Читать книгу - "Деньги, девки, криминал. Как компромат управляет Россией - Александр Беззубцев-Кондаков"

Утверждение о странном признании адвоката Кучерены оставим на совести Наталии Метлиной. Если и были сказаны подобные слова, то происходило это приватно.

Журналист Лариса Кислинская утверждала в своей нашумевшей статье, что видеокассету ей передал некий рядовой сотрудник МВД. Здесь возникает ряд вопросов. Ведь трудно поверить, что компроматом на министра юстиции мог распоряжаться рядовой сотрудник. Не будет ли более логичным предположить, что если из Министерства внутренних дел и произошла утечка, то санкционировали ее никак не рядовые, а генералы?

А Министерству внутренних дел и Минюсту было что делить, было за что бороться! В 1997 году Борис Ельцин подписал указ «О реформировании уголовно-исполнительной системы МВД Российской Федерации», согласно которому в соответствии с рекомендацией Комитета Министров Совета Европы о единых европейских пенитенциарных правилах предусматривалась передача исправительных учреждений в ведение Минюста — в ведомство, возглавляемое Валентином Алексеевичем Ковалевым. Тюрьмы — этот наводящий ужас карательный исполин, государство в государстве — меняли хозяина. До 1 сентября 1998 года было необходимо передать всю уголовно-исправительную систему страны — с ее многочисленными предприятиями, организациями и всем имуществом — в ведение Минюста. Никто и никогда добровольно не отказывался от капитала, а тюремное ведомство — это баснословный капитал. У МВД были все основания косо смотреть на своего счастливого соперника — Министерство юстиции. За год до этого эпохального события и грянул «банный скандал», толчком к которому послужила видеокассета, таинственным образом переданная журналистам неким «рядовым сотрудником» Министерства внутренних дел.

Конечно, Борис Ельцин при желании мог вывести Ковалева из-под удара, мог потребовать прекратить вторгаться в личную жизнь высокопоставленного чиновника, однако он предпочел министра сдать. Президент Ельцин и премьер Черномырдин, по сути дела, оказались пособниками тех, кто состряпал компромат на Ковалева, пошли на поводу у преступников. От Ковалева все отшатнулись, как от чумного. Люди, которые еще вчера заискивали и подобострастничали, начали делать вид, что и знакомы с опальным министром не были. Пришлось Валентину Алексеевичу убедиться, как коротка память людская, каким дефицитным товаром стала нынче благодарность. Обидно было и то, как легко его сдал Ельцин, не пошевелив даже пальцем, чтобы защитить своего министра. Владимир Бондаренко на страницах патриотической газеты «Завтра» так прокомментировал крах карьеры бывшего коммуниста Ковалева: «Респектабельный доктор юридических наук выжал из оппозиции все, что мог, и продался новым хозяевам. Он стал министром, он определял уровень нашего российского суда. Теперь его купили по-новой бандиты. Криминалы устроили ловушку. Когда министр юстиции становится компонентом криминалитета, он им безопасен. Неизбежно будут сыпаться все крупные дела, исчезать улики и свидетели. Мы присутствуем при крахе всей судебной системы. Не так интересна баня с голыми девочками, как тревожен факт сращивания всей юридической системы с уголовным миром. С такими пленками можно шантажировать любой суд, любого судью. Абсолютно права Лариса Кислинская: “Приятно ощущать себя хозяином «ручного министра»”. То, что случилось с Валентином Ковалевым, закономерно. Это карма перебежчика. Бог указывает предателям их место. За преступлением следует и наказание. И никто не признает перебежчика своим».[80]Бондаренко прав в том, что Ковалева действительно никто не стал защищать. Обнародованный на него компромат оказался не столько губительным, сколько отталкивающим. Порвав с коммунистической оппозицией, Валентин Ковалев не стал своим в команде Бориса Ельцина. На отставку Ковалева эмоционально прореагировал вице-премьер Борис Немцов: «Если по таким мотивам можно отправлять в отставку члена Правительства, то кто же в нем останется? Или стране необходимо Правительство импотентов? Тогда и мне в нем делать нечего».[81]«Мало того, что некие господа без малейшей тени уважения влезли в личную жизнь министра юстиции Ковалева, отсняв некоторые будто бы “компрометирующие” материалы сугубо интимного толка, так они еще и пробуют на этом основании раскрутить кампанию шельмования!» — возмутился Владимир Вольфович Жириновский.[82]

Выяснилось, что еще в бытность вице-спикером Ковалев зарегистрировал Фонд общественной защиты гражданских прав, президентом которого Валентин Алексеевич остался и уже будучи министром юстиции. Подразумевалось, что фонд существует за счет благотворительных взносов. И отчасти это было именно так… Но, как замечает экс-генпрокурор Юрий Скуратов, фонд «в основном помогал Ковалеву, Максимову (генеральному директору фонда. — А.Б.-К.) и еще некоторым приближенным к “телу” людям. На деньги фонда были куплены пять автомашин — для обслуживания самих себя, естественно, и еще — ковалевской жены. На деньги фонда Ковалев издал книгу. Ездил на них вместе с помощником за границу — но, скажем, не в Таджикистан, где русские загибаются, и не в Латвию, в которой из каждого русского стараются сделать латыша, — а в Таиланд, в Индонезию, в другие страны, где есть море и солнце… Надо добавить, что при обыске у Ковалева был найден пистолет — незарегистрированный, вроде бы ничейный, но с отпечатками пальцев бывшего министра. По слухам, подарил этот пистолет то ли некий шейх, то ли видный восточный лидер…»[83]

Юрий Скуратов свидетельствует: «…став министром, Ковалев неплохо нажился. Держал он свои деньги в восьми коммерческих банках. Суммы там крутились немалые. У следствия есть доказательства того, что Ковалев снял с депозитных счетов этих банков около двух миллионов долларов».[84]Несколько лет возглавляемый Ковалевым фонд привлекал спонсоров к участию в разного рода благотворительных акциях, например, по помощи гражданам, находящимся в СИЗО, а затем деньги, по информации следствия, переводились на счета фиктивных фирм, якобы оказывавших фонду информационные или консалтинговые услуги.

Огромную роль в печальной судьбе Валентина Ковалева сыграла история, к которой он, как первоначально казалось, был совершенно непричастен. Сотрудник КГБ СССР Дмитрий Бурейченко в 1991 году ушел из «конторы» в бизнес, стал сначала председателем правления «Прагмабанка», а затем банка «Единство». В 1994 году с одобрения бывшего чекиста Бурейченко банк выдал кредит более чем в пять миллионов долларов неоднократно судимому предпринимателю Виктору Моснову — близкому другу Бурейченко. Деньги Моснову были нужны для заключения контрактов со скандально известным Национальным фондом спорта, который с разрешения Бориса Ельцина беспошлинно ввозил в Россию табак и водку. Этот кредит так и не был возвращен, и в итоге правоохранительные органы заподозрили, что афера была затеяна с целью вывода активов банка. Выяснилось, что Бурейченко неоднократно выдавал заведомо невозвратные крупные ссуды. В 1995 году было возбуждено уголовное дело, а внезапно исчезнувшего Бурейченко объявили в международный розыск. Следствие установило также еще одну немаловажную деталь — Бурейченко заключил договор цессии с «Монтажспецбанком», возглавляемым Аркадием Ангелевичем, и по этому договору банки обменялись должниками: банк «Единство» отдал кредитоспособных, а получил взамен совершенно безнадежных.[85]Получается, что банкир Ангелевич добровольно согласился понести колоссальные убытки. Так потянулась веревочка и за банкиром Ангелевичем… Тем временем в мае 1996 года Центральный банк России отозвал у «Единства» банковскую лицензию, а вскоре финансовое учреждение было признано банкротом. Один из клиентов «Единства» обратился в милицию с заявлением, обвинив Ангелевича в сговоре с Бурейченко. Скандал с банкротством банка «Единство» вскоре докатился до Валентина Алексеевича Ковалева. Дело в том, что при аресте у руководителя «Монтажспецбанка» Аркадия Ангелевича изъяли удостоверение советника министра юстиции Российской Федерации. Проверка документации банка Ангелевича неожиданно выявила платеж в двести тысяч долларов, адресованный банком Фонду общественной защиты гражданских прав, возглавляемому министром Ковалевым. Связь между министром и банкиром была установлена, но самым главным стало то обстоятельство, что именно при обыске у Ангелевича и была обнаружена скандальная пленка с «банными похождениями» министра. Очевидно, Ангелевич заготовил кассету с записью для того, чтобы в определенный момент начать шантажировать Ковалева. Однако пустить запись в ход банкир не успел.