Читать книгу - "Тысяча и одна ночь. В 12 томах - Автор Неизвестен - Народные сказки"

О брат мой, прекрасное дитя Сулаймидов,

как мучительна эта потеря!

Она подавляет мою решимость и мужество.

Как лишенная дитя мать качает пустую колыбель,

чтобы утолить свою боль и нежность, —

так я страдаю от невозвратимой утраты, о брат мой!

Слезы мои по тебе никогда не иссякнут,

рыдания мои никогда не умолкнут.

Плачьте, глаза, лейте неиссякаемые слезы!

И как раз по случаю этого стихотворения поэт ан-Набига аз-Зубйани[62] и другие поэты собрались на великой ярмарке Сук Оказ[63] для ежегодного чтения своих стихов перед всеми племенами Аравии. И, оценивая заслуги Тумадир аль-Хансы, они единогласно провозгласили: «Она превосходит в поэзии мужчин и джиннов!»

И так Тумадир жила до тех пор, пока в Аравии не стали проповедовать благословенный ислам. И на восьмом году правления Мухаммеда — да пребудет на ним мир и молитва! — она пришла со своим сыном Аббасом, который тогда стал верховным вождем Сулаймидов, чтобы подчиниться пророку и облагодетельствовать себя исламом. И пророк относился к ней с честью и любил слушать, как она декламирует свои стихи, хотя поэтов он не ценил. И он поздравлял ее с поэтическим даром и заслуженной славой. Более того, он повторял вирши Тумадир, хотя и показывал при этом, что не чувствует размера и ритма стиха, ибо он порой искажал его ритм, переставляя отдельные слова в строке. И достопочтенный Абу Бакр[64], который слышал это оскорбление метрической правильности, хотел однажды исправить расположение двух переставленных слов, но пророк — да пребудет на ним мир и молитва! — сказал ему:

— Какое это имеет значение? Это то же самое.

И Абу Бакр ответил:

— Конечно, о пророк Аллаха, ты полностью оправдываешь слова, которые Аллах ниспослал тебе в Своем Коране: «Мы не учили нашего пророка искусству поэзии, в этом нет необходимости. Учит Коран, это простое и понятное чтение». Аллах мудрее всех!

А затем молодой человек сказал своим слушателям:

— Вот еще одна замечательная черта жизни наших арабских отцов-основателей, говорящая об особенностях их склада ума.

ПОЭТ ФИНД И ДВЕ ЕГО ВОИНСТВЕННЫЕ ДОЧЕРИ — ОФАЙРА СОЛНЦЕ И ХОЗЕЙЛА ЛУНА

Рассказывают, что у поэта Финда, когда ему было сто лет и он был вождем племени Бани Зимман, которое было ветвью великого племени Бекридов и первым из племен Рабиа, были две юные дочери; старшую из них звали Офайра Солнце, а младшую — Хозейла Луна. И в то время племя Бекридов находилось в состоянии войны с многочисленными и могущественными Талабидами. А Финд, несмотря на свой преклонный возраст, считался достойным воином, потому что он был самым известным всадником своего племени, и он встал со своими соратниками во главе семидесяти всадников, чтобы присоединиться к общей военной кампании Бекридов. И две его юные дочери были в числе этих семидесяти.

И гонец, который был отправлен объявить общему собранию Бекридов о прибытии военного отряда племени Бани Зимман, сказал тем, к кому он был отправлен:

— Наше племя посылает вам отряд из тысячи воинов и еще семьдесят всадников.

И этим он хотел сказать, что один Финд стоил войска в тысячу человек. И затем, когда были собраны все военные отряды племен Бекридов, война разразилась с мощью урагана. И именно тогда произошла известная во всех воспоминаниях битва, которая была названа Днем срезания вихров из-за великого унижения, которое победившие Бекриды причинили своим пленникам, отрезав им волосы перед отправкой к своим собратьям Талабидам, дабы продемонстрировать их поражение. И именно в этой запомнившейся многим битве отличились две дочери Финда, яростные фурии, героини того дня.

В этот момент своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ СЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Отличились в этой запомнившейся многим битве две дочери Финда, яростные фурии, героини того дня. В разгар битвы, когда успех казался шатким, две молодые девушки внезапно спрыгнули с лошадей, разделись в мгновение ока и, отбросив одежду и кольчуги, обнаженные, бросились вперед на врагов, и одна оказалась в середине правого крыла армии Бекридов, а другая — в середине ее левого крыла. И они, дрожащие от ярости, обнаженные, лишь с зеленой боевой раскраской на головах, во время рукопашной схватки выкрикивали во весь голос каждая свою импровизированную военную песню в тяжелом ритме тетрахорда[65].

Вот первая военная песня Офайры Солнце:

На врагов! На врагов! На врагов!

Разжигайте битву, дети Бекрида и Зиммана,

присоединяйтесь к битве!

Высоты наводнены отрядами свирепых воинов.

Вперед! На врагов! На врагов!

Честь тому, кто сегодня утром облачается в красное платье!

Вперед, наши воины! Налегайте на них,

и мы крепко обнимем вас!

Как широкие раны похожи на распахнутые одежды фурий!

А мы приготовим для вас ложе с мягкими подушками!

Но если вы отступите, мы убежим от вас,

как от людей, недостойных любви!

Вперед! На врагов! На врагов!

Вперед! И да будет честь детям Бекрида и Зиммана!

Разжигайте битву, бросайтесь в схватку!

Да живите вы, дети моего племени! Вперед!

А вот военная песня, которую выкрикивала с гневом Хозейла Луна, чтобы поднять дух тех, кто окружал флаг племени Бани Зимман вместе с ее отцом Финдом, который подрезал сухожилия своему верблюду, чтобы отрезать себе путь к отступлению:

Мужайтесь, дети Зиммана и благородные мужи Бекридов!

Рубите, бейте своими острыми саблями!

Пусть брызнут красные струи войны над их головами!

Бейте, крушите, давайте перебьем их всех!

Мужайтесь, защитники своих матерей и жен!

Мы прекрасные дочери утренней звезды,

мускус наполняет наши волосы ароматом,

жемчуг украшает наши шеи,

перебейте их всех, и мы вас обнимем!

Мужайтесь, героические всадники Рабиа!

Самым храбрым из вас я пожертвую

свой девственный цветок!

Бросайтесь навстречу врагу!

Среди храбрейших Хозейла Луна!

Перебьем! Перебьем их всех!

Но трусов, которые отступают,

мы презираем устами и сердцем!

Так что бейте острыми саблями!

Пусть кровь врагов станет ковром у наших ног!

Сразим их всех, бейте острыми саблями!

Перережем их всех!

При звуках этих песен отваги и смерти, энтузиазм вновь вскипел в сердцах Бекридов, их ярость удвоилась, и решающая и окончательная победа осталась за ними.

Вот как сражались наши отцы-основатели и