Читать книгу - "Ремесло древней Руси - Борис Александрович Рыбаков"

Эмали различаются как по составу эмалевой массы, так и по характеру подготовки основы для них.

Существуют следующие виды эмалевых сплавов:

а) компактные (глухие, опаковые),

б) прозрачные,

в) просвечивающие (опаловые),

г) расписные.

По характеру металлической основы они делятся на следующие разделы:

а) выемчатая эмаль,

б) перегородчатая эмаль с листовыми перегородками,

в) перегородчатая эмаль с филигранными перегородками.

Различия в составе массы зависели от уменья мастера-стеклодела и от художественного направления школы эмальеров.

Древнейшие примитивные эмали IV–V вв. все компактны и непрозрачны. Преобладают среди них цвета красный, голубой и зеленый как наиболее доступные для выработки (медные окислы, плавленые с доступом воздуха или в присутствии таких простых восстановителей, как олово и железная окалина).

Существует множество различных рецептов эмалевых масс; все они представляют варианты свинцово-калиевых стекол с теми или иными добавлениями. Свинец добавлялся для большей легкоплавкости массы.

Стеклянная масса дробилась в специальных ступах в порошок, и этот порошок служил сырьем для эмальеров. Степень устойчивости и развитости эмальерного дела определяется умением мастеров не только пользоваться готовыми массами, но и самим приготовлять их. В отличие от других производств, где разделение производственного процесса означало прогресс, в эмальерном деле оно означало несамостоятельность и слабость мастеров-эмальеров, зависевших от стеклоделов. На примере «варварских» эмалей IV–V вв., исчезнувших сразу во всей Европе одновременно с падением римских центров производства стекла, мы уже видели эту первичную стадию эмальерного дела, основанного исключительно на привозном стекле. Среднеднепровские мастерские выемчатой эмали не смогли существовать самостоятельно после падения Рима.

В этом отношении эмальерное дело Киевской Руси было организовано несравненно прочнее. Раскопанные В.В. Хвойко эмальерные мастерские (одна близ Десятинной церкви, а другая — на Фроловской горе) интересны тем, что там наряду с остатками производства эмалей обнаружено развитое производство цветного стекла и стеклянных изделий (браслеты). В мастерских найдены большие куски эмалевой массы и следы ее в тиглях и горнах[783]. Следовательно, киевские эмальеры умели сами готовить наиболее сложную и технически совершенную часть необходимого полуфабриката — стеклянную эмалевую массу и в этом отношении не зависели от Византии. Кстати, и по своей цветовой палитре киевские эмали существенно отличались от современных им греческих.

Технологический процесс стеклоделия неизбежно объединял эмальерное дело с изготовлением не только стекла, но и поливной керамики и мозаичной смальты, для которых был нужен тот же стеклянный порошок. Не удивительно поэтому, что мастерские ювелиров-эмальеров и мастерские по изготовлению керамики с эмалевой поливой и смальты бывают расположены рядом.

В Киевской Руси в XI–XIII вв. применялись как компактные, так и просвечивающие (опаловые) эмали. Прозрачная эмаль не нашла себе применения. Выбор характера сплава был неслучаен — массивные одежды делались из компактных эмалей, а лица, руки и отдельные детали из опаловых. Сочетание двух разных сортов на одном предмете давало значительный художественный эффект. Роспись эмалей никогда не применялась русскими мастерами, как, впрочем, и повсеместно в ту эпоху.

Из способов подготовки металла под эмаль в XI–XIV вв. применялась преимущественно самая сложная, самая изысканная техника перегородчатой эмали и лишь отчасти выемчатой.

Подавляющее большинство известных нам вещей сделано из золота по способу перегородчатой эмали (рис. 102), незначительная часть из меди или серебра (но с золотыми перегородками).

Рис. 102. Перегородчатая эмаль (увелич.).

Особый раздел составляют выемчатые эмали по медной основе с одноцветной поливой, являющейся ходким товаром, предназначенным для деревни. Для эмалевых вещей применялось золото 70-80-й пробы. Основной контур рисунка штамповался на специальной прорезной матрице. Одна такая матрица найдена при раскопках В.В. Хвойко близ Десятинной церкви[784]. В коллекции Б.И. Ханенко есть два колта, сделанных, по всей вероятности, именно на этой матрице (рис. 103)[785]. Матрица представляет собой луновидную пластинку толщиной около 12 мм со сквозной прорезью, отвечающей основным контурам рисунка: стилизованное дерево в центре и две птицы по сторонам. У птиц прорезаны только общие очертания корпуса и крыльев; ноги отсутствуют (рис. 104).

Рис. 103. Золотые колты с эмалью.

Рис. 104. Стадии изготовления колтов с эмалью.

1 — прорезная матрица для тиснения золотых листов (Киев); 2 — тиснение золотого листа; 3 — напаяны перегородки для разных цветов эмали; 4 — увеличенная деталь колта (в перспективе); видны тонкие золотые перегородки, напаянные на ребра; 5 — перегородки заполнены эмалью; эмаль расплавлена и зашлифована; по краю готовый колт обсажен жемчугом (Киев); 6 — вид сбоку.

На эту матрицу накладывался тонкий лист золота и в нем осторожно (чтобы не порвать лист) продавливались углубления, соответствующие контурам дерева и птиц. Таким образом, рисунок, подлежащий дальнейшей расцветке посредством эмали, оказывался как бы в лоточке, углубленном по отношению к поверхности щитка колта на 1–1,5 мм; дно у лоточка было плоское, края вертикальные. В некоторых случаях дно этого лоточка приходилось припаивать (очевидно, лишь тогда, когда тонкий золотой лист рвался при тиснении на матрице). Внешние края щитка также оттискивались на матрице и подрезались. Снятый с матрицы золотой лист был готов к дальнейшей самой тонкой работе златокузнеца.

Мастер заготавливал тончайшие золотые полоски (десятые и сотые доли миллиметра), намечал на дне лоточка острой иглой детали рисунка и, вооружившись миниатюрным пинцетом и вишневым клеем, начинал создавать золотые перегородки для эмалей различных оттенков. В отличие от немецких и французских эмальеров XII–XIII вв., допускавших произвольное смешение красок, русские мастера никогда не позволяли себе переступать границы чистых тонов. Задача ювелира заключалась в том, чтобы для каждого цвета создать особую, совершенно изолированную, замкнутую ячейку из золотых перегородок. Так, например, если художник изображал человеческое лицо, то для черных бровей требовалась маленькая замкнутая ячейка вытянутой формы, для глаза ячейка для белка, а внутри ее — миниатюрная ячейка для зрачка. Если принять во внимание, что все-то лицо имело иной раз 3 мм в поперечнике, то нетрудно понять, что тонкость работы ювелира, напаивавшего микроскопические глаза и брови из замкнутых перегородок, превосходила обычные масштабы. В тех случаях, когда по замыслу художника большая площадь должна была быть покрыта одним цветом, ее все-таки расчленяли золотыми перегородками как для большой прочности, так и для художественного эффекта. Золотые ленточки изгибались пинцетом, по рисунку и при помощи вишневого клея наклеивались на дно лоточка. Высота перегородок должна была превышать высоту стенок лоточка. Колты из клада 1876 г. требовали около 75 отдельных перегородочек на каждом щитке (глаза, перья, листья на дереве и т. д.). После наклейки деталей рисунка внутрь перегородок насыпался припой, и щиток ставился