Читать книгу - "История карфагенян - Вернер Хусс"

вступили в битву, на стороне карфагенян сражалось, по-видимому, 60 тысяч воинов. Все же римляне (опять же по-видимому) одержали безусловную победу: более 16 тысяч карфагенских солдат, очевидно, погибли, свыше 3 тысяч — взяты в плен, добычей римлян стали тысяча коней и семь слонов. Однако карфагенские войска после поражения при Илитурги оказались все же способными осадить город Интибили! Но Ливий утверждает, что битва при Интибили была практически подобна сражению у Илитурги: по его сообщению, с карфагенской стороны погибли 13 тысяч солдат, 2 тысячи попали в плен, и 9 слонов стали римской добычей. Однако ливиевские рассказы об успехах, достигнутых римскими войсками в этом году, столь же преувеличены, как и его утверждение, что теперь все испанские племена перешли на римскую сторону. То, что карфагенские генералы в этом году действовали успешнее, чем в прошлом, можно увидеть из доклада, который Сципины послали в Рим.

Возможно, еще в 215 г. произошло событие, которое заставило забыть о неудачах прошлого года: в войну на стороне Карфагена вступили Сиракузы. Этот поворот в сиракузской внешней политике, имевший столь значительные последствия, стал возможным только в результате смерти Гиерона. Гиероним, пятнадцатилетний внук и наследник Гиерона, находился под влиянием своих дядей Адранадора и Зоиппа, особенно первого. Адранадор изменил внешнеполитическую линию, которую при жизни Гиерона уже изменил Гелон: смена курса казалась неизбежной ради интересов Сиракуз. И когда Фрасон, член коронного совета и решительный сторонник проримской политики, был обвинен, справедливо или нет, в участии в заговоре, направленном против жизни царя, все было решено. Гиероним послал Поликлета из Кирены и Филодема из Аргоса в Италию, чтобы вступить в контакт с Ганнибалом. Ганнибал, естественно, обрадовался такому повороту дел. Он подал царю большие надежды и вместе с сиракузскими послами отправил в Сиракузы сиракузян братьев Гиппократа и Эпикида, которые обладали и карфагенским гражданством, и Картана Ганнибала. После того как Поликлет сделал обо всем этом сообщение, Гиероним настоял, чтобы Ганнибал как можно скорее отплыл в Карфаген для ведения соответствующих переговоров. Приблизительно в то же время в Сиракузы прибыли послы Пульхра, которые должны были прозондировать ситуацию. Гиероним обошелся с послами совершенно невежливо. Он считал, что у него нет никаких оснований обращать внимание на римлян, ибо он знает, и римские послы не могут с этим спорить, что Пульхр уже при появлении слухов о смерти Гиерона послал 50 кораблей из Лилибея в Сиракузы, дабы поддержать сторонников благоприятной политики. Вскоре после отъезда римских послов Агатарх, Онесиген и Гиппосфен в качестве переговорщиков от имени царя вместе с Ганнибалом прибыли в Карфаген. Переговорщики намеревались в ходе переговоров добиться согласия на разделение Сицилии на стракуз-скую и карфагенскую сферы господства. Границу должна была образовывать Гимера. Когда Агатарх и карфагеняне еще вели переговоры, в Карфаген прибыло второе посольство, по-видимому, по настоянию Гиппократа и Эпикида, которое потребовало перехода всей Сицилии под власть Гиеронима. Хотя сенаторы и удивились безмерности требований юного царя, они все же приняли его предложение, поскольку очень высоко оценили заключение карфагено-сиракузского альянса. После того как второе римское посольство потребовало не нарушать римско-сиракузские договоры, заключенные во времена Гиерона, Гиероним созвал коронный совет на решающее заседание. Пока присутствующие сиракузяне молчали, коринфянин Аристомах, спартанец Дамипп и фессалиец Автон высказались за сохранение прежней политики. Только один Адранодор выступил за совместные действия с Карфагеном. Однако Гиероним решил вступить в войну с Римом.

Приблизительно в это же время Зоипп прибыл в Александрию, чтобы убедить Птолемея IV если уж не примкнуть к антиримскому альянсу, то хотя бы занять антиримскую позицию. Все обстоятельства говорят о том, что за этим посольством стоял Ганнибал. Если бы сотрудничество с Александрией действительно состоялось, то карфагенская сторона могла бы его многократно использовать.

И 214 г. на италийском участке не принес никакого результата. Ганнибал, кажется, и дальше использовал «тактику салями». Римляне, которые избрали консулами Максима (в четвертый раз) и Марцелла (в третий раз), делали все, чтобы не понести ущерба, по крайней мере в многочисленных слабых местах. С этой целью они набрали еще шесть легионов и довели их количество до восемнадцати. Кроме того, они построили 100 военных кораблей, чтобы довести их число до 150, поскольку Македонская война потребовала больших усилий, да и надвигалась тень Сицилийской войны. Но только постройкой кораблей нельзя было ограничиться, нужно было набрать еще много матросов. Высокие расходы на экипажи были покрыты частными средствами, хотя и по декрету государства. Командование всех прежних военачальников было (явно по предложению Максима) продлено. Новыми командующими стали Кв. Фабий Максим сын (Апулия) и П. Корнелий Лентул (Сицилия).

В остальном римские власти в этом году были заняты серьезными проблемами снабжения. Оказавшись в нужде, они просили, может быть, в 214 г. Птолемея IV согласиться на экспорт зерна.

Кампанцы боялись, что римляне теперь будут стараться своими сильными воинскими частями отвоевать Капую. Поэтому они просили Ганнибала оставить лагерь около Арп и придвинуться ближе к Капуе. В ответ на это Ганнибал расположился в своем старом лагере в Монти Маддалони. Но так как опасности непосредственного римского нападения на Капую, по всей видимости, не было, он через некоторое время двинулся к Авернскому озеру (около Бай), чтобы там совершить жертвоприношение. Очевидно, поход этого года должен был находиться под особым покровительством богов. Кроме того, Ганнибалу было ясно, какое психологическое воздействие этот выразительный религиозный праздник окажет на боевой моральный дух солдат, и также и поэтому предпринял паломничество к Авернскому озеру. Когда он там появился, то встретил пять знатных молодых тартентинцев, часть которых он отпустил после сражения у Тразименского озера, а часть — после битвы при Каннах. Те заявили, что они — руководители демоса, который держит в своих руках власть в Таренте, и предложили сдать город. Естественно, Ганнибал согласился идти в Тарент, поскольку обладание этим богатым городом было чрезвычайно важно. Но он не мог просто так покинуть Кампанию, ибо предполагал, что римляне смогут в таком случае занять карфагенские позиции в Кампании. Поэтому он решил подождать наиболее благоприятного момента.

Уже во время пребывания у Авернского озера Ганнибал опустошил область Кум вплоть до Мизенского мыса. Теперь он пошел на Пу-теолы. Год назад Максим укрепил Путеолы, и теперь там находился гарнизон в 6 тысяч человек. После безуспешного трехдневного штурма города Ганнибал через область Неаполя двинулся к Ноле. Представители ноланского плебса обещали ему сдачу города. Однако Марцелл, которого предупредили об этом оптиматы Нолы, его опередил. Он привел из Суессулы 6 тысяч пехотинцев и 300 всадников, которых ввел в город, дабы поддержать сенаторов и защитить