Читать книгу - "Утерянное Евангелие. Книга 1 - Константин Стогний"

Шло время. Астрид с Олафом и Хальфредром Беспокойным жили в отдельном доме. Хокан приставил к ним несколько служанок для работ по дому и старого раба-грека по имени Буртси. Таков был неписаный закон скандинавов: мальчика, будущего мужчину и воина, с самой колыбели должны воспитывать мужчины.

Буртси очень полюбил маленького норвежца. За три года, пока Астрид скрывалась на усадьбе Хокана Старого, Олаф пошел из рук матери в руки Буртси и говорить начал одновременно на языке своих корней и на языке раба-грека.

Если мальчика укладывала спать Астрид, она рассказывала сыну древние норвежские сказки. А когда засыпающего Олафа сторожил Скальд, он повествовал малышу старинные скандинавские саги. Если же с малышом оставался Буртси, то старый грек делился с несмышленышем самым сокровенным:

— Я, Олаф, много стран повидал и много языков знаю. Ну вот слушай… Сто лет назад мощи святого папы римского Климента на полузатопленном островке близ города Херсонеса были обретены римскими монахами — Константином Философом и его старшим братом Михаилом.

Буртси совсем не умел разговаривать с детьми. Откуда? Ведь у него их никогда не было. Незавидная участь раба — вот единственное, что он видел с отрочества. И все же маленький Олаф, не понимая и половины из того, что говорит старый грек, с интересом слушал его вкрадчивый и надтреснутый от времени голос.

— …Также в их распоряжении оказался «Подголовный камень святого Климента», и они вступили в диалог с голосом Господа нашего Иисуса, а тот рекомендовал им перевести Его учение на славянские языки, как когда-то Он сказал то же самое апостолу Павлу: «С эллинами по-эллински, с иудеями по-иудейски».

— Буртси, а он им прямо из камня так и говорил? — спросил по-гречески Олаф.

— Да, малыш, ангел говорил с Моисеем из горящего куста, а Иисус говорил из камня. И вот Константин Философ и Михаил составили славянскую азбуку и перевели с греческого на болгарский язык основные богослужебные книги.

— Азбука — это как руны? — Олаф, казалось, и не собирался засыпать. Удивительно, но, даже будучи еще совсем маленьким, он уже выбирал из рассказов Буртси самое главное.

— Да, азбука — это как руны, только больше знаков, тридцать восемь, а рун, чтобы ты знал, двадцать четыре.

— Мне не нравится азбука, ее трудно учить, — заявил трехлетний малыш.

— Богословы Западной церкви тоже, как ты, посчитали, что Учение Иисуса может быть верным без искажений только на трех языках, на которых была сделана надпись на Кресте Господнем: арамейском, греческом и латинском, — продолжил свою быль старый грек. — Поэтому греки Константин Философ и Михаил были восприняты как еретики и вызваны в Рим.

— И они поехали туда, чтобы их там наказали?! — поразился мальчик.

— Да, малыш, часть мощей они оставили в Херсонесском храме вместе с подголовным камнем Климента — так велел им голос Господа нашего Иисуса Христа. А часть мощей второго папы римского они отвезли в Рим.

— И их там поставили в угол?

— Нет, — тихонько засмеялся старый грек, погладив мальчонку по голове своей иссохшей рукой. — Там их встретил папа Адриан II. Братья передали ему мощи святого Климента, и тот утвердил богослужение на славянском языке. Мощи святого Климента и переведенные книги папа Адриан II приказал положить в базилике святого Климента, по-италийски — San Clemente. В этой базилике также похоронили славянского просветителя Константина Философа, который принял схиму и новое имя — Кирилл. Его старшего брата папа рукоположил в епископы с именем Мефодий.

— Жалко Константина, почему он умер?

— Так было угодно Господу Богу. У епископа Мефодия служил мой отец, и так он уважал этого Мефодия, что назвал меня его именем. Да-да, мой мальчик, в детстве меня звали Мефодием, а Буртси меня прозвали уже тут, когда мы с отцом попали в рабство к Хокану Старому…