Читать книгу - "Из тьмы. Немцы, 1942–2022 - Франк Трентманн"

многие вскоре умерли от тифа. В Гарделегене, к западу от Берлина, местный чиновник с помощью армии и милиции последнего шанса (Volkssturm) запер в сарае тысячу заключенных и поджег его.

К концу 1944 года на территории нацистской Германии находилось 7 миллионов перемещенных лиц: 2 миллиона военнопленных и 5 миллионов подневольных работников, преимущественно молодых женщин, насильно вывезенных из Советского Союза и Польши. Бомбардировки и приближающийся фронт лишили их работы, жилья и пищи и превратили их в легкую добычу для гестапо, отступающей армии и местных жителей, боящихся грабежей и мести. Весна 1945 года оказалась сезоном резни. Когда американцы достигли Варштайна на востоке Рурской области, они обнаружили ужасающее зрелище. 26 апреля 1945 года местный житель сообщил о том, что нашел массовое захоронение в близлежащем лесу. Через два дня другой показал еще две подобные траншеи. В общей сложности были найдены тела 208 подневольных рабочих, мужчин, женщин и детей; все были “убиты выстрелом в затылок”. Русских и польских рабочих привели в город пешком, обгоняя наступление американских войск, и разместили в местном клубе. Первая бойня произошла 21 марта. Старший офицер СС отдал приказ о “децимации” иностранных рабочих. Эсэсовцы и армейские собрали их и велели сделать шаг вперед тем, кто хотел лучшей жизни. Вышли 35 мужчин и 21 женщина, у одной из которых был девятимесячный ребенок на руках. Их загнали в грузовик и повезли в лес. По-русски им сказали, что беспокоиться не надо, все будет хорошо. Затем немцы выстрелили каждому в затылок и сняли с трупов немногие уцелевшие ценности. Армейские солдаты исполняли приказы, но отказались застрелить младенца. Тогда эсэсовец Антон Боос схватил ребенка за ноги и разбил его голову о дерево170.

А как же закончилась война для юного Парсифаля, Райнхольда Райхардта? В феврале 1945 года, несмотря на “макабическую” имитацию им речи Геббельса в пьяном виде, его сделали нацистским парторгом, распространяющим в войсках не романтическую поэзию, а национал-социалистический месседж. Операция по отвоеванию Будапешта обернулась полным провалом. Они попали под шквальный огонь советских самолетов, пехоты и ракетных установок. Райхардт был ранен шрапнелью в правое колено и потерял сознание, но успел выхватить пистолет и остановить своих людей, бегущих от противника сломя голову. В следующий раз он написал родителям из полевого госпиталя под Прагой в Пасхальное воскресенье. Им нужно помнить, говорил он, почему их семья так долго жила счастливо. Они успешно сопротивлялись “узколобому себялюбию” и сохраняли “веру в Господа нашего и в родину”. Именно эта вера сделала их “свободными и счастливыми людьми”. Отказаться от этого сейчас, писал он, значило бы стать “трусливыми предателями”. Никто не знает, что принесет завтрашний день. Но в чем Райхардт был уверен, так это в том, что “не может быть окончательного падения, падения в ничтожество для нас и для нашего Volk”. “Бог наблюдает за нами”. Все несправедливости мира рассыплются перед лицом Его всемогущей справедливости, “но лишь для верных, дерзнувших до конца быть Его безупречными воинами”171.

30 апреля 1945 года Гитлер застрелился в своем бункере в Берлине. К этому дню Райхардт уже снова был со своими людьми в Южной Богемии. Он велел им быть храбрыми во время очередного задания. 7 мая капитан вызвал к себе его и других офицеров и рассказал о том, что на следующий день всем приказано сдаться. Они оказались зажаты между фронтами, и капитан посоветовал пересечь Дунай и двигаться в сторону Энса в Австрии, чтобы встретиться с американцами. Тем же, кто чувствует, что сдача противоречит их “солдатской чести”, добавил капитан, он может показать на карте, как добраться до позиций фельдмаршала Шёрнера, уверявшего, что он будет драться до последнего. Это предложение не обсуждал никто.

Утром 8 мая 1945 года Райхардт и его подчиненные достигли Дуная, держа русских на расстоянии с помощью остававшихся у них автоматов. На мосту их взяли в плен американцы и привели в город. Ходили слухи, что американцы могли передать их советской стороне. Райхардт и еще два офицера решили бежать. Они сняли с мундиров все медали и знаки отличия и бросили свои пистолеты в Дунай. Местный житель за пачку сигарет перевез их через реку. Они пошли в сторону Линца. Райхардта предупредили, что рядом находится лагерь Маутхаузен и бывшие заключенные убивают всех, в ком подозревают эсэсовцев. Ночью беглеца остановила группа людей, но, увидев его армейские документы, отпустила. Эти люди не представляли для него опасности – разве что попросили хлеба и отобрали одну сумку. Возле концлагеря Райхардт сумел выдать себя за переводчика с английского и забрался в фургон Красного Креста, что казалось удачей. Однако внутри он увидел семерых из Waffen SS. Когда их остановил американский патруль, Райхардт вспомнил свои познания во французском и английском и притворился подневольным рабочим из Фландрии, пробирающимся в Гент. Это сработало, его выпустили через австрийскую границу обратно в Германию, и он пошел домой. 21 мая 1945 года, оставив за спиной два с половиной года и миллионы погибших, он возвратился в Эрфурт172.

Когда Райхардт вел своих людей к Дунаю, Рената Бок, которую мы встретили во время операции “Гоморра”, сидела посреди руин в Гамбурге. Командующий Алвин Вольц передал город в руки англичан 1 мая 1945-го, за неделю до капитуляции. Бок старалась найти смысл в этом историческом дне. “Опять все кончено, и ради чего были эти жертвы и страдания? Наша бедная, прекрасная Германия! Мечта рассеялась. Что ждет нас, наш Volk?”173 Хороший вопрос.

4. Фотография из полицейского отчета о депортации евреев из Вюрцбурга, Германия, 1942 г.

5. Около 100 тысяч немецких военных было взято в плен после капитуляции под Сталинградом, февраль 1943 г.

6. Выжившие идут сквозь руины района Альтона в Гамбурге 26 июля 1943 г., после второй ночи операции “Гоморра”, в ходе которой за десять дней и ночей 3 тысячи британских самолетов сбросили 9 тысяч тонн бомб на город. Около 43 тысяч человек погибло в огне, и почти 1 миллион жителей бежали в сельскую местность.

Глава 3. Убийцы среди нас. От вины к амнистии

Весной 1947 года Сюзанна Фогель взяла ручку и написала своей кузине в Америку. “Я не верю, – жаловалась она, – что нужно возвращаться к вопросу о вине, которым нам всю плешь проели… Хотелось бы, чтобы окружающий мир знал чуть больше о том, какую боль пришлось вынести нам всем и