Читать книгу - "Благовест с Амура - Станислав Федотов"

Однажды фрегат оказался в опасной близости, а спасительного тумана рядом не было, и Перкинс развел руками:

— Придется сдаваться, мистер Муравьев.

— Русские не сдаются! — рявкнул генерал. — Поднять все паруса!

— Фрегат нас догонит в два счета.

— Фрегат тяжелый, а барк легкий. Лавируйте!

Перкинс что-то хотел возразить еще, но налетевший с кормы шквал положил конец спору. Барк подпрыгнул и рванулся вперед. Ветер засвистел в снастях.

— Летим как на крыльях, — с удовольствием сказал Муравьев, глядя на быстро отстающий фрегат. — Бог русским благоволит, капитан.

— Да уж, иначе не скажешь, — проворчал Перкинс, разжигая потухшую было трубку. — Кажется, будет буря.

Ветер нарастал, разгоняя туман и облака. Выглянуло холодное осеннее солнце. Кутаясь в соболью шубку, на шканцы пришла Екатерина Николаевна. Она на удивление хорошо переносила качку. Встала рядом, прижалась бочком к мужу, обняв его одной рукой за талию.

— Как ты, дорогой?

— Все в порядке, милая. Одно лишь беспокоит: перед отплытием я получил известие, что в районе Императорской Гавани и Де-Кастри рыщет английская эскадра. Там «Паллада» осталась, я приказал в случае угрозы захвата затопить ее. А в отношении поста, надеюсь, Сеславин и Скобельцын учтут ошибку Невельского.

— Ну, конечно, они все учтут! Твой Скобельцын такой обстоятельный!

— Самородок! Ему бы образование, далеко бы пошел…

Держась за поручни, они любовались сумасшедшей по красоте пляской пенных волн. Им и в голову не могло прийти, что с носа отставшего фрегата на них смотрит в сильную подзорную трубу чернобородый и темноволосый молодой человек в мундире французского майора.

— Что вы там высматриваете, Дюбуа? — крикнул с мостика капитан фрегата Огюст Клермон.

— Ваш приз, капитан, — откликнулся Анри. — На барке находится генерал Муравьев с женой. Вполне вероятно, с ним и весь его штаб.

Словно в ответ на его злорадные слова, мощный порыв ветра сорвал со шкотов грот-брамсель, и полотнище паруса заполоскалось в вышине. Фрегат не успел подняться на волну, и она обрушилась на бак, мгновенно сбив майора ног. Анри покатился по палубе в потоках ледяной воды, пытаясь за что-нибудь ухватиться. Фрегат резко накренился, и майора перебросило через фальшборт. В последний момент руки его во что-то вцепились, и он повис на мгновение над клокочущей пеной. «Ну, все, конец», — мелькнула мысль, и единственное, о чем он пожалел, была судьба его малышек. А в следующий миг волна завалила корабль на другой борт, ноги Анри взлетели выше головы, и он кувыркнулся обратно на палубу.

3

А в это самое время из-за мыса Клостеркамп на рейд залива Де-Кастри, где одиноко стояла американская торговая шхуна «Беринг», вошли три военных корабля — парусный фрегат и два винтовых корвета. Поначалу флагов на них не было, но, встав на якорь, они подняли английские гюйсы, и есаулу Пузино, оставшемуся главным в Александровском посту, сразу стало ясно, что без боя не обойтись.

— Твою мать! — крякнул он. — Заявились, будто с неба свалились! А наши-то командёры решили, что гостей уже нынче не будет. Придется звать помощь.

Есаул немедленно послал нарочного в Мариинский пост, к Сеславину, а сам приказал казакам и солдатам уйти в лес и окопаться цепью вокруг расположения поста.

В распоряжении есаула были полтораста человек, вооруженных штуцерами, — полурота подъесаула Шамшурина, пехотные взводы лейтенанта Линдена и штурманского подпоручика Самохвалова; в артиллерийском взводе мичмана Ельчанинова имелось два единорога. Сила, конечно, невеликая, но к отпору неприятеля готовая.

В 9 часов утра к уже имевшимся кораблям присоединились еще один фрегат и винтовой корвет — оба под английскими флагами. Также встав на якорь, они сразу же стали спускать шлюпки и готовить десант.

Вскоре семь гребных катеров, приняв на борт не менее 400 человек и ощетинившись штыками, двумя кильватерными колоннами двинулись к берегу. На носу каждого катера с саблей в руке стоял офицер.

Окопавшиеся казаки и солдаты с интересом наблюдали за ними и готовили штуцера к бою. Страха не было.

— Славное ружьецо! — поглаживая штуцер, сказал Кузьма Саяпин Гриньке Шлыку. — На сорок шагов можно муху выбить.

— Ты целься лучшее, да не мух, а офицеров ихних выбивай.

— В офицера-то я и за полверсты попаду, — самодовольно ухмыльнулся Кузьма.

Казаки недоверчиво зашумели:

— Гли-кось, каков хлюздя выискался!

— А не попадешь! — оглядев товарищей, заявил Гринька.

— А на спор! Гляди!

Кузьма тщательно прицелился и выстрелил.

На головном катере офицер, уронив саблю, схватился за грудь и свалился на сидевших сзади десантников. Те открыли беспорядочную стрельбу по берегу.

Кузьма оскалился, довольный:

— Ну, чё, проспорил? То-то, брат!..

Знали бы друзья-побратимы, что Кузьма выбил не просто вражеского офицера, а именно того, кто командовал расстрелом Шлыка и Вогула, их торжество было бы неописуемо. Но и так конопатая физиономия Кузьмы, обросшая за прошедшее время пшеничной бородкой, сияла гордостью: бывший плавильщик улыбался во весь рот, принимая одобрение товарищей.

Подошел и Шамшурин, похлопал по плечу:

— Молодец, Саяпин! Награда, считай, обеспечена.

Его слова совпали со взрывом бомбы на прибрежном песке: стоявшие ближе к берегу пароходы начали обстрел поста, поддерживая десант. Первый залп — недолет, второй накрыл казарму и штабную избу. На воздух взлетели бревна вперемешку с землей. С левого фланга цепи послышались крики: кого-то зацепило.

По катерам ударили единороги. Один катер завалился на бок, из него в воду посыпались люди. Колонны задержались, вылавливая десантников. По ним открыли штуцерный огонь.

Артиллеристы Ельчанинова не успели порадоваться удаче и крикнуть традиционное «ура», как батарею засекли: несколько ядер взрыли землю перед пушками.

— Меняем позицию! — крикнул мичман и первым ухватился за колесо лафета.

Под прикрытием деревьев артиллеристы на руках перенесли батарею на десяток саженей левее и спешно приготовились к новому залпу.

Катера десантников снова двинулись к берегу. Один из фрегатов и корвет снялись с якоря и подошли ближе к берегу. Причины этого маневра стали ясны после первого же залпа их орудий. Картечь ударила по верхушкам деревьев, окружающих пост. Англичане поняли, где скрываются его защитники. Из укрытий казаков и солдат послышались крики раненых.

Тем временем катера дошли до мелководья. Десантники, невзирая на потери от заградительного огня русских, двинулись на берег. С левого фланга по ним гавкнули единороги Ельчанинова, изрядно выкосив картечью ряды атакующих.