Читать книгу - "На Харроу-Хилл - Джон Вердон"

рискнул вернуться сюда. Думаешь, хотел оставить жуткое послание?

— Если была другая причина, мы её не нашли.

— Если уж послание, почему не сделать это той же ночью?

— В ту ночь он шёл убивать Рассела. На это был нацелен. Задерживаться здесь наверно не захотел — боялся, что его засекут. Вчера или прошлой ночью у него, возможно, была иная цель.

— Иная цель?

— Ему нужно признание. У некоторых убийц это игра самолюбия. Он хочет, чтобы имя Билли Тейта звучало повсюду.

— Брр, мерзость!

— Зато нам может пригодиться. Одержимость ведёт к практическим ошибкам.

Он кивнул в сторону Барстоу, стоявшей на коленях у обочины и проверявшей прочность гипсового слепка:

— Тейт мог оставить этот частичный след шины вон там. Это может стать ключевой уликой в деле. Нужно ещё раз выйти на владельцев камер наблюдения, которые раньше сняли джип Тейта. Если камеры всё ещё пишут, просмотрите весь транспорт и пешеходов, попавших в кадр с момента ухода отсюда последнего полицейского и до сегодняшнего полудня.

— Будет сделано. Кстати, шеф Морган уже связался с Хильдой Рассел, распорядительницей имущества Ангуса, и она передала копии всех его трастовых и завещательных бумаг. Думаю, неплохо иметь это под рукой, даже если к убийству не относится. Могу сказать одно: Тейт, чёрт побери, точно не среди бенефициаров.

— Верно. Но всё равно любопытно. Что ещё?

— Мелочи. Ещё несколько придурков в Бастенбурге заявили, будто видели Тейта, и требуют вознаграждение. Местные копы их проверяют. Если всплывёт что-то правдоподобное — дам знать.

Словак почесал затылок, сел в Додж Чарджер, развернулся и медленно покатил по Приозёрному шоссе.

Гурни спросил у Барстоу, не нужна ли помощь, прежде чем вернуться в город на встречу с Асперном.

— Пока нет, — ответила она, осторожно приподнимая застывший слепок.

Здание муниципалитета было одним из трёх крупных викторианских домов на Котсуолд-Лейн. Полицейское управление — по центру, похоронное бюро Пила — с одной стороны, мэрия — с другой.

Все три схожи планировкой: похожие фасады, одинаковые лужайки и одна и та же щедрая сирень перед верандами. В просторном вестибюле неприветливая секретарша, которой явно сообщили, что его ждут, направила Гурни по широкому центральному коридору к последнему кабинету справа.

Дверь была открыта. Кабинет, отделанный панелями и обставленный мебелью красного дерева, напоминал офис Моргана, только просторнее. Асперн говорил по телефону, стоя спиной к столу. Гурни резко стукнул костяшками по косяку. Асперн обернулся, кивнул и показал на кожаное кресло напротив. Через мгновение закончил разговор и продемонстрировал оскал, отдалённо похожий на улыбку.

— Рад, что вы смогли прийти.

— Вы сказали, у вас есть информация.

— Есть. И проблемы. Но сначала хочу, чтобы вы знали, как я ценю ваше участие. У вас отличная репутация.

Он снова обнажил зубы:

— Опыт, сообразительность, послужной список.

Сделал паузу — будто ожидая благодарности за комплимент, — и продолжил:

— Итак, вопрос. Вам дают все необходимые ресурсы?

— Не уверен, что понял, — ответил Гурни.

Это было неправдой: он понял и подтекст, и направление. Но хотел услышать, как Асперн сам это сформулирует.

Тот откинулся в своём огромном кресле и посмотрел на массивный золотой Ролекс на правом запястье:

— Меня тревожит… мышление вашего бывшего напарника.

— «Планы»?

— Пусть будет мышление и приоритеты. Человек, настолько слепой к тёмной стороне Ангуса Рассела, вызывает вопросы. Это наводит на мысль о глупости, соучастии — или о том и другом.

— Расскажите мне о «тёмной стороне» Рассела.

— Вы, конечно, в курсе подозрительных исчезновений?

— Слышал об обвинениях по двум лицам, отклонённых за отсутствием состава преступления.

— На деле — трое. Двое за последние пять лет и ещё один — несколькими годами раньше. Очень уж вовремя для Ангуса эта склонность его врагов исчезать.

— Предполагаете, у Ангуса был сверхэффективный киллер, который уничтожал людей, не оставляя ни улик, ни свидетелей?

— Я предполагаю, что факты красноречивее слов. И что отношение вашего экс-партнёра к фактам доверия не внушает. Я люблю факты. Моё изучение вашего бэкграунда говорит, что вы — тоже.

Гурни промолчал.

— Вы смотрите на меня немногословным полицейским взглядом. Интересуетесь, к чему я клоню, верно?

— Уверен, вы расскажете.

— Всё просто. Совет никогда не выбирал бы Моргана шефом полиции. Это был выбор Ангуса. Но с уходом Ангуса всё изменится. Будут перемены — гарантирую. Должность шефа займет достойный кандидат — по опыту, способностям, честности, а не по блату. Отличная возможность для подходящего человека. Есть над чем подумать, а?

Он улыбнулся благосклонной улыбкой человека, наделённого властью раздавать милости; но маленькие тёмные глазки выдавали личный интерес, тесно сплетённый с предлагаемым «благодеянием».

Если он и искал на лице Гурни благодарность или хотя бы искру интереса к «хорошей работе», то не нашёл.

— Что у вас на уме, детектив?

— Вопросы.

— Спрашивайте.

— Я думаю о том, с какой лёгкостью Ангус «устранял» врагов. Вы когда-нибудь допускали, что могли быть в этом списке?

— Уверен. Я принял меры предосторожности. У меня есть ресурсы. Я собрал сведения, публикация которых доставила бы Ангусу серьёзные неудобства. Я уведомил его о фактах и о поручениях неназванной юридической фирме — передать материалы прессе и правоохранителям в случае моей преждевременной смерти «неестественным» путём. Похоже, это подействовало.

Гурни обдумал сказанное, затем спросил:

— Что можете рассказать о Лоринде Рассел?

Асперн резко хохотнул:

— Днём — королева эротических грёз Ларчфилда, ночью — летучая мышь-вампир. Хотите подробностей — спроси Моргана.

Гурни уже собирался продолжать, когда в кармане завибрировал телефон. На экране — Морган. Он ответил.

— Гурни.

В голосе Моргана было не столько обычное беспокойство, сколько возбуждение:

— Оператор только что прислал копии двух последних текстов Тейта. Одно — Селене Карсен: по сути, он жив и ей следует держать язык за зубами. Другое — Чандлеру Асперну — куда интереснее.

— Что там?

— Формулировка жаргонная. Но в целом звучит как предложение некоего «сотрудничества». Если так — это всё меняет.

— Уже еду.

Он завершил звонок и поднялся.

— Простите. Срочное.

На выходе он обернулся:

— По поводу Билли Тейта: кроме того случая с угрозой, были ли ещё контакты с вами?

— Нет.

— Он никогда не преследовал вас на улице, дома, в офисе?

— Никогда.

— Ни звонков, ни сообщений, ни писем?

— Совершенно ничего. Почему вы спрашиваете?

— Проясняю детали. Как и говорил: чем больше знаю, тем лучше.