Читать книгу - "Лапландия. Карелия. Россия - Матиас Александр Кастрен"

80

Кули (в ед. числе следует читать — куль). Так северные ханты могли называть любых духов, но чаще это название применялось только к злым духам. Название куль употреблялось параллельно с лунг (см. также комментарий 63).

81

Деревья занимали важное место в верованиях ханты, однако священ­ными они считались не сами по себе, а благодаря их связи с духами. Так, береза почиталась деревом Торума и других небесных духов. По­дарки, которые подносили этим духам при жертвоприношениях, ве­шали на березу. У самых северных групп ханты (как и у ненцев) те же функции выполняла лиственница — единственное дерево, растущее далеко в тундрах. Деревом духа нижнего (подземного) мира, главы всех злых существ считалась сосна. Важное место в религии играл кедр, однако оценивался он по-разному. В некоторых группах ханты он считался деревом Торума, в других — деревом злых духов. В целом ко всем деревьям ханты относились, как к живым существам, имею­щим душу. Поэтому старались без нужды не рубить их, на дрова ис­пользовали сухостой.

Священные места действительно являются главным атрибутом верова­ний ханты. Они достаточно многочисленны до настоящего времени. Различается два вида священных мест. Первый вид подразумевает наличие священного амбарчика на сваях, где хранится идол. Такие места на лесных возвышенностях или болотных островах устраивали для родовых и значительных небесных духов. Это «рукотворные» свя­щенные места, которые теряли святость при переносе идола. Другой вид священных мест носит постоянный характер. Эти места представ­ляют собой чем-либо выдающиеся участки местности — сопки, горы, поляны в лесу и т.п. Они обычно связываются с какими-то прошлыми событиями из жизни духов или предков (битва, остановка на отдых, празднование и пр.), на чем и основывается их почитание. На всех священных местах запрещалось охотиться, собирать ягоды, рубить деревья, поскольку все здесь считалось собственностью духов. Чтобы заручиться их поддержкой, на священных местах проводились жерт­воприношения, закалывали жертвенное животное, на деревья вешали ткани и шкуры, бросали монеты.

82

Представления о женской нечистоте имеют очень древние религиоз­ные корни и встречаются у многих народов, в том числе у ханты. Это связано с особенностями женской физиологии и представлениями о «мертвой» крови, источником которой является женщина в опреде­ленные периоды. Магическим образом мертвая кровь может якобы умертвить и все, к чему она прикоснется. В связи с этими верования­ми на женщину возлагался ряд запретов и правил поведения — не пе­решагивать через мужские вещи, не забираться на чердак или лестни­цу, уходить во время родов и месячных в специально построенный для этого домик. Однако эти правила нельзя называть унижением, как считал Кастрен и другие авторы, так как в их соблюдении были заинтересованы и сами женщины: сохранится чистота снастей — они будут удачливы в промысле, и вся семья, в том числе и женщина, будет сыта. Кроме того, если женщина соблюдает свои запреты, муж­чина точно так же соблюдает свои. Общество ханты строится на чет­ком разделении функций между полами, исходя из максимальной це­лесообразности. Таким разделением труда объясняется еще один фе­номен, который вызывал у путешественников впечатление угнетенно­го положения женщин. Это то, что мужчина практически никогда не помогал жене в домашних работах, а проводил дома большую часть времени отдыхая. Объяснение такой «несправедливости» крайне ра­ционально: мужчина работает с предельным напряжением сил во вре­мя охоты и рыбалки, особенно в зимнее время, когда холода весьма суровы, поэтому организм требует периода восстановления, который мужчина и проводит дома, набираясь сил для очередного промысла.

83

В действительности срок траура составляет один год. Два года, на­званные Кастрену, представляют собой ритуальные годы, которые у северных ханты равны половине обычного (отдельным годом считает­ся зима, отдельным — лето). Все сроки, связанные с религиозными обрядами, считаются именно ритуальными годами.

84

Здесь опечатка: следует читать «Надыму».

85

В данном случае нельзя согласиться с выводом М. А. Кастрена. Исто­рический опыт и исследования последних лет доказывают, что наро­ды, практикующие оседлое рыболовство, достигают в первобытном обществе наибольших успехов в экономическом и социальном разви­тии. Так, именно у обских ханты раньше других народов началось разложение родовых отношений и формирование протогосударственных образований — княжеств. Ситуация же, зафиксированная авто­ром, вызвана тем, что обские ханты-рыболовы раньше других и в наи­больших масштабах испытали на себе влияние русской колонизации — отторжение угодий, неравная торговля, насильственное крещение, спаивание. Таким образом, негативные явления, отмеченные Кастреном, есть не закономерность развития рыболовческих народов, а исто­рическая трагедия обских ханты.

86

Следует читать: сырок (пыжьян).

87

Имеется в виду рыболовный запор — древнейшее и наиболее эффектив­ное рыболовное приспособление народов Обского Севера. При соору­жении запора перегораживали небольшую реку жердями, вбитыми в дно. Среди жердей оставляли проем, в который устанавливали гимгу (вершу). Рыба, не находя иного пути, устремлялась в ловушку. Добычливость такого приспособления очень велика, сезон запорного лова обеспечивает запас рыбы на всю зиму.

88

Судя по всему, речь идет о перемете — приспособлении для ловли крупной рыбы. Перемет представляет собой веревку, к которой на рав­ном расстоянии привязаны железные крюки длиной 10—15 см. Над крюками крепятся кусочки бересты, служащие приманкой. Снасть натягивается через всю реку и неглубоко погружается в воду.

89

Здесь имеются в виду наземные бревенчатые избы остяков, за которы­ми почему-то в литературе XVII—XIX веков закрепилось название степного переносного жилища тюрков — «юрта».

90

Землянки — углубленные бревенчатые срубные или каркасные жилые сооружения, обкладывавшиеся сверху дерном. Один из древнейших таежных типов жилищ. В течение XVIII-XIX веков постепенно вытес­нялись наземными избами.

91

О переселении отдельных групп коми-зырян в Нижнее Приобье гово­рится в Вымско-Вычегодской летописи, «Слове о житии и учении Свя­того Стефана, бывшего в Перми епископа», написанного в 1396—1397 годах Епифанием Премудрым. Эти сведения дополняются предания­ми вычегодских коми и нижнеобских остяков, данными лингвистики и топонимики. В 1979—1984 годах при раскопках двух средневеко­вых городищ в Октябрьском районе Ханты-Мансийского автономного округа у пос. Перегребное и Шеркалы были получены материальные свидетельства о проживании древних коми-переселенцев на Оби в конце XII—XIII веках.