Читать книгу - "Добыча стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл"

Шарп не собирался раскрывать себя. Он планировал ограбить Хокинга и уйти, но теперь, почувствовав запах дыма, понял, что хочет убить мерзавца. Нет, не просто убить. Он хотел увидеть лицо Хокинга в тот момент, когда ублюдок поймет, что один из его подопечных вернулся. Вернулся офицером. Шарп улыбнулся и впервые за все время узрел страх на плоской физиономии Хозяина.

– Я офицер, и меня зовут Шарп. Дик Шарп.

Он увидел удивление в глазах Хокинга. Удивление, неверие и страх. Это уже само по себе было достаточным вознаграждением. Удивление в глазах Хокинга сменилось узнаванием, а с ним пришло и изумление; похоже, он никак не мог понять, как такое могло случиться, как один из его мальчишек стал офицером. И вслед за непониманием накатил ужас – Хокинг понял, что мальчишка жаждет мести.

– Ублюдок! – процедил Шарп.– Кусок дерьма. Помнишь, как порол меня? До крови. Помнишь? Я помню, Джем. Поэтому и вернулся.

– Послушай, парень…

– Я тебе не парень. Я вырос, Джем. Я солдат, офицер, и я научился убивать.

– Нет!

– Да!

Горечь и злость было уже не остановить. Годы боли и унижений направили руку, и лезвие скользнуло по горлу врага. Последний крик Хокинга оборвался фонтаном ударившей вверх крови. Умирающий приподнялся, но Шарп, зарычав, резал и резал, рассекая мышцы и хрящи, пока сталь не наткнулась на кость. В разверзнутой ране пузырилась кровь. Шарп поднялся и последним ударом вогнал клинок так, что тот согнулся, врезавшись в основание черепа.

– Это тебе за все, Джем.– Дверь сотрясалась от ударов снаружи, и Шарп пнул ее что было сил.– Мы еще не закончили.

В коридоре стало вдруг тихо. Но сколько их там? Выстрелы, конечно, слышали многие, а любители добычи знают, что после стрельбы всегда есть чем разжиться. Чертов дурак, сказал себе Шарп. Сколько раз говорила ему Грейс – прежде думай, а уж потом делай, не позволяй злости управлять тобой. Он ведь и не собирался убивать, только ограбить. Хотя… Нет, он давно хотел это сделать, годами лелеял месть, но когда пришло время, сделал все неуклюже и в результате оказался в западне. На столе еще лежало несколько монет, среди них одна гинея, и Шарп бросил ее на кровать.

– Эмили!

– Сэр? – пискнула девочка.

– Это тебе. Спрячь ее. И сама спрячься. Не высовывайся.

В коридоре все еще было тихо, но это ничего не значило. Шарп задул лампу, натянул шинель и забросил за спину ранец. Потом повесил на грудь кожаный мешок, вытер саблю о лежащего Хокинга, подошел к двери и осторожно отодвинул задвижку. У парней в коридоре был один пистолет на двоих, но еще ножи и дубинки, и Шарп предполагал, что они набросятся на него, как только увидят, что дверь приоткрылась. Никто, однако, не нападал. Они ждали. Ждали, потому что понимали – рано или поздно он выйдет. Шарп наклонился, нащупал клетку, которую швырнул в него Хокинг, пододвинул ее к двери и открыл заслонку.

В проникавшем с дальнего конца пристройки скудном свете было видно, как из клетки выползла и медленно двинулась к двери плотная черная тень. В какой-то момент барсук остановился и даже попятился, пытаясь вернуться в спасительную темноту, но наткнулся на острие сабли и неуклюже вывалился из комнаты.

Грохнул пистолет, и пламя на мгновение раскололо тьму. Барсук пискнул и затих – удар дубинкой переломил зверю хребет. Распахнув дверь, Шарп прыгнул в коридор и свернул налево еще до того, как человек с дубинкой понял, что колотит животное. Сабля рассекла воздух. Кто-то вскрикнул. Шарп ткнул клинком в появившуюся фигуру – противник пригнулся и подался назад. Ждать лейтенант не стал – он уже мчался по коридору в дальний конец пристройки, выходившей, как подсказывала память, к тухлой канаве, по которой тащили с Темзы легкие лодки. Преследовать его бросился только один из телохранителей Хокинга. Шарп с ходу вышиб дверь и выскочил в переулок. Там его дожидались двое, но оба, увидев саблю, отступили. Шарп повернул направо и понесся вдоль длинного склада, где хранили табак и где во времена его детства орудовала шайка фальшивомонетчиков.

– Хватай его! – крикнул кто-то, и он услышал топот за спиной.

Еще один поворот. И еще. Крики преследователей становились громче. Они неслись за ним не для того, чтобы отомстить за Хокинга, о смерти которого, скорее всего, еще и не знали, а потому что он был чужаком. Волки осмелели, и Шарп бежал и бежал, подгоняемый криками за спиной. Ранец, шинель и сумка – вес немалый, к тому же сапоги утопали в грязи, и он знал, что должен побыстрее найти убежище, сбить охотников со следа. Еще один поворот. Длинный узкий переулок. Стена Монетного двора. Влево, вправо, снова влево. Он увидел наконец темную подворотню и, метнувшись в нее, опустился на корточки и затаил дыхание. Несколько человек пробежали мимо. Шум погони постепенно удалился и стих. Шарп выпрямился.

Мундир намок от крови – ладно, это подождет. Он вложил саблю в ножны, ножны спрятал под шинель и с ранцем в руке зашагал в направлении на запад по запомнившимся с детства улочкам и переулкам. Миновав Тауэр, Шарп почувствовал себя в относительной безопасности – здесь в высоких, узких окнах уже мерцал желтоватый свет – и все равно постоянно оглядывался, проверяя, не идет ли кто следом. Большинство преследователей держались одной шайкой, но некоторые, те, что посмышленее, могли охотиться в одиночку, не привлекая к себе внимания. Теперь они уже знали, что рискуют не только ради сабли и серебряных пуговиц, но и ради денег Хокинга. Завидная добыча. Городские улицы были пусты, и пару раз Шарп оборачивался на звук шагов, но никого не увидел.

Он миновал Темпл-Бар. Улицы оживали, прохожих становилось больше, но опасность еще сохранялась. Шарп быстро прошел Флит-стрит и повернул на север, в запутанный лабиринт узких улочек. Начался дождь. Из таверны высыпала небольшая компания, и он инстинктивно взял в сторону, перейдя на более широкую улицу, в которой признал Хай-Холборн. Здесь он остановился перевести дух. Оторвался или нет?

Из окон домов на противоположной стороне улицы струился бледный свет. Иди в Севн-Дайалс, сказал он себе, и отыщи Мэгги Джойс. Дождь усилился, барабаня по крыше стоящей неподалеку кареты. Другая карета прокатила, разбрызгивая грязь, мимо, и ее лампы высветили желто-зеленую вывеску на здании с тускло мерцающими окнами. Два ночных сторожа в синих мундирах с сияющими пуговицами и длинными палками неспешно прошествовали мимо. Дошли ли до них известия о происшествии на Брухаус-лейн? Если да, то искать будут армейского офицера в перепачканной кровью шинели. Пожалуй, лучше укрыться. Надпись на вывеске означала, что перед Шарпом таверна под названием «Французский рожок». Когда-то заведение пользовалось большой популярностью среди музыкантов находящегося неподалеку, на Друри-лейн, театра, но потом его купил отставной солдат, радушно принимавший любого военного, так что в армии таверну называли не иначе как «Лягушкин хрен».

Бифштекс, подумал Шарп, вот что мне надо. Бифштекс и пиво, кровать и тепло. Да, он хотел попрощаться с армией, но пока еще оставался офицером, а значит, «Лягушкин хрен» – место для него. Он повесил на плечо ранец и поднялся по ступенькам.