Читать книгу - "Современные старцы Горы Афон - Херувим Карамбелас"

«Многие из монахов и мирян, приходившие к нему на исповеди, — писал в 1953 году игумен Дионисиата отец Гавриил, — еще живы. Все они с уважением хранят память о его доброте, его отеческой любви и сострадательности и особенно — о его мягкости по отношению к кающимся грешникам, отягченным тяжкими грехами. Никто не уходил из маленькой, похожей на склеп, исповедальни доброго духовного отца без утешения» («Лавсаик Святой Горы», стр. 36).

Если мы сравним духовников Святой Горы с великими святителями, то отец Савва будет соответствовать святителю Иоанну Златоусту. Даже и иные отцы афонские, столь скупые на похвалы, без колебаний называли его «Златоустом духовников».

Мы чувствуем свое бессилие, пытаясь достойным образом представить труды этого знаменитого духовника. Мы боимся, что можем умалить его величие. Но нельзя оставить в забвении чудеса, им совершенные с Божией помощью, поэтому мы кратко опишем их, а остальное путь дополнит воображение читателя. Сначала мы поговорим о его методах, а потом расскажем несколько характерных случаев, о которых все еще говорят на Святой Горе и которые показывают умение отца Саввы исцелять души.

«Всем бых вся» (1 Кор.9:22)

Богоносная душа отца Саввы трепетала от безграничной любви ко всем христианам. Каждый приходивший был человеком, за которого Христос, движимый безграничной любовью, пролил Кровь Свою. Любовь была силой, руководившей душой духовника.

Он не жалел ничего, когда нужно было спасать заблудших, растерявшихся, израненных, ослабевших, больных овец Христовых от волков и разбойников. В сердце духовника пребывали напечатленными слова библейские: «Заблудившее обрящу, и сокрушенное обяжу и немощное укреплю» (Иез. 34:16).

Быть может, самое трудное в мире — отвергнуть широкую, удобную дорогу греха и стать в смирении и покаянии на узкий путь добродетели. Нужно бороться с самим собой, с миром и с теми темными силами, которые мешают достичь света. Потому и труд духовника столь тяжелый, столь изматывающий.

Отец Савва очень хорошо знал, сколь нелегко разрешать людей от грехов, открывать внутренние раны, вскрывать греховные нарывы и гнойники. Знал он также, что не может быть исцеления,

покаяния и прощения вины без изобличения этих грехов. Чтобы это действительно произошло, он, движимый любовью и состраданием к своим больным братьям, прикладывал все усилия. Когда впервые встречал посетителя, то, независимо от времени и часа, встречал добротой, с радостным и теплым сердцем. Конечно, целителю душ мрачное и нахмуренное лицо не подходит. Выслушивая исповеди, он никого никогда не торопил, не считался с собственной усталостью. Все, о чем думал он на исповеди — это диагноз болезни и ее лечение, покаяние грешника и решимость исправиться. Слова евангельские «ктому не согрешай» (Ин. 5:14) были у него всегда главными.

Часто из комнаты, где исповедывал, он выходил на улицу. Он знал, что кто-то, возможно, бродит по каливе, не в силах принять душеспасительного решения. Чтобы помочь человеку в такой критический момент, нужно подойти к нему с любовью, убедить и подбодрить его и привести в гавань спасения.

Когда он видел, что кому-то трудно открыть свои грехи, применял всевозможные способы, чтобы вселить в него мужество. На следующих страницах мы опишем некоторые из них. Даже и те сердца, которые представлялись замкнутыми на замок, ему в конце концов удавалось отпирать.

Он без колебаний ставил себя на место погрязшего в грехах человека. Чтобы убедить его осмелиться открыть раны свои, заставлял кающегося верить, Беззаконным яко беззаконен, не сый беззаконник Богу, но законник Христу, да приобрящу беззаконныя; бых немощным яко немощен, да немощныя приобрящу. Всем бых вся, да всяко некия спасу» (1 Кор. 9:21–22).

Он знал, как себя принизить в глазах кающегося, но знал он также, как открыть духовное свое величие в тех случаях, когда то было необходимо. Он был носителем Духа Святого и использовал свой дар прозорливости для спасения душ. Кающийся у него оказывался — лицом к лицу — пред огнем Пятидесятницы. Пред этой силой не могли устоять никакие ухищрения врага, и кающийся, с ощущением чуда, восклицал невольно: «Да человек ли этот Старец, не ангел ли?»

Изобретательность любви

Несколько лет назад мы посетили старца Симеона, жившего в каливе Сретения Господня в прекрасном Новом скиту рядом со святым монастырем св. Павла. Прикованный к кровати девяностопятилетний Старец ежечасно ожидал смерти, после которой должен был отправиться ко Господу. Рядом с ним был его ученик — отец Пантелеймон, любящий сын, подобный Ангелу-Хранителю.

«Старче, Вы помните отца Савву, духовника?

«О, духовник! Святый отче Савва! Моли Бога о нас! Как же я могу его не помнить? Я у него исповедовался; я постоянно бывал у него в каливе. Много-много раз помогал ему, пел на Литургии».

«Расскажите нам что-нибудь о нем. Мы о нем много слышали и хотим составить его жизнеописание. Говорят, он был знаменитым духовником»

«Милость Божия почивала на нем. Он всех воодушевлял, особенно молодых монахов. Как только видел их в комнате, где принимал исповеди, улыбался и говорил; «Ну, ангелочки! Так, так, мои ангелы здесь. Я этих молодых монахов считаю ангелами, потому что они оставили суетный мир и пришли сюда, в пустыню, из любви к нашему Пресветлейшему Христу». Он подбадривал всех, кто пал духом. «Не доводите никого до отчаяния,» — снова и снова повторял он».

«Говорят, Старче, что он дивно исповедовал».

«Да, и с большой любовью. Он хотел, чтобы люди не скрывали от него свои грехи. Если видел какого-нибудь молодого монаха или послушника, стыдящегося сознаться во всех своих грехах, то придумывал нечто, эдакие уловки. «Не колеблясь, расскажи мне о своих грехах, чадо мое. Я старый человек, я даже могу заснуть, но ты продолжай. Христос здесь, и Он все слышит. Бесстрашно открывай все и очистишь душу свою, и станет она белоснежной». Монах начинал говорить, а духовник притворялся засыпающим. Скоро голова его опускалась, он даже и похрапывал. Тогда монах начинал называть свои самые серьезные прегрешения. «Чадо мое, остановись на минутку. Ты только что назвал какой-то грех. Что ты сказал? Я не расслышал. Скажи более отчетливо, ты очистишь свою душу». Монах набирался смелости и говорил ясно. С души его спадала тяжесть. Бог радовался, а бес уязвлялся».

«О, спаси Господи, Старче. Мы получили от Вас бесценные свидетельства. Умение этого великого духовника просто удивительно Мы ничего подобного прежде не слышали».

«Свидетельствую: он был очень опытный и любящий. Сегодня нет ему подобных».

В каливе скита Праведной Анны жил один отец Иеромонах Он тоже принимал исповеди, но не имел такого опыта и проницательности, как отец Савва. Однажды к