Читать книгу - "Путинбург - Дмитрий Николаевич Запольский"

овчарочий! Я отказался от машины и решил прогуляться по весеннему городу к Финляндскому вокзалу, а потом на метро. В субботу я мог себе позволить такое приключение. На Литейном мосту обернулся. Метрах в трехстах топала наружка: паренек с немолодой женщиной под ручку, вроде как сын с мамой решили пройтись по Петербургу. «Дятлы, — подумал я. — Но забавно, сколько они тратят сил на мои тусовки и на прослушки разговоров с телками. Дорогой я. Очень дорогой…»

Я не имел никакого отношения к штабу Собчака. Путин не был моим начальником, даже более того: у меня начальства не было вообще. Формальное подчинение руководителям компании «Русское видео» не обязывало меня участвовать в работе собчаковского штаба, да и отношения с мэрией у меня были весьма непростые. Я был обычным журналистом — неподатливым, знавшим себе цену, умевшим так организовать свою команду, что разрушить ее было практически нереально. Но от вице-мэра Путина я все-таки зависел. Во-первых, Роман Цепов, директор охранного предприятия «Балтик-Эскорт», спонсировал мою программу и обеспечивал защиту: он доплачивал моим телохранителям, они числились у него в штате, получали у Цепова служебное оружие. Соответственно, следили за мной и докладывали о каждом шаге. Во-вторых, я знал, что «Русское видео» не просто телекомпания, а ширма для огромного авантюрно-криминального концерна, который напрямую связан с лидерами преступного мира и властью. Ну и роль Путина скрывать в этом никто особо и не пытался. Цепов хоть и шепотом, но говорил, что собирает деньги с казино не только для себя, но и для мэрии, что через него Михо Мирилашвили передает подарки Людмиле Путиной, что решает вопросы, связанные с безопасностью. Его фирма охраняет даже квартиру Собчака, да и дачу Путина. А если охраняет, значит, знает секреты. Рома не гнушался прослушивать своих клиентов — баловался со всякими микрофонами-закладками, портативными видеокамерами. Прибавив к этому его дружбу с Виктором Золотовым и страстное желание контролировать потоки кокаина, текущие в ту пору через нигерийцев и другие каналы, я понимал роль Путина: во что бы то ни стало быть в курсе всех денежных потоков, наблюдать за всеми, кто вырастает на диком поле девяностых.

…Свита была длиннющая, но галерея Санкт-Петербургского государственного университета[503] длиннее, все пространство она не заняла. Так показывают в мультиках сперматозоидов, устремившихся к яйцеклетке: один, самый шустрый, впереди, остальные сзади. За Путиным шел Золотов, потом два безликих черных полковника, потом личная охрана в мешковатых пиджаках, потом Сечин, какие-то протоколисты, похожие на клерков, и инженер спецсвязи с брезентовой сумкой, в которой торчала телефонная трубка цвета слоновой кости. За ним пресс-секретарь и сбившийся в кучу кремлевский пул журналистов с бесцветными водянистыми усталыми лицами официантов. Я шагал рядом с Сечиным. Через несколько минут должно было произойти оплодотворение.

Мы вошли в зал, набитый студентами. Ректор, профессора в мантиях с квадратными шапочками на головах, десятки операторов у своих камер на треногах, мохнатые микрофоны, вспышки фотографов. Я оказался рядом с крошкой Медведевым[504]. Мне казалось, что Путин питал к нему особую симпатию именно из-за роста. В Смольном когда-то царил Григорий Васильевич Романов, крохотный человечек из новгородских, росточком не вышедший. Говорят, рассматривался в качестве преемника Черненко[505], но проиграл Горбачеву из-за звериного антисемитизма и общей почвеннической направленности ума. Так вот в приемной у него сидел начальник аппарата из бывших комсомольских пиджаков. Романов был метр в кепке на коньках, а начаппарата — еще ниже. И Григорий Васильевич его мог поэтому терпеть вблизи. Так сказать, не комплексовал.

Медведев был единственным человеком ниже своего шефа в комитете по внешним связям. Был еще крошечный зам, но оказался совсем тупым жуликом и его выгнали. Кстати, люди, знавшие Медведева как юриста в «Илим Палпе» — а Дима был не только директором по юридическим вопросам, но и соучредителем крупнейшего лесобумажного холдинга с миллиардными оборотами, — считали его отличным специалистом-международником. Скорее всего, он действительно был ушлым цивилистом[506]. И в его биографии есть еще одна любопытная деталька: Дмитрий Анатольевич сотрудничал с Владиславом Резником в его страховом бизнесе, созданном на деньги КПСС, то есть совсем был не чужд той самой тусовке, которая сложилась в Питере до появления Путина в роли советника Собчака. И именно Медведев разруливал наезды на Путина со стороны Марины Салье, готовя оправдательные документы по сомнительным внешнеэкономическим сделкам. Я спрашивал у Володи Чурова[507], своего доброго приятеля, работавшего в КВС[508], о роли Медведева. И тот говорил: офицер по спецпоручениям. Лучший юрист комитета. Путин его уговаривает замом, но тот в бизнесе, причем в серьезном, поэтому согласен только на экспертную договорную работу…

Я ответил на высокомерный кивок рукопожатием. В конце концов, все низкорослые люди во власти часто стараются казаться надменными, все-таки комплекс неполноценности развивается с детства. Но была у Медведева одна маленькая особенность, видная только тем, кто понимает: он был при деньгах и следил за собой. В отличие от Путина и Сечина, Миллера[509] и Чурова, только двое — Медведев и Прохоренко[510] в комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга одевались так, как положено: в дорогие качественные неброские вещи. Остальные просто не обладали вкусом и элементарными знаниями о дресс-коде, о деловой прическе. Медведев всегда отличался добротной английской обувью. Было видно, что он не покупает ботинки дешевле тысячи фунтов стерлингов. Естественно! Вообще, если хорошо подумать, можно предположить, что в стремительной карьере Путина он мог сыграть совсем иную роль. Он не был и не является спойлером, зиц-председателем при патроне, а в какой-то мере даже наоборот — именно он научил Путина международной торговле, именно он показал ему преимущества сырьевой экономики.

Я слышал от влиятельного царедворца, председателя официальных российских профсоюзов Шмакова: «Медвед и царь — две стороны одной медали. Один знает, что нужно, но не знает как, а второй точно знает, как можно, но целей не видит. Потому что один юрист, а другой — опер…»

Но вернемся в тот солнечный день 2000 года, когда по главному зданию Санкт-Петербургского государственного университета шла свита исполняющего обязанности президента России Владимира Путина. В зале его ждали несколько сотен студентов и преподавателей. Заиграли Глиэра, гимн великому городу, унылый, траурный и безнадежно величественный. Ректор университета Вербицкая[511], высокая мужеподобная дама в роговых очках, похожая на гусара в своем малиновом пиджаке, одним движением накинула на плечи Путина черную профессорскую мантию. В четырехуголке[512] он выглядел нелепо, как клоун, и быстро снял ее, тряхнув головой, чтобы поправить