Читать книгу - "Война иными средствами - Дженнифер М. Харрис"

Более того, Москва теперь может обратиться за содействием к друзьям «с глубокими карманами», которые, пусть из сугубо тактических соображений, могут счесть полезным уберечь Россию от каких-либо экономических потрясений ради собственных геополитических целей. В Пекине в 1998-м или даже в 2004 году, возможно, не видели наличия финансовых ресурсов, достаточных для поддержки Москвы в стремлении последней «укоротить» США и ЕС, но Пекин 2016 года, похоже, располагает и финансами, и указанным желанием. Сразу после введения США и ЕС санкций против России последовал целый ряд энергетических, финансовых и военных сделок между Москвой и Пекином. В ответ на просьбу охарактеризовать эти сделки и пояснить, действительно ли они означают новый этап китайско-российского сотрудничества, посол России в США сообщил следующее: «Вы только поворачиваетесь к Азии, а мы уже повернулись»^[119].

Иными словами, заново наполненная казна и готовность использовать эти средства в рамках геополитики расширяет выбор государства и может открыть новые возможности для маневра у правительств стран, традиционно не слишком расположенных к США (Ангола, Эквадор, Гвинея, Венесуэла, Зимбабве – это лишь свежие примеры), что способствует принятию ими решений, идущих вразрез с национальными интересами США, без почти аналогичных негативных последствий для себя^[120]. Для Эквадора и Гвинеи китайские кредиты служат своего рода гарантией отсутствия рыночного наказания за плохое поведение. Китайские кредиты (по процентной ставке примерно на 3 % ниже рынка) позволили Эквадору отказаться от заимствования средств на международных кредитных рынках в 2012 году, как сообщил президент Рафаэль Корреа в феврале 2012 года; тем самым страна обрела возможность совершать политические шаги наподобие предоставления убежища основателю «Викиликс» Джулиану Ассанжу^[121]. В Гвинее в 2010 году, всего через пятнадцать дней после того, как солдаты расстреляли 157 сторонников демократии, правительство подписало контракт на 7 миллиардов с китайским горно-обогатительным государственным предприятием^[122].

Осенью 2011 года Катар приобрел национальную авиакомпанию Ирана «Иран эйр», которая сильно пострадала от санкций ООН и не могла закупать необходимые запчасти. Государственные «Катарские авиалинии», широко признанные как один из эффективнейших дипломатических инструментов страны, поспешили предложить свои услуги Тегерану в качестве средства обойти санкции^[123]. «Разрешить Катару или любой другой стране выполнять полеты по некоторым нашим внутренним направлениям значит ослабить давление санкций; это разумная политика в текущих условиях», – заявил иранский депутат Али Акбар Моханджуги после того, как Иран и Катар заключили эту сделку^[124]. Разумеется, как это часто происходит с катарскими инвестициями, сделка была составлена так, чтобы распространить стратегическое влияние Катара на былых друзей в Тегеране, то есть на руководство одного из важнейших геополитических игроков региона. «Крошечная страна будет выполнять внутренние полеты в Иране, – заметил Камран Дадхах, проживающий в США профессор, специалист по экономике Ближнего Востока. – В результате сделки все действия иранцев и их рабочие места фактически окажутся под контролем другой страны»^[125].

Способ 2

Геоэкономика позволяет государствам использовать новые инструменты внешней политики, частично недоступные США и другим западным странам.

Помимо расширения пространства политического выбора, некоторые государства обнаружили, что новые геоэкономические инструменты доступны для них, а Соединенные Штаты и другие западные страны не могут эти инструменты применять. Когда председатель КНР Си Цзиньпин посетил Россию в марте 2013 года, он призвал к более тесному сотрудничеству между двумя странами. В качестве жеста доброй воли он предложил китайский кредит российской нефтяной компании «Роснефть» в размере 2 миллиардов долларов; этот кредит будет погашаться поставками нефти в Китай на протяжении двадцати пяти лет. А когда президент Бразилии Дилма Руссеф прибыла в Пекин со своим первым официальным визитом в Китай в апреле 2011 года, председатель КНР Ху Цзиньтао, ради укрепления дипломатических связей с Бразилией, предложил заказать у Бразилии тридцать авиалайнеров «Эмбраер» (и еще пять опционально) для трех китайских государственных авиакомпаний^[126]. Один наблюдатель отметил, что «подобного рода подарок правительство США или Японии просто не способно сделать – „Ниппон эйр“ или „Юнайтед эйрлайнс“ не поспешат закупить самолеты, выбранные по дипломатическим соображениям, и не объявят о сделке в дату подписания дипломатического соглашения»^[127].