопцев. Сбившись возле окна, они испуганно переглядывались между собой, только теперь мало-помалу уясняя, что же случилось у них на глазах.

Друзья сбились на одном сиденье, против них сидели мужик и женщина, между ними была зажата здоровенная, туго набитая сумка. Сашка был ближе всех к мужику и чувствовал, что от соседа густо попахивает самогоном. Да и вёл он себя соответственно: сначала клевал носом, а потом начал тупо смотреть по сторонам.

Наверно, не найдя ничего интересного, мужик уставился на Рыжика, чья морда торчала из мешка, и неожиданно хмыкнул:

— Ось, каждый должен быть на своём месте…

Женщина толкнула его локтем, и он сердито пробормотал:

— Та видчепись ты, не бачиш, я разговариваю…

Хлопцы никак не среагировали на его слова, но мужик, не обратив на это никакого внимания, продолжал гнуть своё:

— От бачите, був себе такой известный человек в комбинате, комсомольский секретарь, а вышло, не той, не на свому мисти, от його и застрелили. Пиф-паф и нема…

— Да замовкнешь ты в кинци-то кинцив! — и, не выдержав, женщина так тряхнула своего спутника, что тот испуганно замолчал.

Сашка решил было, что мужик с пьяных глаз просто наговаривает, но никто в вагоне не возразил, и, похоже, это была правда. Застреленный у них на глазах однорукий, выходит, был на самом деле комсомольским секретарём леспромхоза…

Этот вывод так огорошил Сашку, что он отвернулся к окну и вдруг увидел, что поезд идёт уже не густым лесом, а пересекает обширную поляну. Однако главным было совсем не это. Вытянув шею, хлопец во все глаза смотрел на войсковое подразделение, расположившееся на поляне.

Солдаты в полном вооружении отдыхали на траве, то там, то здесь выделялись тёмно-синие околыши офицерских фуражек. Чуть в стороне, под деревьями, расположились проводники с собаками, а ближе к узкоколейке дымила полевая кухня.

— О, я ж казав, що то ж таки вийськова операция, — внезапно услышал Сашка и, обернувшись, увидел, что его сосед, до этого спокойно дремавший на месте, тоже тянется к окну.

Хлопец снова выглянул, однако поезд вошёл в поворот, бивуак больше не было видно и стало понятно, что лес кончается, так как за окном теперь расстилалось широкое поле, а далеко на горизонте уже замаячил хорошо различимый контур городского элеватора…