Читать книгу - "Майкл Каллен: Продолжение пути - Алан Силлитоу"

заниматься со мной любовью, когда я была в плохом настроении. Конечно, это был именно тот момент, когда я хотела, чтобы он это сделал. Тогда я бы вышла из плохого настроения. Но когда я была в плохом настроении, он становился еще хуже, поэтому у него было еще меньше возможностей заниматься любовью. Он мог заниматься любовью только тогда, когда я была в хорошем настроении, что в данных обстоятельствах случалось нечасто, поскольку я не могла быть в хорошем настроении, потому что он всегда был в плохом настроении. А когда у меня случалось быть в хорошем настроении, несмотря ни на что, мне не всегда хотелось, чтобы он занимался любовью. Он тоже, чаще всего, не делал этого, но когда он это делал, мне приходилось ему позволять. Иногда это срабатывало, но часто — нет. Только на этом фронте были бесконечные трения.

Я задавался вопросом, не была ли эта длинная история ее методом отпугивания мужчин, которые собирались затеять с ней игру. Если бы так, я бы снял перед ней шляпу, если бы она была на мне.

— В любом случае, когда наступил великий день, я помогла ему сесть в такси и поцеловала его на прощание. Я не спрашивала, куда он уходит. Это было легко. Я не хотела. Когда дверь закрылась и его увезло такси, я пару часов была в отчаянии, но потом начала поправляться. Я была счастлива. Мне нужны были деньги, чтобы жить, поэтому через два дня я устроилась на работу машинисткой в обычный офис. Зарплата у меня была маленькая, но я справилась. Это не было настоящей проблемой. На самом деле все было чудесно. Никто не мог понять, почему я так счастлива и спокойна. Я подружилась с одной-двумя женщинами и супружеской парой на той же улице. Я пригласила их выпить. Был даже мужчина, который, как я думала, мог бы мне понравиться.

Ну, вы уже догадались. Он вернулся. Однажды я нашла его на пороге, когда вернулась с работы. Мое сердце замерло. Я хотела убить его. Как только я снова встала на ноги, это должно было произойти. Мне хотелось развернуться и уйти, чтобы никогда больше не видеть ни его, ни дома. Если бы я только могла. Но я не могла. Клянусь, это не имело к нему никакого отношения. Просто я там жила. Что бы я ни думала, он вернулся. Чем дольше он отсутствовал, тем несчастнее он становился. Прошло всего три месяца. В духовном плане мы настолько походили на сиамских близнецов, что, возможно, его постоянные страдания были связаны только с мыслью, что я становлюсь все счастливее и счастливее.

У нас тогда произошла настоящая ссора, такая, какой у нас никогда не было. Это также не прояснило ситуацию и не положило конец нашим бедам. Все не так просто. Это сделало их еще хуже. Решения не было. Я пошла за ним с молотком. Нет, я не убила его, хотя это было бы прогрессом в нашей ситуации.  Так или иначе, через две недели я ушла от него и больше не вернулась. Он все еще был на работе, я полагаю. Я забрала вещи и нашла себе другую комнату. Я договорилась о переводе в другой офис той же фирмы, в Сент-Олбансе. Через пару лет, когда он завел себе другую женщину — слава богу, я была этому очень рада — развод состоялся. Я теперь управляющая офисом, и мне дали продленный отпуск, потому что мне пришлось уйти. Я была очень спокойна, и, возможно, реакция была запоздалой, но тяжелый факт развода поразил меня как бомба, не из-за чего-то связанного с ним, а из-за чего-то внутри меня. Теперь я абсолютно свободна и наконец знаю, кто я. Только я могу сказать себе, кто и что я, а не любой мужчина. Я очень хорошо живу одна. Мне даже удалось экономить, не экономя при этом на себе. У меня есть друзья, но нет ни одного друга-мужчины, которому я бы позволила стать моим любовником.

— Если вы так не любите мужчин, — сказал я, — почему вы мне все это рассказываете?

Она  мгновение держала меня за руку и допила шампанское.

— Я не из тех, кто ненавидит мужчин. Просто у меня с мужчинами ничего хорошего не произошло, вот и все. В любом случае, вы писатель, и я могу с вами поговорить. Кстати, меня зовут Агнес.

— Рад познакомиться. — Я открыл вторую бутылку. — Я пишу роман под названием «Как мы живем сейчас», но застрял на середине. Вот почему мне пришлось уехать на несколько дней.

Самолет продолжал гудеть. Время от времени я просматривал фильм, который, казалось, был о бесконечной автомобильной погоне, время от времени машины превращались в огненный шар.

— Они дали мне премию на поездку, — сказала она, — и я поехала в Найтсбридж и потратила часть денег на нижнее белье.

Индикаторы ремней безопасности замигали, а воздушные ямы напугали ее. Они и меня напугали. Стратосфера потрясла Боинг, как пресловутый терьер трясет крысу. Дальше всё пошло как по бархату. Я не возражал против того, чтобы самолет развалился, но был бы признателен, если бы фюзеляж освещался во время падения.

— Нижнее белье — хорошая вещь, на которую можно потратить деньги, — сказал я. — Поддерживает прежний боевой дух. — Я положил руку ей на бедро, как мне показалось, совершенно незаметно, но она оттолкнула ее: — Это не для вас.

— Значит, это для вас, не так ли? — ответил я.

— Ох, черт, — сказала она, — поверьте мне, я больше не сяду рядом с писателем.

— То, о чем вы мне рассказали, требует больше времени, чтобы преодолеть, чем вы думаете. 

Я задавался вопросом, наступит ли когда-нибудь время, когда таких страданий между мужчиной и женщиной не будет. Даже в Китае, сказал я ей, крестьянину и его жене не удалось избежать случайного удара серпом на рисовых полях, когда комиссар Красной бригады смотрел в другую сторону. Ни одна система не могла это вылечить, и я полагаю, что на самом деле она поддерживала нас, потому что иначе нам было бы смертельно скучно. Рискуя нажить врага на всю жизнь, я сказал ей и это, и она сказала: — Вы мудрее, чем кажетесь!

На экране взорвалась еще одна машина, возможно, чтобы мы привыкли к мысли о грядущем разрушении самолета. Фюзеляж так скрипел, что я задавался вопросом, выдержит ли он нагрузку в течение следующих двух тысяч миль. Она не почувствовала, как я дернулся от ее замечания. Единственное, что