Читать книгу - "Искусство. Письма на заметку - Шон Ашер"

ребячество. Но не в этом случае. Билл Барретт и совет директоров ясно дали мне понять, что последний инцидент всех порядком разозлил. До меня доходят жалобы даже от студентов. Таким образом, если Вы, или кто-то еще, попадетесь на создании графитти, вполне возможно, что ректор Барретт захочет воспользоваться своим экстренным правом в одностороннем порядке исключить виновника из ИИСФ. Как минимум я буду вынужден начать по этому делу разбирательство. Если Вы в самом деле участвуете в вандализме на территории ИИСФ, прекратите. Если Вам известно, кто еще в нем участвует, передайте им это сообщение. Если Вы считаете нужным обсудить эту тему подробнее, запишитесь на встречу со мной в деканате. Рассчитываю на Ваше понимание.

С уважением.

(подпись: Майк)

Майкл Грейди, декан.

Письмо 14

Поп-арт является

Ричард Гамильтон родился в 1922 году в Лондоне в рабочей семье. В десять он начал рисовать; в двенадцать посещал занятия живописью, предназначенные для взрослых, а в шестнадцать был принят в Королевскую Академию художеств. В 1950-х годах он стал направляющей силой Независимой группы (НГ), радикального сообщества английских художников, члены которого создали первые примеры того, что впоследствии станет поп-артом. Значительная часть их работ была представлена публике на революционной выставке «Это – завтрашний день» (ЭЭД) в 1956 году, в том числе и знаменитый коллаж Гамильтона «Так что же делает современные дома такими необычными, такими привлекательными?». Вскоре он начал задумываться о следующей выставке, и написал письмо – оставшееся без ответа – архитекторам и соратникам по НГ Питеру и Алисон Смитсонам, где представил своего рода манифест движения, которому было суждено вскорости завоевать весь мир.

Ричард Гамильтон – Питеру и Алисон Смитсонам

16 января 1957 г.

16 января 1957 г.

Дорогие Питер и Алисон!

Я тут думал о нашем разговоре тем вечером, и решил, что неплохо было бы кое-что записать, даже не столько чтобы представить вам некоторую точку зрения, сколько для самого себя.

В послевоенные годы в Лондоне прошли несколько выставок, которые я выделил бы как важные и имеющие отношение к тому, что я бы назвал целью всего этого:

Параллели между жизнью и искусством (образы, представляющие общие ценности)

Человек, машина, движение (специфически технологические образы)

Исследование Рейнера Бэнема[18]в области автомобильного дизайна

Исследование образов в рекламе (Паолоцци[19], Смитсон, Макхейл[20])

Дискуссии с Независимой Группой о связи между поп-артом и искусством

Дом будущего (приведение общего подхода поп-арта к масштабу малой архитектуры)

Это – завтрашний день

Доклад группы 2, поп-арт и восприятие (материалы к попытке отрешенной трактовки)

Доклад группы 6, потребности человека в терминах сильно выраженной личной манеры

При взгляде на этот список понятно, что в поп-арте технологическая подоплека выступает как важная деталь.

Недостатком (но вместе с тем и огромным достоинством) выставки ЭЗД была ее беспорядочность и нечеткость языка.

По моему мнению, следующая выставка должна быть столь же строгой и объединенной единой идеей, сколь эта была хаотичной. Возможно ли, чтобы участники отставили на время наработанные личные решения и постарались внести новые формальные концепции в соответствии со строгой, взаимно согласованной программой?

Что, если мы начнем с задачи представить уникальное решение конкретной проблемы, возникающей в домашней обстановке, например определенного вида места обитания, оборудования, предмета искусства.

Эти решения затем могут быть формализованы и оценены по факторам, определяющим поп-арт.

Поп-арт является:

– популярным (рассчитан на широкую аудиторию)

– эфемерным (дает сиюминутные решения)

– разовым (легко забывается)

– дешевым

– массовым в производстве

– молодежным (направлен на молодых)

– остроумным

– сексуальным

– ловким

– шикарным

– доходным

Это для начала. Но возможно, что первым делом наша задача состоит в анализе поп-арта и сведения материала в таблицу. Я, например, понял, что не уверен в «искренности» в приложении к поп-арту. Это свойство не всеобщее, но явно принадлежащее какой-то его части – по крайней мере имитация искренности. Может быть, стоит разбить поп-арт на категории и определить, в какую из них попадает каждый из разделов нашего проекта. Что вы по этому поводу думаете?

Ваш

Письмо 15

Разнообразие гарантирует нашей культуре выживание

Немногие режиссеры внесли больший вклад в искусство, чем Федерико Феллини, итальянский маэстро, чья сорокалетняя карьера, отмеченная многочисленными наградами, нашла, по всеобщему мнению, свою вершину в 1960 году в ленте «Сладкая жизнь». После смерти Феллини в 1993 году десятки тысяч пришли попрощаться с ним на церемонию в римской киностудии «Чинечитта». Примерно в то же самое время в «Нью-Йорк Таймс» вышла статья известного фотографа Брюса Вебера, в которой он ясно описал свое раздражение якобы непрозрачными, невразумительными работами Феллини, Джона Кейджа и Энди Уорхола. О последних он высказался так: «Все, что я слышу, – это шум; все, что я вижу, – это банка супа». Не прошло и двух недель, как в газете появился ответ на сомнительную, и вышедшую в сомнительное время, статью Вебера. Автором письма был другой мастер ремесла: Мартин Скорсезе.

Мартин Скорсезе – в «Нью-Йорк Таймс»

19 ноября 1993 г.

Нью-Йорк, 19 ноября 1993 г.

Редактору.

В статье «Извините, но я, кажется, пропустил кусок фильма» («Итоги недели», 7 ноября) имя Федерико Феллини приводится как пример режиссера, чей стиль мешает сюжету и чьи фильмы, таким образом, недоступны для массовой аудитории. В расширенном виде этот аргумент можно распространить и на других художников: Ингмара Бергмана, Бернардо Бертолуччи, Джона Кейджа, Алена Рене и Энди Уорхола.

Меня удручает не само это мнение, а подразумевающееся в нем отношение к любому художественному высказыванию, которое можно счесть необычным, сложным или требующим внимания. Было ли так необходимо выпускать эту статью всего через несколько дней после смерти Феллини? Подобное отношение мне представляется опасным, ограниченным, нетерпимым. Если так относиться к Феллини, признанному старому мастеру, да к тому же из них наиболее доступному, на что же могут рассчитывать в этой стране новые зарубежные фильмы и молодые режиссеры.

Мне вспоминается реклама пива, которую я видел какое-то время назад. Ролик открывался черно-белой пародией на зарубежный фильм – явная смесь из Феллини и Бергмана. Двое молодых людей смотрят в недоумении на экран в салоне видеопроката, в то время как их спутница проявляет к картинке более живой интерес. Появляется надпись: «Почему все зарубежные фильмы такие зарубежные?» Предлагаемое решение – отставить в сторону непонятный фильм и взять вместо него пленку с боевиком, в котором все радостно взрывается, к досаде женщины.

Похоже, что создатели этой рекламы проводят негативные параллели между женщинами и зарубежными фильмами: слабые, сложные, скучные.