Читать книгу - "Полководцы Победы - Леонид Михайлович Млечин"

Генерал-полковник Иван Михайлович Чистяков вспоминал: «Ватутин умел предвидеть развитие событий и, что еще более важно, вселять уверенность в успехе задуманного. И еще было одно замечательное качество у Николая Федоровича. Он умел слушать других, не давить своими знаниями и авторитетом. С ним мы, его подчиненные, чувствовали себя свободно, что, понятно, развязывало инициативу. Даже когда он подсказывал верное решение, то делал это, как и Рокоссовский, так незаметно и в то же время убедительно, что подчиненный принимал его решение как свое. Он никогда не преуменьшал силы противника, не переоценивал и наши успехи, с полной беспощадностью вскрывая недостатки, мешающие нашей армии».

В какой-то момент Василевский все-таки уговорил Сталина вернуть Ватутина в Генштаб. Но ненадолго.

Летом 1942 года началось немецкое широкое наступление на Воронежском направлении. Начальник Генерального штаба Василевский вспоминал, как в июле 1942 года подбирали командующих новыми фронтами:

«Я и Ватутин называли возможных кандидатов, а Сталин комментировал. На должность командующего Брянским фронтом назначили Рокоссовского, хорошо показавшегося как командующего армиями. Сложнее оказалось с кандидатурой командующего Воронежским фронтом. Назвали несколько военачальников, но Сталин отводил их.

Вдруг встает Николай Федорович и говорит:

– Товарищ Сталин! Назначьте меня командующим Воронежским фронтом.

– Вас? – Сталин удивленно поднял брови.

Я поддержал Ватутина, хотя было очень жаль отпускать его из генерального штаба».

Николай Федорович Ватутин стал самым молодым командующим фронтом.

На Курской дуге

Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн вспоминал: «Курская дуга удлиняла наш фронт почти на 500 километров и требовала для ее удержания значительных сил. Успех операции позволил бы их высвободить. А если бы были уничтожены отрезанные в Курской дуге войска противника и значительная часть оперативных резервов Красной армии, тем самым был бы сделан первый шаг для достижения столь желанного ничейного исхода войны».

Эриха фон Манштейна в вермахте считали самым талантливым военачальником. И фюрер верил в его военные таланты. Именно Манштейна отправил выручать из беды окруженную под Сталинградом 6-ю армию генерала Фридриха Паулюса. Но у Манштейна тогда ничего не вышло. Гитлер жаждал реванша. 15 апреля 1943 года фюрер приказал: «Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. На направлении главных ударов использовать лучшие соединения, лучшее оружие, лучших командиров. Одним ударом пробить оборону противника, добиться соединения обеих наступающих армий и таким образом замкнуть кольцо окружения. Победа под Курском должна стать факелом для всего мира».

Главный удар немцы наносили в полосе Воронежского фронта. Первоначально им командовал генерал-полковник Филипп Иванович Голиков, который до войны служил заместителем начальника Генерального штаба и начальником Главного разведывательного управления. В середине марта 1943 года его постигли неудачи. Командование и штаб фронта неверно оценили действия противника. Немцы взяли Харьков и Белгород. Сталин заменил Голикова и поставил его ведать армейскими кадрами. После войны Голиков станет маршалом и начальником Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота.

Воронежский фронт принял тогда Ватутин. Но накануне решающих боев он серьезно заболел. Член Военного совета фронта Никита Сергеевич Хрущев 14 июня телеграфировал Сталину: «Вызвали врача, который установил признаки малярии. Температура – 40,2. Чувствует себя плохо. Принимаем следующие меры: я звонил в Москву и просил подобрать хорошего врача с тем, чтобы он мог завтра прилететь к нам с необходимыми лекарствами. Работа идет».

Хрущев был членом Политбюро ЦК и настоял на том, чтобы здоровьем командующего фронтом занялись врачи Лечебно-санитарного управления Кремля, где были лучшие специалисты и необходимые лекарства.

Уже на следующий день Хрущев поспешил успокоить вождя: «Сегодня в 12 часов дня температура тов. Ватутина была 35,9 г. адусов. Самочувствие – хорошее. Из Лечсанупра Кремля по моей просьбе пригласили профессора тов. Когана. Профессор смотрел тов. Ватутина, сделал анализ крови и установил, что тов. Ватутин болен малярией».

Соединения группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Гюнтера фон Клюге и группы армий «Юг» генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна перешли в наступление. Сражение на Курской дуге – последняя попытка вермахта вести крупномасштабные наступательные действия на восточном фронте. Но у немцев ничего не получилось.

Двенадцатого июля под Прохоровкой лоб в лоб столкнулись советские и немецкие танкисты. Командующий 5-й армией и будущий главный маршал бронетанковых войск Павел Алексеевич Ротмистров вспоминал: «Танки наскакивали друг на друга, сцепившись, уже не могли разойтись, бились насмерть, пока один из них не вспыхивал факелом или не останавливался с перебитыми гусеницами».

Генерал Ватутин хорошо подготовил свои войска. На Курской дуге превосходство Красной армии над противником было абсолютным. И мастерски разработанная Ватутиным операция сорвала планы германского командования.

«Неудача операции “Цитадель” равнозначна провалу, – констатировал генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн. – Это был решающий, поворотный пункт в войне на Восточном фронте».

Заместитель имперского министра авиации генерал-фельдмаршал Эрхард Мильх на совещании с участием партийных секретарей и министров обреченно произнес:

– Мы проиграли войну!

Освобождение Украины

Воронежский фронт был 20 октября 1943 года переименован в 1-й Украинский.

Военный корреспондент «Правды», главной газеты страны, Лазарь Константинович Бронтман записал в дневнике: «Пошли к генералу армии Ватутину. Очень маленького роста, полный, с очень маленькими, но очень живыми и умными глазами. Я сказал, что прислан сюда, на этот фронт, поскольку он сейчас стал центральным».

Командующий рассмеялся:

– Он уже давно центральный.

Ватутину предстояло освободить Киев и всю Украину, которую немецкие оккупационные власти поделили и разграбили.

Галицию (то есть Львовскую, Станиславскую и Тернопольскую области) включили в генерал-губернаторство, созданное на обломках расчлененной нацистами Польши.

Румыния присоединила к себе Буковину и территорию между Днестром и Южным Бугом (в том числе Одессу).

Крым, считали нацисты, это рай на земле, местечко не хуже Французской Ривьеры. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер уже придумал для Крыма новое название: Готенгау – Земля готов. Симферополь он решил переименовать в Готенбург. Подручные Гиммлера надеялись получить здесь большие участки земли.

Но планы нацистов не реализовались – благодаря мужеству Красной армии и всего нашего народа.

«Какую страшную трагедию пережил Киев, – записал в дневнике 5 ноября 1943 года, когда еще шли бои за освобождение города, Александр Петрович Довженко, кинорежиссер и писатель, лауреат Ленинской и Сталинских премий. – Населения в Киеве фактически нет. Есть небольшая кучка бедных, нуждающихся и нищих людей. Нет детей, нет девочек, нет юношества. Только бабы и калеки. Картина потрясающая. Такого наш мир в течение нескольких веков, многих веков не знает».

Столица Украины находилась под оккупацией 778 дней. Немцы грабили и убивали, и Киев практически опустел. А в сентябре 1943 года, готовясь к уличным боям, немцы решили выселить и тех немногих, кто еще оставался в городе.

В первый день нового, 1943 года Гитлер обратился к армии и народу. Обещал, что в этом, сорок третьем году, он достигнет наконец «ясной и окончательной победы». «Адольф Гитлер, – вспоминал переживший войну