Читать книгу - "Ушкуйник. Бить врага в его логове! - Юрий Корчевский"

Так он шел да шел, поглядывая то на реку, то вперед.

Неожиданно тропинка появилась – слева из кустов выбежала и вдоль реки потянулась. Насторожился Мишаня: раз тропинка есть, значит, и люди по ней ходят. А вот добрые ли они? Хотя и грабить-отбирать у Мишани, кроме сапог да ножа, нечего.

Сошел с тропинки Мишаня, меж кустами пошел. А через версту мачту у берега узрел. Проглядеть ее запросто можно было, да река суденышко покачивала, и мачта то влево, то вправо наклонялась.

Чуть ли не ползком Мишаня к судну крался. Суденышко и в самом деле оказалось ушкуем, и стояло оно в небольшом затоне – вроде озерка, связанного с рекой узкой протокой. Берега протоки заросли камышом, с реки затон и не увидишь.

Последние сажени Мишаня на животе прополз. К радости своей увидел знакомый ушкуй. За время многих ходок на нем Михаил отличил бы его от других с закрытыми глазами. Только где Павел?

Мишаня встал, осмотрелся. Не видно кормчего. Покричать, что ли? А вдруг враги рядом?

По берегу Михаил подошел к корме ушкуя, перепрыгнул на палубу. Суденышко качнулось. Михаил присел на борт, открыл люк и заглянул в глубокий трюм. Тюки и узлы с товаром были на месте. На душе стало легче – хотя бы товар цел. Мужиков-корабельщиков жалко, вся команда, кроме Павла, полегла. Да и то – не толкни Михаил Павла к ушкую, еще неизвестно – остался бы он жив?

Зашуршал камыш, и на тропинке показался Павел. Обрадованный Мишка вскочил было, да за кормчим шло несколько воинов, как есть – в шлемах, кольчугах, при мечах.

Парень остановился в замешательстве. Подмогу Павел привел или сам в плен попал? Только неизвестно, к кому.

Павел тоже встал, как вкопанный, увидев на ушкуе Михаила.

– Иди, иди, чего встал! – воин толкнул Павла в спину.

Что-то непохоже это на подмогу. Воинов трое, все в броне, мечами опоясаны. А у Мишани нож только. Не выдержать ему боя. Что делать? В воду прыгать и вплавь уходить?

Павел отошел к корме.

– Эй, парень, не шуткуй! Анисим!

Из-за спин выдвинулся третий воин, до тех пор почти невидимый за другими – лишь шишак его шлема возвышался. Он снял с плеча лук, вытащил из колчана стрелу, наложил ее на тетиву. Стоило с боем уходить от татей, чтобы попасть из огня да в полымя?!

Кто же эти воины? По-русски говорят чисто, лицом – русичи. Только и русские на русских нападают – одно княжество на другое. Не тот ли это – случай?

– Иди сюда, парень, и не дергайся, не то стрелу получишь.

Михаил не спеша спрыгнул с ушкуя на берег и подошел к Павлу и воинам.

– Ну вот, говорил же я вам – должен приказчик выжить. А я не тать, чужой ушкуй не угонял. И товар вот его.

– Пошли, начальство разберется.

Один из воинов стальной хваткой взял Мишаню за локоть, и все пошли назад.

Идти пришлось недолго – довольно быстро вышли на широкую поляну, на которой расположились воины. Много – сотни две.

Мишаню с Павлом повели к небольшому шатру. Воин зашел внутрь и почти сразу появился с Костей Юрьевым. Мишаня обрадовался.

– Костя, это же я – Мишаня из Чижей, ушкуйник. Мы недавно в Чижах встречались, когда вы из Хлынова с подмогой пришли.

Сотник всмотрелся в Мишаню, и лицо его расплылось в улыбке. Мишаня перевел дух – узнал его Костя!

– Ты чего здесь?

– Вот, воины меня да Павла схватили, сюда привели.

Костя повернулся к воинам. Вперед выступил один из них.

– Мы смотрим – ушкуй в затоне стоит, а из команды – один человек. Где остальные? Может, за станом нашим подглядывают? Может, лазутчики вражеские?

– За бдительность спасибо. Только ушкуйники наши – из Чижей. Свободны!

Воины повернулись и ушли.

– Так где команда?

– Ночью напали на нас тати, команду в схватке живота лишили – только Павел успел ушкуй с товаром увести, да я – вплавь.

– То, что отбился – молодец! А где же оружие?

– Там, на стоянке осталось. Их девять было, семерых команде убить удалось. Вот и пришлось вплавь спасаться.

– Негоже оружие свое бросать, – посуровел лицом Костя. – Ладно, накажем мы твоих обидчиков. На коне усидишь ли?

– А то!

Мишаня сызмальства на лошадях ездить умел, как и все деревенские.

Павла отпустили на ушкуй, а Мишаня вместе с десятком конников выехал назад – к ночной стоянке, где была схватка с татями. Пешком-то он полдня шел, а верхами домчались быстро.

Вот и стоянка. На маленькой полянке валялись тела убитых – разбойников и корабельщиков. Трупы были полураздеты, оружия не было ни у кого. Понятное дело – дорого железо, сабля десять рублей стоит!

Один из всадников соскочил с коня, обошел поляну, заглянул в кусты.

– Здесь они ожидали корабельщиков. Стоянки-то годами используются, известны всем.

Воин зашел поглубже в кусты, прошел полукругом. – Есть следы! – Не иначе – следопыт или охотник.

Конники последовали за ним.

Следы привели к лесной сторожке. Воины ее окружили:

– Выходи!

Внутри послышались голоса и возня.

– Выходи, или подпалим сторожку!

Из сторожки, щурясь на солнце, вышли трое мужиков. Один – с обмотанной холстиной ногой, опираясь на клюку. А двух других Мишаня сразу узнал. Хоть и скудное освещение от костра было, а лица их он запомнил. В жизни теперь не забудет!

– Они, они это! – вырвался он вперед.

– Не виноваты мы ни в чем! – заголосила троица.

– А вот мы сейчас избушку вашу досмотрим! Панфил, Ерема!

Названные воины соскочили с коней и зашли в сторожку. Вышли вскоре:

– Да тут целый склад вещей, некоторые – в крови!

– Пощадите, люди добрые! – упала на колени троица.

– Повесить! – десятник был суров.

Воины соскочили с коней, отвязали веревки от седел и шустро перекинули их через сук дерева.

– А ты ступай, парень, в сторожку, найди свое!

Мишаня пошел к сторожке. Сзади раздался сдавленный вскрик. Обернулся он, а один из татей уже в петле болтается и ногами сучит.

Мишаня вбежал в сторожку. В левом углу было свалено грудой оружие – сулицы, топоры. Там и нашел он свою саблю, да еще в ножнах. Сразу же нацепил ее на пояс, забрал сулицу и три топора, что у ушкуйников были, и вышел во двор. Все трое татей уже были повешены.

– Забрал свое?

– Забрал.

– Выгребайте все.

Воины вошли в сторожку и вышли, посмеиваясь, с набитыми чересседельными сумками.