Читать книгу - "Граф Остерман - Николай Иванович Павленко"

предшествующих переговорах обещание России компенсировать Швеции за утрату территорий высказывались в общей форме, то теперь Герц настаивал на их конкретной реализации. В результате вопрос о компенсации приобрел архиважное значение как для итогов переговоров, так и для судьбы переговорщиков — Герца и Остермана. Герц извещал русских уполномоченных, что «его кредит, честь и благополучие от учинения сего мира зависят». Отсутствие подвижек в переговорах и возникшие трения с Брюсом дали повод Остерману задумываться об оставлении службы в России и возвращении на родину в Вестфалию, где он, будучи нагим и босым, готов был довольствоваться «хлебом и водой».

Ситуация на конгрессе не внушала Остерману надежд на скорое окончание войны: Герц отбыл в Стокгольм за указаниями и отсиживался там в сентябре–октябре, так что на два месяца переговоры прекратились. Это вызвало у Остермана пессимистическое настроение: «Я не мог, — писал он, — избавиться от меланхолического настроения». Единственным средством принудить Карла XII к миру Андрей Иванович считал не переговоры, а диверсии на шведском побережье, которое, по его сведениям, обороняется слабыми отрядами, поскольку главные силы были сосредоточены для обороны Стокгольма.

В Петербурге разделяли эту мысль Остермана и интенсивно готовились к возобновлению военных действий летом 1719 г., тем более что Герц, возвратившийся из Стокгольма на конгресс, пробыл там неделю и вновь отбыл в столицу.

Однако поздней осенью 1718 г. в Швеции произошли два важных события: 30 ноября при осаде крепости Фридрихсгаль в Норвегии при загадочных обстоятельствах погиб бездетный Карл XII. Историки Швеции до сих пор ведут спор, чья пуля сразила короля: неприятельская или своя, шведская. На королевскую корону претендовали два кандидата: герцог Голштинский, являвшийся сыном старшей сестры Карла XII и имевший наибольшие права на престол, и младшая сестра Карла XII Ульрика-Элеонора. Именно она, располагая большим, чем герцог, числом сторонников в Швеции, была избрана Шведским парламентом-ригсдагом королевой.

После того как Ульрика-Элеонора оказалась на троне, сторонник сближения Швеции с Россией Герц был арестован, предан суду и в марте 1719 г. казнен. Все эти события не способствовали успешному исходу переговоров на конгрессе, и без того протекавших крайне вяло, причем по вине не русской, а шведской стороны, которая, по выражению Петра, «проволакивала время». Одним из средств «проволакивания» было продолжительное отсутствие на конгрессе главного переговорщика со шведской стороны Герца, отправлявшегося в Стокгольм якобы за указаниями правительства. Так, в 1718 г. он оставил конгресс 30 августа, а возвратился на него спустя более чем десять недель — 17 ноября. Вторая значительная проволочка в работе конгресса была связана с назначением вместо находившегося под следствием и затем казненного Герца нового уполномоченного. Им оказался Лилиенштедт. Он тоже не спешил со своим прибытием на конгресс и оказался на нем лишь 27 мая 1719 года.

Характерная деталь, перечеркнувшая работу конгресса в предшествующие месяцы, — Лилиенштедт заявил, что он уполномочен признать недействительными территориальные уступки Герца. Таким образом, с прибытием на Аланды Лилиенштедта переговоры возобновлялись с нуля.

В «Гистории свейской войны», отредактированной Петром I, итоги военных действий за 1718 г. охарактеризованы так: «…сею кампаниею могли б великие действа показать где хотели, понеже шведского флота не было и войска выведены были в Норвегию (и хотя конгресс был, однако ж армистиции (перемирия. — Н. П.) не было). Но не учинили для того, чтобы склонности не помешать короля шведского, которую он имел тогда к миру».

Практически военные действия в кампанию 1718 г. прекратились.

Когда Петру стало ясно, что заключить мир на Аландском конгрессе — надежда эфемерная, он решил использовать еще одну возможность для его достижения — отправить в Швецию бригадира Петра Лефорта, а затем и Остермана в Стокгольм, чтобы они без посредников вступили в переговоры с ее правительством.

Официальные цели визита Лефорта в Стокгольм состояли в том, чтобы поздравить Ульрику-Элеонору с вступлением на престол и выразить ей соболезнование по поводу гибели Карла XII, но подлинная цель его отправки в Швецию заключалась в том, чтобы «присматривать и удобным образом под рукою разведывать о склонности ее к миру с Россией». Кроме того, Лефорт должен был убедить шведских министров в том, что Швеция получит за уступленные России территории «свои авантажи», то есть компенсацию «в другом месте», впрочем, неизвестно в каком. Еще одно поручение Лефорту имело разведывательный характер: установить, как Швеция готовится к продолжению войны, каково состояние ее сухопутной армии и флота.

Лефорт изложил территориальные претензии России к Швеции — уступка ей Эстляндии и Лифляндии, но встретил решительный отказ шведской стороны, соглашавшейся уступить России Ингерманландию, Нарву и часть Карелии, то есть земли, принадлежавшие России и захваченные Швецией в начале XVII столетия. Таким образом, миссия Лефорта в Стокгольм оказалась бесполезной, и когда он доложил Петру о ее безрезультатности, тот решил использовать еще одну возможность достижения мира — отправить в Стокгольм опытного дипломата А. И. Остермана.

Из инструкции Остерману следовало, что царь готов был пойти на уступки: Остерману разрешалось ограничить свои территориальные притязания на уступку Швецией России Ингерманландии, Эстляндии с Ревелем и Выборгом, а также Карелии с Кексгольмом. Что касается Лифляндии, то Петр уполномочивал Остермана заявить шведам о готовности России уплатить за ее уступку денежную компенсацию. В секретном пункте инструкции Остерман должен был предложить за уступку Лифляндии уплатить Швеции один миллион ефимков русской монетой; ему разрешалось повысить эту сумму до полутора миллионов, а в крайнем случае — до двух. Шведским дворянам, владевшим имениями в Эстляндии и Лифляндии, была обещана денежная компенсация, если они не согласятся стать русскими подданными. Во время аудиенции Остермана у Ульрики-Элеоноры, состоявшейся 18 июля 1719 года, королева в резкой форме отказала удовлетворить условия мира, предложенные Россией, на что Остерман заявил шведским министрам, «что они будут тужить о том, что нынешние добрые диспозиции его царского величества к миру пропустили и на предложенных от него резонабельных кондициях миру не учинили».

В создавшейся ситуации Петру оставалось воспользоваться самым эффективным средством воздействия на Швецию — высадить десант на ее территорию. 25 июля 1719 г. был высажен десант численностью в 2400 человек, успешно громивший оказавших слабое сопротивление шведов, бросавших во время бегства пушки и убитых. Отряды десантников действовали на шведском побережье в течение августа, они разоряли шведские железные и медные заводы и сожгли множество населенных пунктов. Однако военное давление не дало желаемых России результатов, и противная сторона заявила, что Швеция «найдет себе спомощников», то есть надеялась не только на дипломатическую, но и на военную помощь Англии.

Согласно показаниям отечественных источников, десанты, осуществленные летом 1719 г.,