Читать книгу - "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов"

По согласованию с главой политического отдела британской оккупационной администрации Кристофером Стилом Аденауэр погрузился в создание собственной партии.

На съезд в Херфорде, который проходил 19–20 января 1946 года, Аденауэр ехал как глава делегации Рейнланда. Чарльз Уильямс рассказал, как ему удалось на съезде занять место на верху партийной иерархии: «Это была аморфная масса, лишенная ориентиров и лидера. Наш герой тут же постарался заполнить этот вакуум – разумеется, своей собственной персоной. Когда делегаты, все как один мужчины и все в почти одинаковых строгих темных костюмах, утром перед первым заседанием начали заполнять зал заседания и рассаживаться по местам, никто не решился занять большое кресло, стоявшее во главе стола. Никто, кроме Аденауэра. Он, как, видимо, и большинство собравшихся, догадывался, что оно зарезервировано для того, кто их, собственно, пригласил, – бургомистра Херфорда Хольцапфеля, который, как предполагалось, и должен был открыть форум. Однако Аденауэра это не остановило. Бодрой походкой он прошел вдоль стола и спокойно уселся в председательское кресло. Выждав немного, встал, попросил прекратить разговоры и объявил:

– Я родился 5 января 1876 года, так что среди вас, наверное, самый старый. Если никто не возражает, то по праву старшинства я принимаю на себя обязанности председателя.

Сказано это было легким, шутливым тоном, и многие действительно засмеялись. Смех был, правда, у некоторых довольно нервный – их явно поставили перед свершившимся фактом: Аденауэр фактически сам назначил себя их лидером, причем это было сделано так, что вроде и не подкопаешься. Обретенную позицию самоназначенец использовал на все сто».

А когда Якоб Кайзер как буржуазный деятель утратил позиции в советской оккупационной зоне, стало очевидно, что бразды правления в ХДС окажутся в руках Аденауэра.

Западная Европа: англосаксы рулят

Летом-осенью 1945 года американские и английские власти уже вовсю организовывали по своему вкусу Западную Европу, благо, что и войска союзников там оставались. В Австрии, где находились и советские войска, это было еще не так заметно.

Четвертого июля в Лондоне было подписано Соглашение о контрольном механизме в Австрии и сформирован четырехсторонний орган управления – Союзническая комиссия, состоявшая из Союзнического совета и Исполнительного комитета с 13 отделами. В Союзнический Совет входили четыре верховных комиссара. От Советского Союза эту роль исполнял главнокомандующий Центральной группы войск на территории Австрии маршал Конев. Временное правительство Австрии получало право принимать законы, но при условии предварительного одобрения Союзнического Совета.

Союзнический совет долго раскачивался. «Русские не торопились отсылать инструкции члену совета маршалу Коневу, который сказался больным, – писал Фейс. – Генерал Марк Кларк, бывший представителем США, находился с миссией доброй воли в Бразилии. Договоренности о снабжении Вены продовольствием все еще не были достигнуты; такое положение сохранилось и тогда, когда Контрольный совет собрался 11 сентября в первый раз в Вене. В конце заседания комитет принял заявление, обращенное к австрийцам, в котором говорилось, что он будет представлять высшую власть в Австрии».

Следует признать, что союзники избегали бесцеремонного вмешательства в политику кабинета Реннера. Австрийские чиновники исполняли прежде всего решения собственного правительства.

Впрочем, Реннеру не все нравилось. 17 октября он писал Сталину: «В этот момент я чувствую необходимость высказать Вам, глубокоуважаемый товарищ, благодарность за ту чрезвычайную услугу, которую Вы оказали Австрийской Республике, поручив действующим на нашей территории частям Красной Армии немедленно после их вступления в апреле предоставить демократическим антифашистским партиям страны возможность свободного образования правительства, признать деятельность образованного таким путем правительства и доверить ему гражданское управление над областями, в которых водворился мир…

К этому изъявлению благодарности я присоединяю просьбу о Вашем дальнейшем благожелании и о Вашей помощи многострадальной Австрии. Она верит, что окажется достойной Вашей ценной помощи…

Все несогласия в большом внешнем мире отражаются на нашем маленьком государстве. С нами происходит то же, что с ревматиком, который на своем тщедушном теле ощущает все внешние перемены в большой атмосфере мира. Поэтому моя просьба состоит в том, чтобы представители России содействовали тому, чтобы, при неизбежных разногласиях в мировых проблемах, Австрия рассматривалась как особый случай и выносилась за споры с тем, чтобы влияние мировой политики не каждый раз отражалось на нашей стране. Хотя мы точно и не знаем, но отчетливо чувствуем одно: если бы не было этих обстоятельств, наше правительство было бы давно уже признано…

По этим причинам я решаю обратиться к Вам с дальнейшей просьбой: повлияйте на союзников, чтобы немедленно произошло признание, чтобы была разрешена свобода действий на основе международного права и распространена власть правительства на всю территорию государства!..

Поэтому моя третья просьба заключается в том, чтобы представители России на заседаниях союзников придерживалась следующих принципов:

1. Союзники ограничиваются высшим надзором и контролем, но сами они не управляют, а предоставляют полностью гражданское управление австрийским властям.

2. После того как будут определены требования оккупационной власти, известные средства страны должны быть, наконец, предоставлены в исключительное распоряжение Австрии: правительство должно, наконец, знать, что оставляют за собой военные власти и чем оно само может распоряжаться».

Еще до того, как послание Реннера было переведено и отправлено в Сочи, управлявшая в Москве «четверка» 19 октября писала Сталину: «1 октября Союзнический Совет в Австрии принял решение рекомендовать правительствам СССР, США, Англии и Франции, чтобы власть Временного Австрийского Правительства, расширенного в результате конференции провинций, была распространена на всю Австрию, с соблюдением четырех условий, указанных в этом решении Союзнического Совета. Просим утвердить предлагаемый текст ответа маршала Конева канцлеру Реннеру: „Советское правительство поручило мне сообщить Вам, что оно одобрило рекомендацию Союзнического Совета от 1 октября с.г. о распространении власти Временного Австрийского Правительства на всю Австрию и приняло решение установить с Временным Правительством Австрии дипломатические отношения и обменяться дипломатическими представителями“.

Как видно из сравнения нашего ответа Реннеру с текстами американской и английской нот, в нашем заявлении Реннеру говорится не только о согласии на распространение власти Временного Австрийского Правительства на всю Австрию, но и предлагается установить дипломатические отношения».

В октябре 1945 года, когда ключевой пост министра иностранных дел занял лояльный Западу Карл Грубер, последовало официальное признание австрийского правительства со стороны США, Великобритании и Франции.

Конференция представителей всех австрийских земель назначила парламентские выборы на 25 ноября, союзные военные власти не возражали. В результате Австрии удалось избежать раскола, который будет ждать послевоенную Германию.

На выборах 49,8 % получила Австрийская народная партия (АНП), 44,6 % – Социалистическая партия Австрии (СПА). Коммунистическая партия Австрии (КПА) набрала только 5,4 % голосов, что стало неприятным сюрпризом