Читать книгу - "«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. Книга 4 - Михаил Николаевич Алексеев"

Англии. Заметны дипломатические приготовления Англии к сближению с Россией; цель Англии – спровоцировать Россию к нажиму всей ее мощью на Германию… В случае вступления Соединенных Штатов в войну Россия будет стоять на пути всех наших военных усилий. Поэтому нужно заранее исключить всякую возможность подобных угроз. Когда угроза со стороны России будет устранена, мы сможем продолжать войну против Англии во вполне сносных условиях. Поражение России снимет всякое давление с Японии и усугубит опасность положения Соединенных Штатов»[380].

16 января Гальдер записывает: «О докладе фюрера 8–9.1 в Бергхофе. … Россия: Сталин умен и хитер. Он будет все время увеличивать свои требования. С точки зрения русской идеологии победа Германии недопустима. Поэтому решение: как можно скорее разгромить Россию. Через два года Англия будет иметь 40 дивизий. Это может побудить Россию к сближению с ней.

Япония: Готова к серьезному сотрудничеству. Разрешение русской проблемы [Германией] развяжет Японии руки против Англии на Востоке. Поэтому необходимо радикальное решение проблемы. Как можно скорее!».

Однако окончательное решение Гитлером все еще принято не было.

20 января, в присутствии ряда высокопоставленных лиц Третьего рейха и Италии, в том числе имперского министра иностранных дел Риббентропа и начальника штаба ОКВ Кейтеля, состоялась беседа Гитлера с Муссолини и итальянским министром иностранных дел Чиано. В ходе беседы Гитлер изложил свою позицию по целому ряду вопросов: «Большое значение для нас имеет Ф и н л я н д и я (здесь и далее разрядка документа. – М.А.) ввиду ее единственного в Европе месторождения никеля. Хотя русские тоже согласны поставлять нам никель, они будут делать это только до тех пор, пока захотят. Поэтому Финляндию больше не трогать.

Демарш русских по поводу ввода наших войск в Румынию должным образом отклонен. Русские становятся все наглее, особенно в те времена года, когда против них ничего не предпринять (зимой).

Сосредоточение германских войск преследует троякую цель: а) операцию против Греции; б) защита Болгарии от России и Турции; в) обеспечение гарантии Румынии.

Для осуществления каждой из этих задач нужна собственная группа войск, задействование которой вдали от наших баз требует много времени.

Желательно, чтобы это сосредоточение закончилось без воздействия противника. Поэтому демаскировать эти войска следует как можно позже. Основная тенденция: как можно позже форсировать Дунай и затем как можно раньше перейти в наступление. (…)

Турция, по всей вероятности, останется нейтральной. Весьма неприятным это может стать для нас, если она заявит о своей солидарности с Англией и предоставит в ее распоряжение свои аэродромы. Общее положение на Востоке можно правильно оценить только с точки зрения положения на Западе.

Нападение на Британские острова – наша последняя цель. Здесь мы находимся в положении человека, у которого в винтовке остался всего один патрон: если он промахнется, ситуация станет еще хуже, чем прежде. Высадку не повторить, так как в случае неудачи будет потеряно слишком много техники. Тогда Англии больше уже не придется ничего опасаться, и она сможет направить свои главные силы на периферию, куда ей вздумается. А пока высадка все еще не состоялась, англичанам приходится считаться с ее возможностью. Высадка возможна только при определенных условиях, которых осенью не было: три дня подряд хорошей погоды. (…)

От Америки, даже, если она вступит в войну, я большой угрозы не жду. Самая большая угроза – огромный колосс Россия. Хотя мы и имеем с Россией весьма выгодные политические и экономические договора, предпочитаю полагаться на мои силовые средства. Однако весьма значительная часть немецких войск связана на русской границе, и это мешает мне направить достаточное число людей в военную промышленность, чтобы до предела усилить производство вооружения для авиации и военно-морского флота.

Правда, пока жив Сталин, никакой опасности нет: он достаточно умен и острожен. Но когда его не станет, евреи, которые сейчас обретаются во втором или третьем гарнитуре, могут продвинуться в первый.

Следовательно, надо проявлять осторожность. Русские выдвигают все новые и новые требования, которые они вычитывают из договоров. Поэтому-то они и не желают в этих договорах твердых и точных формулировок.

Итак, надо не упускать из вида такой фактор, как Россия, и подстраховать себя силой и дипломатической ловкостью.

Раньше Россия для нас никакой угрозы не представляла, потому что на суше она для нас совершенно не опасна. Теперь, в век военной авиации, из России или со Средиземного моря румынский нефтяной район можно в один миг превратить в дымящиеся развалины, а он для оси жизненно важен…»[381].

«Высказывания фюрера в краткой формулировке» были доведены до командования Вооруженных сил Германии.

Внешне советско-германские отношения в начале 1941 г. складывались вполне благополучно, двустороннее экономическое и даже политическое сотрудничество развивалось. 10 января 1941 г. между СССР и Германией было подписано Соглашение о взаимных торговых поставках на второй договорный период по Хозяйственному соглашению от 11 февраля 1940 г. Соглашение регулировало товарооборот между СССР и Германией до 1 августа 1942 г. СССР брал на себя обязательства поставлять Германии промышленное сырье, нефтяные продукты и продукты питания, в особенности зерновые; Германия обязывалась направлять в СССР промышленное оборудование, включая станки для оборонной промышленности. Советскому Союзу для ознакомления передавались новейшие образцы военной техники, в частности авиационной. Все это, казалось, свидетельствовало об отсутствии у Германии враждебных намерений.

10 января 1941 г. между странами был подписан Секретный протокол, который изменил условия Секретного дополнительного протокола от 23 августа 1939 г. в отношении Литвы: Германия отказывалась от притязаний на «полосу литовской территории, упомянутую в Секретном дополнительном протоколе от 28 сентября 1939 г.», а СССР обязался компенсировать Германии за эту территорию Литвы 7 млн 500 тыс. золотых долларов, равных 31 млн 500 тысяч германских марок[382]. Подписание Секретного протокола, как представлялось, свидетельствовало о том, что обе стороны придерживаются условий Советско-германского пакта о ненападении.

Однако, по мнению Германии, «Советская Россия усилила свою все более открыто направленную против Германии политику, и ее все более тесное сотрудничество с Англией проявлялось все яснее»[383].

Шуленбург так докладывал о встрече с Молотовым, состоявшейся по инициативе последнего 17 января 1941 г.: «Поскольку наиболее важные экономические вопросы в отношениях между Германией и СССР были урегулированы недавно заключенными договорами, теперь наступило время вернуться к чисто политическим вопросам. Советское правительство удивлено, что оно еще не получило от Германии никакого ответа на заявление о своей позиции от 25 ноября, касающейся поднятых во время Берлинских переговоров вопросов, и он [Молотов] был бы признателен, если бы я смог обратить на этот факт внимание правительства Германской Империи, отметив, что советское правительство рассчитывало на скорое получение германского ответа»[384].