Читать книгу - "Русское влияние в Евразии. Геополитическая история от становления государства до времен Путина - Арно Леклерк"

Как показывает Александр Солженицын в своей книге «Двести лет вместе. 1795–1995»[43], славянская и православная Россия сохраняла непростые отношения с еврейской частью населения империи – и в царскую эпоху, отмеченную жестоким антисемитизмом, и на протяжении советского периода, когда евреи играли важную роль в революционном движении или когда они подвергались преследованиям со стороны Сталина. Эмиграция, совпавшая с перестройкой и распадом советской системы, наконец стала прекращаться, и новая Россия решает восстановить еврейскую общину, с которой ее связывают хорошие отношения на уровне руководителей; в то же самое время страна исподволь возрождает антиизраильскую риторику советских времен. Мы знаем о роли хазар в развитии еврейских общин на востоке Европы – на западных границах Московии, а затем Российской империи. В XVI в. Иван Грозный запрещает евреям приезжать на Русь, так как «они могут принести сюда яд с целью отвратить Русь от христианства». Государственная политика, направленная против евреев, позволяет понять, насколько сложными были отношения между русскими и этим религиозным меньшинством, ставшим с течением столетий также и меньшинством этническим. Аннексия большей части Польши, предпринятая Екатериной II, последняя в череде польских разделов XVIII в., знаменует собой важный этап, так как Российская империя получает тогда более одного миллиона человек, помещая их «под домашний арест» в четко ограниченном пространстве, соответствующем нынешним территориям Литвы, Беларуси, западной и южной Украины и Польши. Евреи Москвы и Санкт-Петербурга оказываются вынужденными переехать в этот регион, где царский режим будет поощрять насилие по отношению к ним и попытается проводить политику «русификации» людей, говорящих на идиш – диалекте, воспринимавшемся как немецкий. Давление на еврейские общины усиливается после убийства царя Александра II, что вызывает массовую эмиграцию в Германию, Австро-Венгрию, Западную Европу и Северную Америку: около двух миллионов человек в период с 1881 по 1914 г. уезжают за границу, из них 1,5 млн – в Северную Америку[44]. Российская перепись населения 1897 г. демонстрирует наличие в империи немногим более пяти миллионов евреев, из них 94 % живут в «черте» вынужденной оседлости, которая действительно может восприниматься как огромное гетто.

Трагические события, такие как кишиневский погром 1903 г. или уникальное дело Менделя Бейлиса, в 1911 г. обвиненного в ритуальном убийстве, свидетельствуют о нетерпимости по отношению к евреям, живущим в Российской империи. Националистические военизированные объединения «черносотенцев» организуют погромы, чтобы наказать евреев за «участие» в революционных событиях 1905 г. По этим причинам многие представители еврейского меньшинства активно участвуют в революционном движении и даже организуют собственную партию «Бунд», у которой не существовало проблем с набором членов в свои ряды, поскольку возникший к тому моменту сионизм рождает у многих людей новые надежды, объявленные некоторыми «мелкобуржуазным националистическим уклоном». Рост нищеты, связанный с утроением еврейского населения в течение XIX в., а также еще большая дискриминация, обернувшаяся выселением в провинцию евреев, быстро назначенных «козлами отпущения», усиливается вместе с распространением «Протоколов сионских мудрецов». Это была подделка, сфабрикованная сотрудниками царской полиции, «охранки», с целью обращения народного недовольства на евреев. Данные причины привели к последующим взрывам – от революции 1917 г. до роста популярности сионизма и последствиям его распространения на Ближнем Востоке после распада Османской империи.

Первая мировая война становится на Восточном фронте источником новых испытаний для евреев, подозреваемых русскими в симпатиях к Германии и Австро-Венгрии. Их освобождение – долгий процесс, связанный с идеей объединения «просвещенных», к которому призывает «Хаскала», движение за интеграцию евреев в современную Европу и разрыв с гетто, а также с традиционным иудаизмом[45], внесшее свой вклад в «нормализацию» еврейского вопроса. Роль, которую играют еврейские активисты – Троцкий, Каменев, Зиновьев, Радек – в Октябрьской революции и в установлении коммунистического режима, увеличивает общую неприязнь к этому меньшинству, ставшему жертвой многочисленных погромов во время Гражданской войны[46]. Многие из них, в том числе некоторые старые большевики, оказываются жертвами сталинских процессов, и несмотря на то, что Ягода или Каганович являлись одними из наиболее верных слуг «маленького отца народов», русские считают евреев ответственными за несчастья, переживаемые страной в коммунистическую эпоху. Это отношение частично отражено Солженицыным, оно становится эхом его размышлений о русской самобытности, записанных вскоре после падения коммунизма. Сталинская эпоха стала свидетелем создания на Дальнем Востоке, в неблагоприятной обстановке, гротескной Еврейской автономной области со столицей в Биробиджане, где сегодня живут от двух до трех тысяч евреев, притом что общая численность населения в АО в сто раз больше… Победа СССР в 1945 г., однако, была воспринята евреями, выжившими после массовых убийств немецкими нацистами и Сталиным, как освобождение. Следуя доводам большой геополитики и желанию ослабить Англию с ее союзниками и протеже на арабском Ближнем Востоке, Советский Союз быстро признал государство Израиль, опиравшееся на программу сионистов, а также левые ценности лейбористской партии Бен-Гуриона. Сталин не успел распорядиться о новых антисемитских «чистках», которые, не умри он в 1953 г., несомненно, носили бы еще больший размах, чем прежде.

Связи, установившиеся с националистическими арабскими режимами на протяжении 1950-х гг., окончательно склонили советский режим к антисионизму, и евреев в СССР быстро стали подозревать фактически в солидарности с Израилем, считая их в условиях холодной войны потенциальными американскими шпионами[47]. Относительная разрядка началась в 1970-х гг., когда были подписаны первые договоры об ограничении стратегических вооружений и Хельсинкские соглашения. Это вынудило советскую власть разрешить эмиграцию: около 300 тыс. евреев могли теперь покинуть страну и уехать в Израиль, Западную Европу и Северную Америку. Совсем другой размах эмиграция быстро приобретает в период перестройки. Франсуа Тюаль[48]оценивает ее следующим образом: всего покинули СССР в 1970-е гг. 2,2 млн, в 1980 г. – это 1,8 млн человек, в 1989 г. – 1,5 млн и в декабре 1991 г., когда исчез Советский Союз, – 1,2 млн. В 2010 г. подсчет численности еврейского населения в трех основных республиках бывшего СССР дает цифру примерно в 0,5 млн человек, из которых 281 тыс. проживает в России, 150 тыс. – на Украине и 51 тыс. – в Беларуси. Оценивая массовую эмиграцию в Северную и Южную Америку, Западную Европу (особенно в Германию) и, конечно, в Израиль, Франсуа Тюаль делает вывод: «если упростить – можно сказать, что евреи бывшей царской империи были вырезаны, а евреи из империи советской, избежавшие холокоста, уехали. В XX в. погромы, ГУЛАГи, холокост окончательно уничтожили историческое наследство, оставшееся от “Золотого века” Великой Польши XVII–XVIII вв.».