Читать книгу - "Новая русская империя - Сергей Бабурин"

(Лекция, прочитанная С.Н. Бабуриным перед студентами и преподавателями МГУ 23 октября 2007 г. в рамках проходившего на социологическом факультете лекционного цикла «Свободные чтения о революции 1917-го»)

Уважаемые коллеги!

Я обращаюсь к вам так, поскольку изначально кровно связан с образованием и наукой, был даже деканом юридического факультета уже к моменту моего первого избрания депутатом российского парламента в 1990 году, причем самым молодым деканом юридического факультета в СССР (стал таковым в двадцать девять лет). Между вторым и четвертым созывом Государственной думы был заместителем директора Института социально-политических исследований РАН, а в 2002 году стал ректором Российского государственного торгово-экономического университета, где и сейчас заведую одной из юридических кафедр. Поэтому для меня вуз — это родное, а Государственная дума — это ответственная, но временная миссия. Временная, в силу политических событий в нашей стране, ставшая в чем-то политическим смыслом моей практической деятельности.

Если мы возьмем минувшие пятнадцать лет, то разные поколения граждан нашей страны сойдутся в том, что перестройка и гибель Советского Союза в 1991 году по-новому заставили взглянуть наше общество и на Гражданскую войну, и на Революцию 1917 года. Для меня нет никаких сомнений в том, что Февральская революция 1917 года — это и есть момент гибели Державы.

Очень непросто для деятеля моего политического направления (а я отношу себя к национально-консервативному, почвенническому крылу), очень непросто оценивать Октябрь 1917 года. Дабы избежать крайностей апологетики или очернения, я предлагаю определиться в ключевых понятиях и сначала определить, что такое Россия.

Если мы смиримся с тем, что Россия и Российская Федерация — это одно и то же, мы с вами никогда не поймем событий 1917 года и событий 1991 года. Российская Федерация — это только осколок, пусть самый большой, исторической России, это во многом результат административно-территориальных экспериментов большевиков 20—30-х годов прошлого века, когда историческая Россия была разделена на национальные, национально-территориальные и административно-территориальные единицы.

Путаница при проведении административной реформы 20-х годов ХХ века играла и играет сегодня свою роль. Россия — это цивилизация, развивающаяся в Евразии на протяжении нескольких тысячелетий. Эта цивилизация на сегодняшний день является русской, ибо сдерживается фундаментальными скрепами, а именно: русским языком, русской культурой, русскими традициями; и в качестве духовной скрепы, конечно же, восточно-христианской церковью, иными словами, православием. Уберите эти скрепы, и не будет России.

В 1991 году, как и в 1917 году, была предпринята попытка эти скрепы убрать. Прежде всего, такая попытка была предпринята в феврале 1917 года, когда был нанесен удар по России как державе, России как государству. И последовавшее после Февральской революции разрушение единого государства, триумф сепаратизма, выкраивание национально-государственных образований в пространстве прежней Российской империи, тотальная коррупция, экономический хаос, все это во многом было повторено в 1991 году.

Возникает вопрос: что же представляет собой Октябрьская революция, 90-летие которой мы в этом году отмечаем? Для меня, как человека, выросшего в Советском Союзе, в обстановке светского государства, общественного уважения к героям Гражданской войны, героям Красной армии, героям Великой Отечественной войны, Октябрьская революция — это прежде всего реакция широких общественных слоев на национализм, коррупцию, бюрократизацию, на то, что не были воплощены в жизнь провозглашенные в начале года лозунги, которые были восприняты массами, а это были, между прочим, лозунги, которые сформировали лицо Октябрьской революции. Я имею в виду лозунги «Мир — народам!», «Земля — крестьянам!», «Фабрики — рабочим!». Поскольку такие чаяния не были реализованы в течение весны — лета, и стал возможен октябрьский вооруженный переворот.

Если мы посмотрим исторические труды начала ХХ века — никто не называет 7 ноября (или 25 октября 1917 года) революцией, это — октябрьский вооруженный переворот, с которого началась революция, если быть точными в определениях. И эта революция, если попытаться очертить рамки, завершилась скорее в 1937 году своего рода термидорианским переворотом и уничтожением героев и кумиров революции. Можно говорить о завершении революции, указывая и 1927 год, говорить о десятилетии революционных перемен, завершившихся переходом от военного коммунизма к новой экономической политике, если считать, что Октябрьская революция — это террор. Но кто сказал, что Октябрьская революция задумывалась только ради террора? Убежден, что это — передержки. Безусловно, справедливы были упреки Белого движения в адрес большевиков в том, что за революцией стоят масонские круги и круги русофобского мирового капитала. Закрывать глаза и делать вид, что ничего этого не было, означает говорить неправду. Но стоит мне только начать говорить, что у нас в ВЧК в 1919 году 80 процентов были евреи, латыши и венгры, мне отвечают: не разжигайте, Сергей Николаевич, межнациональную рознь. Но это — не межнациональная рознь, это — исторический факт. Его можно комментировать, можно не комментировать. Но делать вид, что его не было, нельзя.

В 1977 году, сразу после принятия Конституции 1977 года, я, будучи студентом первого курса, направил письмо Л.И. Брежневу как Председателю Верховного Совета СССР, в котором поставил вопрос о правде в отношении Рыкова, Бухарина, Зиновьева, Сокольникова, предложил не замалчивать их существования, а рассказать, если они враги, о том, что же они совершили, ведь за их спиной были и революция, и Гражданская война, и возрождение государства после Гражданской войны. Предложил, если они не являются врагами, вернуть их имена в историю, как и имена многих других.

Это сегодня вы — счастливые люди, вы имеете возможность читать о самых разных деятелях, и о правых, и о виноватых. Читаете, правда, иной раз больше вранья, чем достоверной информации. Тем не менее, у вас есть возможность выбора, при чтении разных источников вы определяете, где больше правды, а где больше фантазии и просто целенаправленного искажения фактов. В годы, когда учились мы, существовало много «белых пятен». Тогда вы нигде бы не встретили, кроме пары критических замечаний в его адрес, например, имени Троцкого. Неизвестно было, а кто же возглавлял Реввоенсовет СССР, а перед этим Реввоенсовет РСФСР, и что это такое было. Были образы-клише и разрешенных красных, и всех белых.