Читать книгу - "Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков"

на заводах и фабриках, в полях и сельских клубах. Вместе с коллегами внес вырученные за концерты средства на приобретение танка «Владимир Маяковский». В послевоенные годы работал ведущим концертов в Челябинской областной филармонии. В 1960-е годы Пельтцер пользовался огромным успехом в популярной передаче местного телевидения «Музей имени Ляпсуса». По отзывам рецензентов, он был блистательным мастером создания ярких сатирических образов. Ляпсус – это маска, «райкинский» крупный нос, очки, клоунский характер. Как правило, Пельтцер играл в паре с экскурсоводом. Они завязывали шутливый спор на злободневные социальные темы, о коих на полном серьезе говорить было запрещено. Комик ездил на ишаке, висел на стреле башенного крана, лазил по водосточным трубам, чтобы как следует «похвалить» нерадивых хозяйственников. Коллеги уважали Федора Пельтцера еще и как собирателя материальных свидетельств концертной деятельности Челябинского концертного объединения: афиш, рецензий и отзывов. Свою коллекцию в конце жизни артист передал филармонии.

Его родной брат Сергей Оскарович работал на подмосковной Братцевской птицефабрике Всесоюзного научно-исследовательского института птицепромышленности и птицеводства, был заведующим инкубаторием. Сергей Пельтцер – один из пионеров отечественных исследований по созданию гибридных птиц, доктор сельскохозяйственных наук, профессор Академии имени Тимирязева в Москве. Остается только снова и снова удивляться и восхищаться тем, какой это талантливый род и как много представители династии сделали для России в самых разных сферах.

Татьяна Ивановна Пельтцер от своего отца унаследовала бесценный дар живого видения мира, необычного и всегда неожиданного восприятия жизни. Говорят, она вообще была очень похожа на Ивана Романовича, особенно по темпераменту. Сохранился удивительный документ: в восемьдесят лет Иван Пельтцер взял в руки перо и классическим ямбом написал свою театрально-сценическую биографию. К сожалению, довел он ее лишь до 1905 года. В этих записках предстает старая Москва, ее быт, население, театральная жизнь, гастроли заморских знаменитостей. Историки театра могут найти точные описания и оценку игры Сары Бернар и Элеоноры Дузе, впечатления от концертов Сергея Рахманинова, у которого, кстати, Пельтцер учился по классу фортепиано, и Антона Рубинштейна.

Один из первых заслуженных артистов Республики, Иван Пельтцер много снимался в кино: «Белеет парус одинокий», «Медведь», «Большая жизнь», до революции сам ставил фильмы. Он был не только знаменитым актером, но и деятельным антрепренером и педагогом. Одним словом, мог бы хорошо пристроить свою дочь-актрису, да и сам с возрастом найти теплое местечко. Но все было не так просто. Что-то мешало раннему творческому благополучию Татьяны Пельтцер.

* * *

В 2017 году вышла книга «Главная бабушка Советского Союза», автор которой – бывший врач, а ныне писатель Андрей Шляхов. В ней подробно рассказывается о первых годах жизни Татьяны Ивановны и ее семье. Мать, Эсфирь Боруховна Ройзен, чтобы обвенчаться с отцом, окрестилась и стала Евгенией Сергеевной. Она была женщиной красивой и глубоко практичной: всё, что нельзя было положить в горшок или на счет в банке, считала пустяками. Как сказано в книге, «служение Мельпомене она воспринимала как разновидность гешефта, сделки. Актеры развлекают бездельников, бездельники им за это платят. По мере взросления Таня все больше и больше удивлялась тому, что могло свести вместе столь разных людей, как ее мать с отцом? Приписывала это волшебной силе любви и млела – вот оно как! Правду узнала случайно, по обрывкам фраз в ходе одной ожесточенной перепалки между родителями. Отец обвинил мать в том, что она сбежала с ним только потому, что ей невмоготу было сидеть в родительском доме под присмотром деспотичной матери. Мать, которая никогда не лезла за словом в карман, тут же ответила, что отец женился на ней только для того, чтобы получить бесплатную прислугу. Надоело бегать по кухмистерским и ходить с непришитыми пуговицами, захотелось домашних обедов и домашнего уюта. По длинной паузе, которая возникла после этих слов, Таня догадалась, что родители ударили друг дружку по больным местам, а стало быть, все сказанное правда…»

Татьяна обожала отца. Мать же частенько говорила ей: «Я родила тебя красивой… А если бы ты была еще и умной, то не слушала бы отцовские бредни!» Иван Романович всячески способствовал театральной карьере дочери, мать ворчала, но препятствий не чинила: все-таки иногда за эту работу девочке платили.

Свой сценический путь будущая актриса начала под крылом отца и металась с ним из Нахичевани в Ейск, из Харькова в Москву. В антрепризах Татьяна Пельтцер прошла классическую театральную школу, а в 1918–1919 годах – школу революционную, когда в политической обстановке никто ничего не понимал, но все верили в необыкновенное, замечательное будущее. К шестнадцати годам Татьяна имела большой сценический опыт и считала свое театральное образование законченным. «Танюша, ты будешь великой актрисой!» – сказал ей любимый папаша и подчеркнул, что говорит это не как отец, а как старый опытный актер. И она поверила.

Папаша не ошибся. Только путь к признанию оказался слишком длинным. Если у самого Ивана Романовича дела после революции складывались вполне успешно: его приглашали актером и режиссером в различные театры, снимали в кино, – то у Татьяны особых перспектив не наблюдалось. Молодыми актрисами были заполнены все труппы, у первых советских звезд были сильные покровители, приходилось следовать везде за отцом и доказывать свою состоятельность на вторых ролях и в эпизодах. Кстати, первых старух Татьяна Пельтцер сыграла в восемнадцать лет! Это были Глафира Фирсовна и Уланбекова в пьесах Островского. На правах старой знакомой девушке покровительствовала «великая старуха» Мария Блюменталь-Тамарина, давшая ей немало ценных советов – как профессиональных, так и жизненных. От матери ждать их было бесполезно…

Поиски своего театра затянулись настолько, что неожиданно для всех и для себя самой Пельтцер возглавила театральный кружок при 1-й карандашной фабрике имени К. Либкнехта. В 1920-е подобные студии возникали по всей стране в геометрической прогрессии, считалось, что истинными творцами нового театра могут стать артисты-рабочие, а не профессионалы. Татьяне эта работа пошла на пользу. За нее хорошо платили, был удобный график, да и актриса наконец смогла приглядеться и внимательно изучить пролетарскую жизнь, о которой знала только понаслышке. Ей всё это пригодилось в дальнейшем в профессии.

Если бы не работа на карандашной фабрике, она не встретилась бы с Гансом. Они познакомились на праздничной демонстрации 7 ноября 1926 года. Татьяна Пельтцер читала стихи от имени кружковцев, немецкий коммунист Ганс Тейблер ей горячо аплодировал. Они полюбили друг друга.

К тому времени родители Татьяны уже развелись. Она ушла с отцом и оставалась с ним до последнего дня. С матерью ушел брат Саша. Общались они редко. Евгения Сергеевна даже не пришла на свадьбу. Ганс пошутил: «Главное, чтобы была невеста,