Читать книгу - "Змея, крокодил и собака - Барбара Мертц"

– Такие слухи ходят по всему Египту, – бросил Сайрус, но, вопреки пренебрежительному тону, в глазах зажёгся свет пробудившегося интереса. Для человека с таким романтическим темпераментом, как у Сайруса, не могло существовать более захватывающего открытия, чем место последнего упокоения прелестной жены фараона-еретика.

– Конечно, – согласился Эмерсон. – И я не верил в золотой гроб. Такой уникальный объект не мог быть продан, не оставив признаков своего прохождения сквозь грязный мир торговцев и коллекционеров. Но обратите внимание на главное слово – «золотой». Любой артефакт, сделанный из золота или покрытый им, может запустить мельничные колёса сплетен, а их обычное действие – возникновение преувеличений. Ещё более значительным является появление подобных объектов на рынке антиквариата. Если вы помните, это случилось, например, когда Масперо прибрал к рукам тайник королевских мумий в 1883 году. Жители Эль-Гурны[169], которые нашли этот тайник, начали продавать предметы из него, и имена на этих предметах указывали, что они, должно быть, взяты из могилы, неизвестной археологам.

– Да, но... – начала я.

– Для меня – никаких «но», МИСС Пибоди. В королевском вади есть и другие гробницы. Некоторые из них известны мне уже много лет, и я уверен, что существуют другие. Да и сама королевская гробница не была должным образом исследована – имеются проходы и комнаты, которые ещё не обнаружены. Некоторые из уже существующих кажутся странно неполными. Проклятье, Эхнатон тринадцать лет своего пребывания в Амарне готовил себе гробницу. Он должен был заняться этим в первую очередь. На пограничных стелах высечены упоминания о его намерении, так что...

– Эти же надписи предполагают, что королева разделила гробницу с мужем, – перебила я. – «Построят мне гробницу на восточной горе, моё захоронение будет там... и погребение Великой королевской жены Нефертити будет там»...

– Да, но слово «там» относится к самой гробнице или к восточной горе? – Эмерсон наклонился вперёд, его глаза блестели от радости спора, или, я бы сказала, научной дискуссии. – Далее в надписи говорится: «Если она (Нефертити, то есть) умрёт в любом городе на севере, юге, западе или востоке, её принесут и похоронят в Ахетатоне». Там не сказано – «в моей гробнице в Ахетатоне»...

– И не нужно было говорить об этом, учитывая контекст. Он имел в виду...

– Да успокоитесь вы оба? – возопил Сайрус. Его бородка дрожала от попыток сжать зубы. – Этот человек мёртв уже более трёх тысяч лет, и, как бы то ни было, его истинные намерения не означают проклятия. Я хочу знать: где находятся эти другие гробницы, о которых вы говорили, и почему… э-э… чёрт вас возьми, вы не раскапывали их?

– Вам известны мои методы, Вандергельт, – ответил Эмерсон. – По крайней мере, вы так заявляете. Я никогда не начинал раскопки, если не могу закончить работу без отсрочки. Открытие участка или гробницы привлекает внимание воров или других археологов, чья деятельность не менее разрушительна. У меня есть знания или сильные подозрения насчёт шести других участков...

Он позволил словам повиснуть в воздухе. Затем безапелляционно заявил:

– Мы извиняем вас, Чарльз и Рене. Без сомнения, до обеда вы желаете освежиться.

Двое мужчин не в состоянии изобразить массовое паническое бегство, но честно попытались.

Эмерсон потянулся за трубкой и обсыпал табаком все бумаги. Как только дверь закрылась, он уронил:

– Надеюсь, вы не возражаете против того, что я избавился от ваших сотрудников, Вандергельт?

– Мои возражения не принесли бы никакого результата, – ответил Сайрус. – Но, кажется, я вижу, к чему вы клоните, и чем меньше эти двое простодушных знают, тем лучше. Вы подозреваете, что Винси попытается узнать ваше мнение об этих неисследованных гробницах?

– Глупости! – воскликнула я. – Мы точно знаем, что нужно Винси, и это не имеет никакого отношения к...

– Могу ли я напомнить вам, – раскатисто промурлыкал Эмерсон, что обычно возвещало особенно уничижительное замечание, – что джентльмен спросил меня, а не вас?

– Не нужно мне напоминать – я уже увидела результат его вопроса, – огрызнулась я. – Но могу ли я напомнить вам, что вы не посчитали нужным посвятить в подробности ни меня, ни Сайруса? О чём, к дьяволу, ему спрашивать вас?

– Мой разум был слегка повреждён, – прибегнул Эмерсон к одному из тех приводящих в ярость трюков, с помощью которых мужчины избегают прямого ответа. – Детали ускользают от меня.

– Да неужели?! – воскликнула я. – Ну вот что, Эмерсон...

– Не стоит тратить время, дорогая моя, – произнёс Сайрус под издевательскую улыбку Эмерсона, адресованную мне. – Давайте вернёмся к вопросу о гробницах в королевском вади. Я считаю, что в этом сезоне вашей истинной целью являются они. Так какой же смысл возиться с этой кирпичной кладкой в долине?

Эмерсон широко открыл глаза.

– Ну почему же? Я собираюсь заняться и тем, и другим, а также скопировать пограничные стелы. Мы начнём в долине, как я уже говорил. – Поднявшись, он потянулся, будто большая кошка. – Я должен переодеться к ужину. Уверен, МИСС Пибоди, что вы намереваетесь сделать то же самое, ибо ваша одежда больше подходит для будуара, нежели для обеденного стола. Следует соблюдать приличия, знаете ли…

Он ушёл. Мы с Сайрусом молча смотрели друг на друга. Его обычно каменное лицо было мягким из-за сочувствия, которое он не осмеливался выразить вслух, и поскольку я не испытывала желания услышать сочувственные слова, то не собиралась поощрять его к высказываниям.

– Чтоб ему провалиться, – любезно произнесла я.

– Вы же понимаете – он что-то замышляет.

– О, да. Ум Эмерсона – открытая книга для меня. Его память может пострадать, но характер совершенно не изменился.

– И как вы намерены поступить?

– Как и всегда, когда это возможно – буду следовать советам, изложенным в Писании. «Довлеет дневи злоба его»[170] – на мой взгляд, одно из самых мудрых изречений в этой замечательной Книге. Я подумаю о сумасшедших планах Эмерсона, когда он попытается воплотить их в жизнь. Кто знает, что может произойти до того времени? А теперь, с вашего разрешения...

– Вы собираетесь переодеться? – спросил Сайрус.

Я улыбнулась.

– Конечно же, нет.

* * *

Я оставила нашу незваную гостью в одиночестве, так как она намекнула, что не считает