Читать книгу - "Великий переход. Американо-советские отношения и конец Холодной войны - Raymond L. Garthoff"

Главная инициатива Горбачева от 15 января по расширению и приданию импульса разоружению была отвергнута скептиками и в лучшем случае осторожно встречена некоторыми. Она <не привела ни к какой переоценке, а тем более к пересмотру американских позиций в области стратегических вооружений.

Еще до выступления Горбачева, в начале января, госсекретарь Шульц через посла Доб      в начале января госсекретарь Шульц через посла Доба выяснял у советского лидера возможность проведения следующей встречи на высшем уровне в Вашингтоне в июне. Однако Советский Союз не хотел соглашаться на проведение встречи до того, как появятся признаки прогресса в выходе из тупика в вопросе контроля над стратегическими вооружениями. На встрече с посетившим его сенатором Эдвардом М. Кеннеди в начале февраля Горбачев ясно дал понять, что он не намерен назначать дату саммита до тех пор, пока не получит ответ от президента Рейгана, свидетельствующий о том, что прогресс в переговорах по вооружениям оправдывает встречу.44 Горбачев возобновил прямой обмен письмами с Рейганом в ответе от 11 января на письмо Рейгана от 7 декабря, касающемся ряда региональных, гуманитарных и двусторонних вопросов, но не саммита. Аналогичным образом, 15 января он уведомил Рейгана в письме о своей предстоящей публичной инициативе по запрещению ядерного оружия.

Рейган возобновил диалог по контролю над вооружениями, пытаясь расчистить путь для встречи на высшем уровне в двух февральских письмах, в первом из которых (от 6 февраля) он ответил на декабрьское письмо Горбачева, а во втором (от 22 февраля) выдвинул ряд новых предложений.46 Его предложения, однако, не продвигали инициативы Горбачева по ядерным испытаниям и, что самое важное, не сигнализировали о каких-либо изменениях в отношении СОИ. Горбачев отметил это в письме от 2 апреля, усиленном комментариями, устно переданными послом Добыниным. Хотя полные тексты писем и устных бесед недоступны, из опубликованных выдержек кажется, что Горбачев, возможно, сигнализировал, что даже если вопрос о космическом оружии (SDI) не может быть решен в то время, крупный шаг вперед в направлении запрещения ядерных испытаний мог бы быть достаточным для оправдания встречи на высшем уровне. Но такого прорыва не произошло.

Частный обмен мнениями в переписке между двумя лидерами также частично отражался в публичных заявлениях и утечках в СМИ. Заявление Горбачева на съезде партии 25 февраля о том, что проведение саммита зависит от реального прогресса в области разоружения, "практических результатов" и что "нет смысла вести пустые разговоры",48 вызвало раздражение Белого дома, который отверг такую "увязку". Еще до этого представители администрации Рейгана жаловались прессе, что, по их словам, "Москва, похоже, пытается добиться уступок по контролю над вооружениями в обмен на согласие с датой" проведения саммита. 6 марта президент Рейган сам сказал журналистам на встрече с журналистами, что он не может не согласиться на проведение саммита.

Похороны убитого премьер-министра Швеции Олафа Пальме предоставили возможность секретарю Шульцу встретиться в Стокгольме 15 марта с советским премьер-министром Николаем Рыжковым. Встреча, которую Шульц назвал "очень откровенной", не привела к сближению сторон. Рыжков подчеркнул необходимость решения проблемы ядерных испытаний, отметив заявление Горбачева, сделанное всего двумя днями ранее, о продолжении моратория на ядерные испытания до тех пор, пока Соединенные Штаты также воздерживаются от испытаний. Соединенные Штаты незамедлительно отвергли это предложение и 22 марта подчеркнули это, проведя еще одно ядерное испытание. Не успокоившись, Горбачев 29 марта предложил провести встречу на высшем уровне, чтобы договориться о запрете ядерных испытаний, и снова продлил советский мораторий, несмотря на американское испытание. Соединенные Штаты сразу же отвергли эту идею. Вскоре после этого Шульц публично выразил свою тревогу по поводу недавней модели публичных советских и американских заявлений и надежду, что частная дипломатия может снова стать обычной процедурой; в противном случае, сказал он, "мы никуда не пойдем".

Незадолго до своего отъезда для вступления в новую должность члена партийного руководства в Москве посол 8 апреля встретился с президентом Рейганом (в это время он передал письмо Горбачева от 2 апреля). Хотя существенного соглашения достигнуто не было, была достигнута договоренность о том, что 14-16 апреля министр иностранных дел Шеварднадзе встретится в Вашингтоне с госсекретарем Шульцем для подготовки саммита.      14-16 апреля министр иностранных дел Шеварднадзе встретится в Вашингтоне с секретарем Шульцем для подготовки к саммиту - с обязательством обеих сторон продолжать усилия. В тот же день, 8 апреля, Горбачев заявил, что он не ставит перед собой никаких задач.

"предварительные условия" на саммите, который может состояться, если "дух Женевы" будет "возрожден". Поскольку перспективы проведения второго саммита колебались, были предприняты дальнейшие шаги по направлениям сотрудничества, согласованным в Женеве. Были проведены встречи региональных экспертов (на уровне помощника госсекретаря - заместителя министра иностранных дел): 6 марта - по югу Африки, 10-11 июня - по Восточной и Юго-Восточной Азии, 26-27 июня - по Ближнему Востоку, 2-3 сентября - по Афганистану, 2--28 августа - по региональным вопросам в целом. Совещания экспертов по запрещению химического оружия прошли в Берне 5-6 марта и 5 сентября, и предварительные переговоры по центрам снижения ядерных рисков прошли в Женеве 5-6 мая и 25 августа.

Встречи директора USIA Чарльза Вика в Москве в январе привели к дальнейшим переговорам и заключению в августе соглашения о тринадцати образовательных, научных и культурных обменах. Они включали первый обмен учениками средних школ (по десять человек с каждой стороны) и преподавателями иностранных языков; проблемы здравоохранения, общие для Аляски и Сибири; разработку совместных учебников для изучения языков; применение компьютеров в начальном и среднем образовании; а также обмен открытыми визитами и выставками картин. Советские предложения о внесении изменений в исследования по термоядерной энергии, выдвинутые перед саммитом и согласованные в Женеве, были отклонены из-за возражений Министерства обороны, которое предложило заменить сотрудничество по безопасности АЭС с обычным термоядерным синтезом, о чем было достигнуто соглашение в августе.

Соглашение о гражданской авиации привело к возобновлению регулярного воздушного сообщения между Соединенными Штатами и Советским Союзом 29 апреля. В марте начались переговоры по майскому времени. Самым новым и потенциально полезным шагом стало приглашение министра обороны Каспара Уайнбергера советскому министру обороны посетить Соединенные Штаты. Хотя такие переговоры фактически состоялись лишь два года спустя, приглашение