Читать книгу - "Самозванец - Сергей Шхиян"

— Так ты что, грамоту знаешь?! — пораженно воскликнул мой деревенский воевода, который успел в Москве приобщиться к каким-то отрывочным культурным понятиям.

— Разумею немного, — со скрытой гордостью созналась хозяйка. — Даже писать немного могу.

— Первый раз вижу, чтобы баба грамоту знала! — восторженно воскликнул Ваня.

Изо всего, что он здесь слышал, Ваня практически ничего не понял, только выхватывал из разговора отдельные знакомые слова, но был явно доволен, что присутствует при таком непонятном и загадочном совещании.

— Вам нужно чем-нибудь помочь? — спросил я Сапруниху.

— Денежку можешь оставить за постой и гадание, а так чем еще помогать? У меня вроде все есть.

— Ну, не знаю, может тебе новый дом поставить, я могу нанять плотников.

— И этот хорош. Мне уже немного лет осталось на свете жить, и его вполне хватит.

— Ладно, тогда мы, наверное, поедем. Вам не интересно узнать, что произошло после того, как вы сюда переместились, ну, короче говоря, уехали?

— Нет. Чего знать-то, родителей уже к тому времени, что меня посадили, на свете не было, а если какие братья и сестры остались живы, то ты про них все равно ничего не скажешь.

Сапруниха была права. Что ей было за дело до войн и перемен в стране, которую она плохо знала, даже когда в ней жила, а теперь, спустя столько лет, почти окончательно забыла.

— Пойди, запрягай, — сказал я Ване.

— Может, еще погостите? — вежливо предложила хозяйка. — Не каждый день земляка встретишь.

— Да, думаю, у нас с вами тут земляков не очень много. Если вообще такие есть.

— Не скажи, — задумчиво проговорила она, — есть здесь нашенские. Я многих встречала, один даже оказался из нашей Актюбинской области. Только почему-то все сюда попадают из разного времени. Кто с революции, кто со второй войны с германцами, а один совсем далекий оказался, мы даже слова друг у друга не понимали.

— Серьезно? — поразился я, теряя уверенность в своей исключительности. — Я встречал пару человек, но давно, в восемнадцатом и девятнадцатом веках.

— Так что же в этом удивительного? Если один попал, то и другие за ним могут. На земле-то, слышно, все меньше места остается. Куда людям деваться? До звезд далеко, не переедешь, а земля сейчас еще полупустая, селись, где хочешь.

— Не может такого быть! Если бы из будущего в прошлое много людей переселилось, то неминуемо начала бы быстро развиваться техника.

— Какая тут техника, — то ли не поняла, то ли поняла по-своему Сапруниха, — для того, чтобы сделать трактор, целый завод нужен, а что ты один сможешь. Многие пытаются, да зазря гибнут. Хорошо если их юродивыми посчитают, а то колдунами и ведьмами. А кто из наших особо местных допекает, может и на костер, и плаху попасть. Не до жиру, быть бы живу!

Вернулся Ваня и сказал, что лошади готовы.

— Пойди подожди меня снаружи, — попросил я его и спросил хозяйку: — А как ты «наших» от местных отличаешь?

— Шустрые которые и нетерпеливые, те часто наши. А больше по разговору понимаю. Вот так же, как ты меня на слове поймал, ловлю.

— Интересно, — только и нашелся, что сказать, я, — мне в этой эпохе только один такой похожий на нашего попался, и тот почему-то вроде как китаец или японец.

— За японцев ничего сказать не могу, слышала только, что они крейсер «Варяг» потопили, а немцы часто бывают.

— Все это очень интересно, — сказал я, подходя в дверям, — теперь попробую сам присмотреться. Прощайте, даст Бог, еще свидимся.

— Я вас провожу, — сказала Сапруниха, выходя вслед за нами во двор. — Очень рада была познакомиться.

— Взаимно, — сказал я, рассчитываясь за постой и гадание.

Сапруниха вышла за мной во двор, мы с Ваней сели на своих скакунов, помахали ей на прощанье и выехали на сельскую улицу. Путь отсюда у нас был только один: в Москву.