Читать книгу - "Око небес - Клайв Касслер"

Самолет ждал на гудронном шоссе. Два пилота, Брэд Стерлинг и Рекс Фендер, проводили предполетную проверку, а стюардесса Сандра тем временем заботилась о снабжении элегантного самолета провиантом, наблюдая ястребиным глазом, как поставщики грузят на борт еду и напитки. Когда появились супруги Фарго, она тепло приветствовала их. Недельный отпуск Сандры в Испании подошел к концу, и Реми заметила, что у стюардессы нашлось время, чтобы позагорать в приморском предместье города. Без сомнения, эта дама расслабилась куда лучше, чем они на «Бермудезе» с круглосуточным расписанием погружений.

— Мы составили план полета и должны быть в воздухе максимум через двадцать минут, — сообщил Брэд. — Перелет займет одиннадцать часов на высоте сорок восемь тысяч футов и обещает быть спокойным… Мы будем выше любой непогоды.

Сэм и Реми устроились на громадных сиденьях с кожаной обивкой ручной работы. В отдельном помещении в задней части салона имелась кровать, занимавшая в ширину большую часть пространства. Сандра предусмотрительно приготовила охлажденную бутылку шампанского «Мадам Клико ла Гранд Дам» урожая 2004 года и два хрустальных бокала, чтобы скрасить ожидание отлета. Сэм с шиком вытащил пробку, налил вино в каждый бокал, и супруги с удовольствием отхлебнули.

Взвыли могучие двигатели, Сандра закрыла и заперла фюзеляжную дверь, и изящный самолет, быстро вырулив к дальнему концу взлетной полосы, прочертил небо. Бросив вызов гравитации, он под крутым углом пронесся над Средиземным морем, прежде чем пойти над пологой береговой насыпью на западе.

Как только самолет набрал полетную высоту и испанский берег исчез вдалеке, супруги Фарго залогинились в своих компьютерных терминалах, чтобы приготовиться к следующей вылазке: экспедиции в северные области Канады, где они должны были помочь исследованию фьордов Баффиновой Земли с целью изучения катастрофического таяния ледников. Экспедицию спонсировала береговая пограничная охрана Соединенных Штатов. По приглашению своего друга, капитана Уэса Холла, муж и жена планировали провести там неделю, собирая с помощью специализированного оборудования Сэма данные о геофизических изменениях.

Они приземлились в международном аэропорту Сан-Диего почти в девять часов пополудни, и возле чартерного терминала их приветствовала Сельма, которая приехала на «Кадиллаке CTS-V». Реми обнялась с ней, пока Сэм грузил сумки во вместительный багажник, и вскоре все трое уже были на пути к своему дому на побережье океана в Ла-Холье.

— Ну как, скучала по нас? — спросил Фарго.

— Конечно. Когда вас нет дома, там все не так, — ответила Вондраш.

— Как Золтан? Был паинькой? — спросила Реми.

Золтан был громадной немецкой овчаркой, привезенной из Венгрии после одного из их с Сэмом приключений, связанного с затерянной гробницей Аттилы.

— Вы же его знаете! Он всегда паинька, по-другому он не умеет. Хотя, конечно, было видно, что он по вам скучает. Реми, ты — любовь всей его жизни. Я и вправду думаю, что, если бы он умел говорить, у твоего мужа был бы достойный соперник, — пошутила Сельма.

— Эй! Он красивая тварь, но у меня противостоящие большие пальцы, — напомнил Сэм, и все добродушно засмеялись.

Когда они въехали в гараж, супруги услышали лай Золтана, несмотря на закрытые двери машины.

— Идите вперед, — сказал Сэм. — Я буду замыкать шествие с сумками. Похоже, дорогая, твоя вторая любовь сходит с ума. Лучше поздоровайся с ним, пока он не разнес стену.

Дверь гаража опустилась за ними. Сельма открыла багажник, а Реми двинулась к входной двери. Когда она отворила ее и шагнула в примыкающий к гаражу холл, лай Золтана утих, сменившись тихим поскуливанием: его чуткий нос уловил присутствие хозяйки. Она вошла на кухню и обнаружила, что пес послушно сидит, дрожа от предвкушения. Но он был слишком дисциплинированным, чтобы ринуться к ней. Реми подошла, опустилась на колено, обняла своего любимца и долго не отпускала его, а тот ответил ей поцелуем и тыканьем носом. Золтан был на своих собачьих небесах оттого, что хозяйка наконец-то вернулась, и его пышный хвост подметал пол, как веселый веер.

Вошла Сельма, а за ней — Сэм с багажом, и овчарка снова заскулила: все ее мечты стали явью. Хозяин дома уронил сумки рядом с холодильником и хлопнул в ладоши, приглашая Золтана к себе. Пес радостно прыгнул вперед. Фарго почесал его за ушами, и Реми присоединилась к нему, лаская собаку, а Вондраш с улыбкой наблюдала за этим воссоединением.

— Хотите, я отнесу ваши вещи к вам в комнату? — спросила Сельма.

Реми покачала головой:

— Сэм отнесет. После недели безделья ему не повредят физические упражнения.

— Верно. Там, на воде, нечем было заняться, кроме джина и пончиков. Я оставил всю тяжелую работу Реми — не хотел что-нибудь себе растянуть или пораниться, — поддержал ее шутку муж.

Непроницаемое лицо Вондраш не дрогнуло:

— Ну, тогда, если не возражаете, я иду спать. Увидимся утром.

— Спасибо, что приехала за нами, Сельма, — сказала Реми.

— Без проблем. Это в порядке вещей, — отозвалась та и удалилась к себе.

Наверху, в хозяйской спальне, Реми со счастливым вздохом бросилась на огромную кровать. Золтан уже свернулся на полу рядом с изножьем.

— Хорошо вернуться! — потянулся Сэм. — И, как бонус, пол здесь не качается. Я приму душ, буду через минуту.

— Расслабься. Нам никуда не надо идти, — напомнила ему жена.

— Да, но из-за разницы во времени иначе не получается. Я не знаю, то ли мне завтракать, то ли опрокинуть стаканчик на ночь.

Реми села и внезапно спросила:

— Сельма не показалась тебе странной?

— Странной? В каком смысле? — удивился Сэм, стаскивая рубашку.

— Не знаю. Подавленной. Может, слегка озабоченной.

— Возможно. Но разве ты не рассказывала, что в последнее время у нее проблемы со сном? Я лично становлюсь слегка ворчливым из-за недостатка отдыха.

— Слегка ворчливым? Скорее, ты становишься похож на медведя, которого пробудили от спячки!

— Медведям тоже нужно личное время.

— Может, завтра тебе стоит с ней поговорить. Расспроси ее. А что касается меня, то мне нужно смыть с себя пыль семи тысяч миль путешествия.

— Я не замечал, чтобы в самолете, на котором мы летаем в последнее время, было много пыли.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Я скоро буду сиять чистотой, как новорожденный.

— Поглядим.