Читать книгу - "Время и политика. Введение в хронополитику - Александр Сунгуров"

3. Геополитика есть проектная деятельность и моделирование простых по структуре географических образов, которые обычно служат базой для научной, политической, государственной и общественной деятельности.

Эти характеристики относятся, впрочем, к положениям классической геополитики времен первых десятилетий XX века, когда Карл Хаусхофер^[270] и его немецкие коллеги оказали достаточно большое влияние на развитие внешней политики гитлеровского рейха. Долгое время эти взаимосвязи бросали густую тень на саму геополитику, сегодня же, например в современной России, такие последователи классической геополитики, как А.Г. Дугин^[271] в течении ряда лет возглавляли кафедру на социологическом факультете МГУ. Отметим, что и в США такие последователи классической геополитики, как Збигнев Бжезинский^[272], являются не только профессорами университетов, но и занимали ответственные политические позиции в внешней политики страны. Однако наряду с А.Г. Дугиным в современной России в области геополитики работали и работают такие серьезные исследователи, как В.Л. Цымбурский^[273], М.В.Ильин^[274], Д.Н. Замятин^[275] и другие Сегодня активно развивается и так называемая «критическая геополитика», которая, относясь критически ко многим положениям Карла Хаусхофера, Хэлфорда Джона Макиндера^[276] и других представителей классической геополитики, тем не менее изучает влияние пространственных характеристик на политические процессы, учитывая и символические аспекты такого влияния^[277].

Здесь стоит подчеркнуть, что многие положения классической геополитике, базируясь на картографических представлениях о пространстве, неотрефлексированно включали и темпоральную компоненту. Так, например, знаменитое представление Хэлфорда Макиндера о Хартленде (сердце мира), которое находится где-то в районе Сибири и его тезис о том, что тот, кто владеет Хартлендом, владеет миром, столь любимый сердцу российских приверженцев классической геополитики, незримо основывалось на длительности и, соответственно, сложности завоевания гигантских евразийских пространств. При этом под «завоеванием» подразумевалось сухопутное продвижение войск и вооружений. Сегодня же, когда для стратегических ракет с ядерным оружием время достижения любой точки Земли составляют уже десятки минут, понятие Хартленда теряет свое значение, отражая ситуацию начала XX века…

Именно поэтому столь перспективно рассмотрение политических процессов в совместном контексте пространства и времени, то есть развитие геохронополитики, о чем почти двадцать лет тому назад писал М.В. Ильин^[278]. Именно поэтому представляется вполне логично обратиться к существующему уже более столетия понятию «хронотоп».

«Хронотоп» как единство конкретного пространство и времени был введен в начале XX века российским физиологом и мыслителем А.А. Ухтомским^[279]: «Хронотоп, соединяя в себе три цвета времени (прошлое, настоящее, будущее), представляет собой элементарную и виртуальную единицу вечности»^[280]. Это понятие развил затем М.М.Бахтин и оно прочно вошло в современное искусствознание и литературоведение (В. Н. Топоров, Ю. М. Лотман, Вяч. Вс. Иванов, С. С. Аверинцев). Понятие Хронотопа позволяет анализировать события с учетом взаимного влияния времени и пространства конкретных событий, всегда происходящих во времени и пространстве.

Обращение к работам М.Бахтина и некоторых других литературоведов может быть весьма полезно, так как в этих работах дается анализ романов, которые сами являются отражениями реальных процессов в человеческом обществе, своеобразной моделью этих процессов. Поэтому многие методические приемы, разработанные для анализы литературных произведений, могут оказать полезными и при анализе реальных общественных процессов.

Так, М.Бахтин пишет: «Хронотоп определяет художественное единство литературного произведения в его отношении к реальной действительности. Поэтому хронотоп в произведении всегда включает в себя ценностный момент, который может быть выделен из целого художественного хронотопа только в абстрактном анализе. Все временно-пространственные определения в искусстве и литературе неотделимы друг от друга и всегда эмоционально-ценностно окрашены. Абстрактное мышление может, конечно, мыслить время и пространство в их раздельности и отвлекаться от их эмоционально-ценностного момента. Но живое художественное созерцание (оно, разумеется, также полно мысли, но не абстрактной) ничего не разделяет и ни от чего не отвлекается. Оно схватывает хронотоп во всей его целостности и полноте. Искусство и литература пронизаны хронотопическими ценностями разных степеней и объемов. Каждый мотив, каждый выделимый момент художественного произведения является такой ценностью»^[281]. И далее автор выделяет такие хронотопы, как хронотоп дороги, хронотоп замка, хронотоп гостиной – салона, хронотоп провинциального городка и т. д.