Читать книгу - "История героя: Огонь наших душ - Евгений Чепурный"

арсенале в достаточном количестве имеется огнестрел, мы предоставим амуницию и для него. Хоть против Эотаса это и не поможет, — она хмыкнула, — но надо же тебе добраться до Хасонго и обратно в целости.

— Вот это уже другой разговор, — поостыл гламфеллен. — Спасибо, Кару. Я пришлю к тебе своих разумных. Дварф Беодул и человек Ваницци. Они дадут тебе всю нужную информацию.

— Вайлианец? — недовольно прищурилась хазануи. — В стенах Медной Цитадели ты можешь нанять рауатайских моряков, которые и в обращении с пушками любого заткнут за пояс, и в драке не подведут.

— На моем корабле рады любому умелому разумному, Кару, — чуть улыбнулся Кьелл. — И рауатайских моряков я бы с удовольствием нанял, тем более что мой корабль — рауатайской постройки. Вот только все упирается в деньги, которые что-то не спешат сыпаться на меня с небес, несмотря на все пристальное внимание богов.

— Зайди к квартирмейстеру, она дальше по коридору налево, — после небольшой паузы ответила аумауа. — Скажи ей, что я распорядилась выделить тебе все, что осталось в фонде номер 78. Этого должно хватить на пару месяцев зарплат нужному количеству матросов. Негоже одной из наших ласточек ходить по местным морям без должного экипажа.

«Она называет их лоханки ‘ласточками’?» с улыбкой подумал Кьелл. «Если пользоваться птичьими ассоциациями, они скорее ’пеликаны’. С полными клювами, ага.»

— За это — тоже спасибо, — ответил он вслух. — Даже не ждал от тебя такого дождя благ.

— Не могу же я дать себя обставить правительнице Хуана, — хазануи неожиданно заулыбалась, показав прокуренные треугольные зубы. — Атсура говорит, ты достаточно плотно с ней работаешь.

— Налаживаю связи со всеми влиятельными разумными, — доброжелательно ответил гламфеллен. — Вот еще в штаб ВТК сегодня собираюсь, хоть они наверняка душу из меня вынут своим крючкотворством. — Кару внезапно расхохоталась, хрипло и отрывисто.

— Держи, полечишь свою душу после, — она достала из ящика стола бутыль с вишневого цвета жидкостью, украшенную традиционным рауатайским орнаментом. — Рекомендую к нему местные конфеты из коики, отлично подчеркивают букет. — Бледный эльф, благодарно кивнув, принял подарок. — А сейчас я передам тебя в заботливые руки Атсуры, — не удержавшись-таки, она усмехнулась. — У него к тебе дело.

— Добро. Успехов, Кару, — ответил дружелюбно Кьелл. «А если этот двухметровый Боря Моисеев даст своим заботливым рукам волю, Текеху все так же со мной. У него и руки длиннее и крепче, и фантазия богаче,” он смерил мастер-шпиона взглядом. Тот ответил безмятежной улыбкой.

— Попутного ветра, Видящий, — попрощалась хазануи.

***

— Что ты знаешь о рауатайском присутствии в Дедфайре, Видящий-нуи[7]? — всю дорогу молчавший Атсура заговорил-таки, когда вся компания достигла его кабинета этажом ниже.

— Немного, я здесь эльф новый, — ответил Кьелл. — Вот тебе скоропалительное суждение, Атсура — оно более военное, чем торговое. Все, что я пока увидел рауатайского здесь — пушки, стены, и караулы солдат.

— Рауатай всегда тщательно защищает свое, — чуть шире улыбнулся мастер-шпион.

«Ага, ага, особенно в принадлежащей Хуана Некетаке. Своей земли не отдадим ни пяди, и не-своей вершка не отдадим,” подумал на это гламфеллен. «Онеказа слишком уж благосклонна к этим хапугам-милитаристам, не дай боги, это ей аукнется.»

— Но ты упускаешь главное, заметное даже здесь, в столице Хуана, — продолжил Атсура. — Посмотри на вайлианцев и как они обустроились здесь. Они — временщики, жаждущие откусить побольше, да проглотить побыстрее. Им нет до Дедфайра дела, их интересует только адра, и набивание кошельков с ее помощью. Они очистят от нее Дедфайр, и, словно саранча, двинутся к следующему месту, богатому ресурсами и бедному разумными, способными их защитить.

— А ты довольно низкого мнения о Хуана, не так ли? — Кьелл впервые взглянул на своего собеседника не с раздражением, а с интересом. «Пусть он и любит поприжиматься к мужским торсам, этот геноссе Мюллер способен мыслить абстрактно. Редкое дело в Дедфайре, ага. Может, Онеказу как-нибудь на столь же отвлеченную беседу вызвать, на тему, к примеру, сравнительной роли светящейся адры в экономике и экосистеме? Уверен, у нее будет, что сказать. Правда, у меня — нет: сто процентов я растекусь лужицей влюбленности, и даже не попытаюсь собраться обратно.»

— Для всякого народа имеет большое значение то, как хорошо он способен защитить свое, — ответил тем временем Атсура. — Те из них, что не способны на это, неизбежно останутся лишь на страницах истории.

— Не хочешь кормить свою армию — будешь кормить чужую, да, — согласно кивнул Кьелл. — Но это необязательно случай Хуана. Пусть местные несколько инертны, у них есть характер и сила духа. Не рано ли ты списываешь их со счетов, Атсура?

— Какое замечательное изречение, — на этот раз Атсура улыбнулся с неподдельным удовольствием. — Не возражаешь, если я его запишу, Видящий-нуи?

— Оно не мое, так что вперед, записывай, — непонимающе отозвался Кьелл.

Мастер-шпион жестом подозвал стоявшую в углу молодую аумауа. Та поднесла ему рулон бумаги и прибор для письма. Атсура, отодвинув со своего стола немногочисленные документы, принялся довольно ловко вырисовывать на свитке аккуратные значки букв.

«Ну охренеть теперь, мой длинный язык породил нестандартный какэдзику[8], фьюжн восточного стиля и западной мысли,” с некоторым оторопением глядел на разворачивающееся действо Кьелл. «Но надо сказать, старик Бонапарт был бы близок самураям. Это его бесшабашное ’ввяжемся в драку, а там посмотрим’ вполне себе в духе какого-нибудь Нобунага Ода, или даже Хагакурэ. Хм, может, и эту мудрость Атсуре задарить? Не, я ему еще обнимашки не простил.»

Шпион тем временем закончил марать пергамент, присыпал свиток специальным песком, и передал его адъютантке. Та аккуратно разложила писанину шефа на одном из столиков — сушиться.

— Вернемся к нашей беседе, Видящий-нуи? — Атсура вновь повернулся к Кьеллу с прежним спокойным выражением лица. — Я далек от недооценки Хуана и их королевы. Я всего лишь рассматриваю факты и закономерности. То, что я вижу — достаточно неутешительно для Хуана как народа, — он снова изобразил улыбку каменной статуи.

«Дай боги, с моей помощью Онеказа сотрет подобные ухмылочки и с твоей рожи, и с рож тебе подобных, мистер Аллен Даллес,” с тщательно скрываемым раздражением подумал Кьелл. «Может, как выйду в море, утопить пару рауатайских джонок, так, просто чтобы поглядеть на пресловутую ‘защиту своего’ от тотально превосходящей силы, вроде Божественного Меча