Читать книгу - "Неправильный - Грета Шелест"

– У тебя невъебенно красивые глаза, – хрипло заявил Игнат.

Марк машинально отметил, что подобное обычно говорят при самых первых попытках обольщения. Но вслух произнес другое:

– Самые обычные карие глаза. Ненавижу этот цвет.

– Не смей. Ты не можешь ненавидеть то, что сносит мне крышу, – простонал Игнат, вглядываясь в него и плавно наращивая темп.

– Хорошо. Буду любить… – дальше он не продолжил, не замечая, в каком состоянии оставляет Игната эта недосказанность.

Старк что-то зарычал, после чего впился в его губы и обрушился на его тело серией мощных толчков. Марк застонал от легкой саднящей боли, которая вернулась, но еще больше – от накатывающего чувства приближающейся эйфории. Кожа горела, словно по венам потекла кислота вместо крови. Мокрые ладони скатывали под собой простыни, ища спасительной прохлады, но казалось, даже кровать пропиталась тем жаром, который исходил от них. Игнат, закусив губы, вколачивался в него, приподняв за ягодицы. Марк сквозь пелену залюбовался им.

«Красивый, сука…»

Рука Старкова, плавно скользнув по влажному животу, легка на его член.

И тут Белов почувствовал это. Казалось, что по и так горящему телу пропустили ток. Оно набирало обороты, поражая собой конечности. Все существо напряглось и с радостью приняло высоковольтный удар, который синхронно с последними толчками Игната бил на поражение.

Первый, второй, третий – и Марк сжимает руки на талии Игната.

Четвертый, пятый шестой – он выгибается, сжимая ноги, и запрокидывает голову.

Седьмой, восьмой, девятый – он чувствует, как вздрагивает Старк, сбиваясь с ритма, но не прекращая быстрых движений внутри него, не прекращая движений своей руки, сжимающей его пульсирующий член. Сквозь шум в ушах слышит, как тот шумно стонет.

А дальше Марк не считает. Не думает. Не смотрит.

От выстрелившего оргазма он кричит.

========== Глава 17. Невписывающийся, неподходящий… нужный ==========

Марк лежал на спине поперек кровати и приходил в себя. Сверху, придавив его левую ногу, очухивался Игнат. Его, как повело боком вправо после навалившегося оргазма, так он и валялся, тяжело дыша.

Белов, испытывая дикую жажду после своих воплей, дождался, когда дыхание более менее придет в норму, и просипел:

– Не подумай, что я пересмотрел американских мелодрам, но… что теперь?

Игнат тихо усмехнулся ему в бедро, но тут же зашелся в старческом кашле. Кажется, не только у Марка пересохло в горле.

– У меня много вариантов, сладкий, – сказал он. Белов лягнул ногой, вызывая у того недовольное ворчание.

– Эй! Баб своих будешь так вызвать! Я еле терплю твою «Апельсинку»!

– Я не специально. Но в минуты, когда мне дико хочется тебя трахнуть, мне ты именно таким и видишься, – сказанное подтвердилось легким скольжением языка по внешней стороне бедра. Марк дернулся и тут же ойкнул от боли в пояснице.

– То есть это еще и комплимент? – уточнил он, запрокидывая голову назад. Где-то с той стороны кровати, на полу, стоял начатый пакет апельсинового сока. Марк осторожно, как святыню, взял коробку.

– Точно.

– Прекрасно. Интересно, а как ты меня называл, когда хотел придушить? Только не говори мне, что такого желания не возникало. – Белов приподнялся на локтях, шустро открутил крышку и приложился к коробке.

Игнат, недовольный от постоянных дерганий лежащей под ним ноги, тоже привстал и жадным взглядом окинул коробку:

– О, пить, – радостно прохрипел он. Но когда Марк протянул ему сок, радости на лице поубавилось. – Апельсиновый… И ты потом бесишься, что я никак не забуду эту кличку? – укоризненно бормотал он.

Марк прыснул, и пока Старк большими глотками пил сок, поудобнее устроился на кровати: откинулся на большую подушку, скрестив ноги по-турецки. Старк, тем временем допил сок, и, развалившись на освободившейся нижней половине кровати, все же ответил:

– Конечно, возникало. Я же говорю: ты легко можешь довести человека до ручки. Но хотел я тебя чаще, поэтому не обращал внимания на такие мелочи. Но ты все же лучше не старайся меня довести. Друзья говорили, что в гневе я страшен. В школе меня побаиваются… А ты не боялся отпор дать. А чтобы мне кто-то первый втащил… такого вообще не помню… В тот момент я вообще убить тебя хотел… А вот потом…

Марк поддался вперед, не скрывая любопытства. Но Игнат смотрел в одну точку, забыв про него…

– Что было потом? – не выдержал Белов.

– Слушай, в тебе всегда после секса просыпается дотошный следователь? – удивился Старк, очнувшись, и перевел разговор в другое русло.

Марк понял, что ответа не добьется, и не стал лезть в душу. Пожав плечами, он легко отошел от темы:

– Нет, видимо, твой член в жопе так на меня подействовал.

Старк заржал в голос.

– Ну, что ж. Будем решать эту проблему. Тут два варианта: либо ты после секса начнешь вести себя как нормальный человек, либо я привыкну к твоей пиздежи.

Марк закусил губу.

– А… я понимаю, что мы вроде как это обсудили, но… ты уверен, что все всерьез? Ты и я? Ты не подумай, я тут не жду от тебя чего-то… – он путался в словах, но Игнат понял.

Взгляд его потяжелел, и он прикрыл глаза, откинувшись на кровати.

Марк решил, что уже порядком достал парня своими вопросами. Он и сам не понимал, почему для него было так важно дотошно выспросить каждую деталь.

«Блять, веду себя, как баба. Все хорошо, и нехер себе делать мозг», – вынес он вердикт и приподнялся, стараясь меньше шевелить попой.

Белов уже успел встать и взять из шкафа полотенце, а Старк все лежал на кровати с закрытыми глазами.

– Ты там уснул? – спросил Белов. – Я в душ, – он уже открыл дверь, когда Игнат выдохнул, не открывая глаз. И Марк получил запоздалый ответ на свой вопрос.

– Ты нормально сидеть не сможешь дня два, но вместо того, чтобы подумать об этом, ты интересуешься, что я думаю о нас. Я скажу, – потом Старков все же открыл глаза и, повернув голову, вспыхнул взглядом, когда увидел растерянного и голого Марка, который стоял в дверном проеме. – Я хочу тебя. Я думаю, что ты чертов псих с ужасной координацией, который вечно придумывает себе всякую хрень. Ты никаким боком не вписываешься в мою жизнь. Совершенно неподходящий пазл для той мозаики моего будущего, которая уже собрана для меня. Но при этом ты единственный, кто дает мне ощущение нормальности в моей жизни за последние месяцы.

Белов нервно поежился:

– Смахивает на какое-то мрачное признание в