Читать книгу - "Королева скандала - Джилл Пол"

том, что постоянно находилась под ударом с того самого дня, как впервые увидела Бесси Уоллис Уорфилд в летнем лагере, но говорить об этом не стала.

— Я поеду с тобой в отель, — произнесла Мэри. — Я настаиваю.

* * *

Эрнест забронировал номер в «Отель де Пари» в Брее на вторник, 21 июля. Он знал это место, потому что у гвардейцев, с которыми он служил во время войны, там каждый год проводилась ежегодная строевая выпускная церемония. Он рассказал Мэри, что туда к ним часто приезжают артисты кабаре, а еще там можно гулять по прелестным дорожкам вдоль Темзы. Все приготовления сделаны, заверил он ее.

Эрнест взял на работе выходной, и во второй половине дня они отправились в отель. Подписывая карточку на стойке, Эрнест записал любовницу под именем Лютик Кеннеди, при этом Мэри подавила нервный смешок. Они выпили по бокалу в баре, прогулялись по живописной территории отеля и покормили лебедей в реке булочкой, которую Эрнест прихватил из ресторана. После ужина пара удалилась в свою комнату, весьма симпатичную, с огромной кроватью, и занялась любовью.

— Теперь я хотя бы совершу измену, в которой меня должны обвинить, — улыбнулся Эрнест, расстегивая пуговки на платье Мэри.

— Тогда я тем более рада, что не позволила тебе поехать с чужой девицей! — ответила Мэри.

В половине восьмого утра в дверь постучали, и горничная сначала отворила дверь, а потом заглянула в номер.

— Завтрак подан, сэр, — она многозначительно посмотрела на Мэри, — и мадам.

Когда горничная поставила тосты с чаем на столик, у Мэри возникло чувство, что эта женщина делает подобные вещи постоянно и не одобряет их.

После завтрака они отправились обратно в «Альбион гейт». Швейцар подал Эрнесту официального вида письмо, и Эрнест вскрыл конверт, пока они поднимались по лестнице.

— Бог мой! Уоллис скора на руку, — сказал он. — Это письмо от ее адвоката, где говорится, что она подает на развод. Она также хочет, чтобы я выехал с Брайнстон-Корт незамедлительно. Могу ли я надеяться, что ты примешь меня, моя дорогая? Ты ведь не оставишь бедного малого на улице, правда?

Мэри еле дотерпела до того момента, когда они вошли в квартиру и закрыли за собойдверь. Она схватила его за воротничок, притянула к себе и страстно поцеловала.

* * *

В начале июля Уоллис сопровождала Эдуарда в королевскую резиденцию Балморал в Шотландии, а потом они отправились в круиз по островам Греции на яхте под названием «Налин». Мэри надеялась, что теперь, когда их не было в городе, у них с Эрнестом будет пара месяцев передышки. По выходным они колесили по окрестностям, осматривали деревеньки в районе Уотсуолдс и плавали по Норфолкским озерам.

Сестра Анна писала им и присылала статьи из американских газет с новостями о круизе «Налин». Авторы материалов не сомневались, что Уоллис была любовницей короля, даже несмотря на присутствие на яхте еще нескольких гостей. В одной газете была фотография, на которой Уоллис трогает Эдуарда за руку, что должно было подтверждать написанное.

«В прессе утверждают, что он собирается на ней жениться, — писала Анна. — У нас здесь это сенсация».

— И как это британская пресса никак ни о чем не догадывается? — спрашивала Мэри у Эрнеста. — Их редакторы ведь должны читать американские газеты.

— Конечно, они знают, — объяснил Эрнест. — Просто существует традиция, запрещающая осуждать монарха. Так что этого не пишут.

— Чудные вы, британцы, — поддразнила его Мэри. — В каком веке вы живете?

— По крайней мере, ни в одной статье ничего нет о тебе, — сказал Эрнест. — Я хочу защитить тебя, если это в моих силах.

Слушание дела о разводе было назначено на 27 октября. Если никаких осложнений не будет, они должны были получить судебное постановление к апрелю 1937 года. «Может быть, летом мы с Эрнестом уже сможем пожениться», — грезила Мэри. Она сама еще не была разведена с Жаком, но она написала ему и рассказала, что любит Эрнеста, и он ответил, что желает им счастья и даст ей развод, как только она захочет. «Вы прекрасная пара, — написал он, — и я рад, что вы будете вместе. Передавай Эрнесту мои наилучшие пожелания».

Уоллис присылала Эрнесту открытки из тех мест, где они останавливались по ходу круиза. Они были полны сплетен о других участниках их морского путешествия, особенно о леди Диане Купер, которая, как выразилась Уоллис, была «о-го-го!». Еще она жаловалась, что погода была чрезмерно жаркой и даже ночами едва ли становилось прохладнее. О Мэри ни в одном послании не было ни слова, хотя открытки приходили по адресу квартиры в «Альбион гейт». Мэри боролась с искушением порвать их в клочья, но не делала этого. В конце концов, все шло к тому, чего ей и хотелось.

* * *

В августе Ральф Харгривз написал Эрнесту, желая удостовериться, получил ли тот портрет Мэри, который должен был быть доставлен на Брайнстон-Корт месяцем ранее. Он выразил надежду, что им обоим понравилась картина, и очень деликатно намекнул, что ожидает оплаты.

Из-за драматических событий лета, связанных с разводом, они совсем забыли про портрет. Эрнест отправился на Брайнстон-Корт поговорить со швейцаром, но ему ответили, что Уоллис сменила замки и велела не пускать мужа в квартиру ни при каких обстоятельствах.

— Простите, сэр, — пробормотал швейцар, опустив голову.

— Придется спросить о портрете у Уоллис, когда она вернется, — сказал Эрнест Мэри. Он отослал Ральфу чек и написал записку с извинениями за задержку оплаты.

* * *

В середине сентября, вскоре после возвращения в Лондон, Уоллис позвонила Эрнесту на работу и пригласила на ужин в «Савой».

— Ужин! — воскликнула Мэри, не в силах сдержать раздражение. — А это не сочтут тайным сговором?

Если бы судья посчитал, что Уоллис и Эрнест тайно сговорились насчет расставания, он мог отказаться их развести.

— Мы проследим, чтобы никто об этом не узнал, — сказал Эрнест. — Мне нужно попросить ее вернуть твой портрет, и также есть еще несколько практических вопросов, которые мы должны уладить.

Мэри пришлось в очередной раз прикусить язык и более того — застегнуть Эрнесту запонки и поправить бабочку, когда он собирался на ужин с ее непримиримой соперницей. Весь вечер Мэри ждала в кресле у окна, потягивая виски и выглядывая, не подъехало ли такси, знаменуя своим появлением возвращение Эрнеста.

Он пришел только после полуночи, упал в другое кресло рядом с Мэри, дотянулся до ее руки и взял ее в свою.

— Ну что? — спросила она заплетающимся языком.

— Уоллис никогда не переставала удивлять меня все эти годы, что я ее знаю, — начал