Читать книгу - "Битва цивилизаций. Секрет победы - Александр Севастьянов"

История мировой культуры есть история конкуренции и борьбы цивилизаций, каждая из которых прочно ассоциируется с той или иной расой, суперэтносом или этносом.

Наиболее наглядным и близким нам по времени воплощения этот тезис становится, когда мы берем в рассмотрение судьбу великих цивилизаций (мегацивилизаций), таких как Западноевропейская, Китайская или Исламская. При этом будем, опять-таки, иметь в виду, что сравниваются не географические или конфессиональные системы, а культуры расы (Западная Европа), этноса (Китай) и этнического конгломерата (мир ислама). То есть биосоциальные космосы.

Не секрет, что примерно до XVI века цивилизационное первенство в мире прочно держали китайцы. И в миропонимании, и в проникновении в тайны природы, и в познании законов гармонии, красоты, и в технологиях производства и быта. Ими были изобретены фарфор, бумага (в том числе туалетная), печатная книга и гравюра, шелк, порох, ракеты, бильярд, сейсмограф, компас, румпель, многоярусная мачта, ткацкий станок, плуг, передовые агротехники, чугун, висячие мосты, бумажные деньги, спички и множество других необходимейших для человечества вещей, жизнь без которых непредставима. Китайская доогнестрельная артиллерия и осадная техника поражают воображение. Секреты обработки камня (в т. ч. твердейшего нефрита) и слоновой кости — уму непостижимые. Достижения китайцев в области мысли эстетической, философской, политической, военной, медицинской удивляли всех даже в том очень дозированном виде, в каком китайцы позволяли себя узнавать некитайцам. Импульсы китайского национального гения, проникая до отдаленнейших мест планеты, зачастую воспринимались как чудо, всюду будили восхищение, обожание, стремление приобретать, коллекционировать и подражать.

Весь остальной мир тщетно пытался проникнуть в китайские секреты, тщился подделывать их технологии. Так, к примеру, мастера фаянсовой посуды в Персии, Нидерландах или Германии вплоть до конца XVIII века, а местами и позднее, копировали формы китайских керамических ваз, блюд, мисок и тарелок, украшая их орнаментом в китайском стиле, но… достичь высоты первообразцов так и не могли.

Интересно, что китайцам подражали в том числе и другие азиаты — японцы, корейцы, вьетнамцы, монголы. Как и европейцы, они пытались догнать далеко ушедшую вперед цивилизацию Китая, но тоже не могли. Те же японцы, к примеру, буквально всеми видами искусства обязаны великому континентальному соседу, даже такой традиционной для японцев отраслью, как нэцке, своего рода визитной карточкой нации. Но на поверку даже самое слово «нэцке» означает в переводе — «китайская вещь». Китайская культура была не расовой, как европейская, а сугубо национальной, этнической. Китай всегда оставался самодостаточной вещью в себе, страной чудес.

Цена китайских артефактов была порой непомерно высока. Известно, например, что Людовик Четырнадцатый выменял у курфюрста Саксонии Августа Сильного «фарфоровый кабинет» из примерно 300 предметов (мне довелось его лицезреть на выставке в Национальном музее керамики в Севре) за два полка вооруженных драгун, которыми Август мог распорядиться как угодно: бросить в бой, использовать в охране и т. д. То есть, по сути, один европейский властитель расплатился с другим за хрупкие китайские предметы человеческой кровью, жизнями подданных.

На втором месте по уровню цивилизации стоял в средние века мусульманский мир. Медицина и фармацевтика, астрономия и оккультные науки, навигация и приборостроение, математика, химия и алхимия, каллиграфия, керамика (кроме фарфора), стекло, кожевенные изделия, ковроткачество и вообще текстиль (кроме шелка), ювелирное искусство и кулинария были прославлены по заслугам. Высочайшего класса достигла обработка металла (к примеру — «наследье бранного Востока», знаменитые булаты, секрет которых был разгадан только в России, но… уже в XIX веке) и т. д. Все это в изобилии текло на рынки Европы. Музей исламской науки и техники в Стамбуле лишь в малой степени отражает влияние мусульманской цивилизации на европейские страны, которые были поражены ею еще во времена первых крестовых походов. В IX–XIV веках европейцы были порядочными дикарями по сравнению с утонченной и высокоумной — высокотехнологичной и наукоемкой, как сказали бы теперь, — культурой Ближнего Востока. Искусство жить (собственно, цивилизация) у народов ислама стояло на порядки выше, чем в Европе и лишь частично могло быть усвоено завистливым Западом.

Но начиная с XVI века все меняется. Западная Европа стремительно вырывается в колонновожатые прогресса и, хотя еще в XVIII веке Китай производил примерно треть мирового промышленного продукта, но цивилизационное лидерство к этому времени уже прочно перешло к людям Запада и остается у них до сих пор. Теперь уже весь прочий мир завидует европейцам (в том числе создавшим США), дивится их чудесам и стремится перенимать у них новое.

Что же касается Китая и исламского Востока, то впечатление такое, что жизнь в Китае приостанавливается уже к концу XVIII столетия, китайцы перестают радовать и изумлять мир необыкновенными достижениями в науке, технике и искусстве. А мусульманская цивилизация в лице необъятной, поглотившей даже арабов, Османской империи и маргинализирующейся Персии просто замирает и даже начинает загнивать, откровенно капитулируя перед натиском европейских идей и технических прорывов^[4].

Очень скоро, уже в XVIII–XIX веках, безусловное преимущество европейцев выразилось в серии ярких военных побед над Китаем и миром ислама, апофеозом чего явилось завоевание Северной Африки Наполеоном, Кавказа и Закавказья — Россией, могольской Индии — Англией и победы Англии и Франции над Китаем в т. н. опиумных войнах. Причем очень и очень заметную роль тут сыграла Россия, сумевшая вовремя модернизироваться, приобщиться к преимуществам и — главное! — к духу европейской цивилизации и нанести ряд сокрушительных поражений Турции и Персии, а у Китая без войны, но совершенно безнаказанно отхватить огромные территории, воспользовавшись его бедственным положением в ходе опиумных войн.