Читать книгу - "Александр Тиняков. Человек и персонаж - Роман Валерьевич Сенчин"

Примерно через год и Смиренский, и Олимпов, и Тиняков оказались в заключении. И если Александр Иванович в 1933-м вернулся в Ленинград, то Олимпов и Смиренский, осужденные сначала на три года первый и на пять второй, вскоре получили по десять лет. Константин Олимпов умер то ли в Барнауле, то ли в Омске в 1940-м, а Смиренский… О нем хочется написать несколько подробнее.

Владимир Викторович Смиренский родился в 1902 году под Петербургом. В пятнадцать лет опубликовал первое стихотворение, был знаком со многими литераторами; в 1921-м стал одним из учредителей, а вскоре и председателем литературной ассоциации «Кольцо поэтов» имени К.М.Фофанова. Ассоциация вела активную работу – выпускались книги, альманах, была открыта книжная лавка, устраивались заседания, в которых участвовали Блок, Кузмин, Ахматова, Сологуб…

Вскоре, правда, ассоциация была закрыта по распоряжению ЧК, но под другими названиями «Кольцо» продолжало существовать и действовать. Сам Смиренский в автобиографии 1928 года пишет, что был председателем ленинградской ассоциации «неоклассиков», председателем общества имени Александра Измайлова, членом литературно-художественного кружка «Арзамас»…

В январе 1926-го его избирают членом правления Ленинградского отделения Всероссийского союза писателей.

До своего ареста Владимир Викторович успел выпустить четыре сборника стихов, две поэмы, изданные отдельными книгами. Много публиковался в периодике; в автобиографии 1960 года он писал, что пользовался тридцатью двумя псевдонимами, стихи обычно подписывал «Андрей Скорбный».

Смиренский имел инженерное образование. Как инженера-гидротехника его использовали и во время заключения, и позже, когда формально он был освобожден. Вернуться в Ленинград ему не разрешили, несмотря на ходатайства и просьбы известных советских писателей. В 1949 году Смиренский поселился в поселке Соленый Ростовской области, который через год преобразовали в город Волгодонск.

Там он организовал поэтическую студию, литературный музей. Много писал, в том числе и воспоминания, среди которых есть и о Тинякове. Большая часть архива по завещанию Смиренского была передана в Пушкинский Дом. Его фонд там, как мне сказали, еще не обработан, так что прочесть воспоминания я не смог.

Умер Владимир Викторович в 1977 году в Волгодонске.

* * *

В записной книжке Даниила Хармса, датированной июнем – ноябрем 1930 года, приведено неточно (наверняка по памяти) четверостишие из всё того же тиняковского «Моления о пище»:

Пищи жирной пищи вкусной

требует душа моя

и любой поступок гнусный

совершу для пищи я.

Хармс указывает и автора: «А.И.Тиняков».

(Примечательно, что следующая страница книжки отдана под список продуктов и цен на них:

Рассольник 12

Куру – 5 р.

Потроха – 5 р. и так далее.)[68]

По мнению Глеба Морева, Тиняков послужил прототипом главного героя хармсовского рассказа «Рыцарь» – Алексея Алексеевича Алексеева. Если и послужил, то, наверное, отчасти. Спорить с известным литературоведом не стану, пусть читатель, уже знакомый с биографией Тинякова, судит сам:

Алексей Алексеевич Алексеев был настоящим рыцарем. Так, например, однажды, увидя из трамвая, как одна дама запнулась о тумбу и выронила из кошелки стеклянный колпак для настольной лампы, который тут же разбился, Алексей Алексеевич, желая помочь этой даме, решил пожертвовать собой и, выскочив из трамвая на полном ходу, упал и раскроил себе о камень всю рожу. <…> С небывалой легкостью Алексей Алексеевич мог пожертвовать своей жизнью за Веру, Царя и Отечество, что и доказал в 14-м году, в начале германской войны, с криком «За Родину!» выбросившись на улицу из окна третьего этажа. Каким-то чудом Алексей Алексеевич остался жив. <…>

В 16-<м> году Алексей Алексеевич был ранен в чресла и удален с фронта.

Как инвалид I категории Алексей Алексеевич не служил и, пользуясь свободным временем, излагал на бумаге свои патриотические чувства.

Однажды, беседуя с Константином Лебедевым, Алексей Алексеевич сказал свою любимую фразу: «Я пострадал за Родину и разбил свои чресла, но существую силой убеждения своего заднего подсознания».

– И дурак! – сказал ему Константин Лебедев. – Наивысшую услугу родине окажет только ЛИБЕРАЛ.

Почему-то эти слова глубоко запали в душу Алексея Алексеевича, и вот в 17-м году он уже называет себя «либералом, чреслами своими пострадавшим за отчизну».

Революцию Алексей Алексеевич воспринял с восторгом, несмотря даже на то, что был лишен пенсии. Некоторое время Константин Лебедев снабжал его тростниковым сахаром, шоколадом, консервированным салом и пшенной крупой. Но когда Константин Лебедев вдруг неизвестно куда пропал, Алексею Алексеевичу пришлось выйти на улицу и просить подаяния. Сначала Алексей Алексеевич протягивал руку и говорил: «Подайте, Христа ради, чреслами своими пострадавшему за родину». Но это успеха не имело. Тогда Алексей Алексеевич заменил слово «родину» словом «революцию». Но и это успеха не имело. Тогда Алексей Алексеевич сочинил революционную песню и, завидя на улице человека, способного, по мнению Алексея Алексеевича, подать милостыню, делал шаг вперед и, гордо, с достоинством, откинув назад голову, начинал петь:

На баррикады

мы все пойдем!

За свободу

мы все покалечимся и умрем!

И лихо, по-польски притопнув каблуком Алексей Алексеевич протягивал шляпу и говорил: «Подайте милостыню, Христа ради». Это помогало, и Алексей Алексеевич редко оставался без пищи[69].

Затем, соблазненный настоящим кофеем и пирожными, он согласился помогать спекулянту Пузыреву.

Но однажды, когда Алексей Алексеевич подкатил свои саночки к пузыревской квартире, к нему подошли два человека, из которых один был в военной шинели, и спросили его: «Ваша фамилия – Алексеев?» Потом Алексея Алексеевича посадили в автомобиль и увезли в тюрьму.

Но допросах Алексей Алексеевич ничего не понимал и все только говорил, что он пострадал за революционную родину. Но, несмотря на это, был приговорен к десяти годам ссылки в северные части своего отечества. Вернувшись в 28-м году обратно в Ленинград, Алексей Алексеевич занялся своим прежним ремеслом и, встав на углу пр. Володарского, закинул с достоинством голову, притопнул каблуком и запел:

На баррикады

мы все пойдем!

За свободу

мы все покалечимся и умрем!

Но не успел он пропеть это и два раза, как был увезен в крытой машине куда-то по направлению к Адмиралтейству. Только его и видели.

Вот краткая повесть жизни доблестного рыцаря и патриота Алексея Алексеевича Алексеева.

Рассказ написан приблизительно в 1934–1936 годах. Скорее всего, Тиняков и Хармс были знакомы, не исключено, что Александр Иванович рассказывал Хармсу о своих выдуманных или реальных подвигах – например, как выносил женщин из пожара. Быть может, это послужило автору «Рыцаря» основой для описания «подвигов» Алексеева.

* * *

С большой долей вероятности отмечен