Читать книгу - "Жизнь русского обывателя. Часть 1. Изба и хоромы - Леонид Васильевич Беловинский"

Даже в доме, в большом неразделенном семействе, работы производились индивидуально, чтобы не переработать в сравнении с другими. «Все внутренние бабьи, хозяйственные работы производятся в раздел. Так, вместо того чтобы поставить одну из баб хозяйкой, которая готовила бы кушанье и пекла хлебы, все бабы бывают хозяйками по очереди и пекут хлеб понедельно – одну неделю одна, другую – другая. Все бабы ходят за водою и наблюдают, чтобы какой-нибудь не пришлось принести лишнее ведро воды, даже беременных и только что родивших, молодую, еще не вошедшую в силу девку… заставляют приносить соответственное количество воды. Точно так же по очереди доят коров; каждая баба отдельно моет белье своего мужа и детей; каждая своему мужу дает отдельное полотенце вытереть руки перед обедом, каждая моет свою дольку стола, за которым обедают… Казалось бы, чего проще хозяйке выдоить ежедневно корову и сварить общую молочную кашу для всех детей. Нет, ежедневно одна из баб-дитятниц по очереди доит корову, молоко разделяется на три равные части, и каждая баба отдельно варит кашу своему ребенку. Наконец, и этого показалось мало – должно быть, боялись, что доившая может утаивать молоко, – стали делать так: бабы доят коров по очереди, и та, которая доит, получает все молоко для своего ребенка, то есть сегодня одна невестка доит корову, получает все молоко себе, и потом три дня варит своему ребенку кашу на этом молоке, потом другая невестка доит корову и получает все молоко себе, послезавтра третья…» (120, с. 257–258).

Конечно, крестьяне были в общине, жили на миру, на сходе сообща решали мирские дела. Но работали по возможности порознь: «Деньги вместе, а табачок врозь».

Но мы все говорим о некоем абстрактном крестьянине. А такого не было, во всяком случае до 19 февраля 1861 г. Были государственные (примерно треть всех крестьян), были удельные (примерно четверть всех крестьян), работавшие только на себя, а государству и уделам платившие оброк. А были и помещичьи, крепостные – в целом по России чуть больше трети всего сельского населения. Но это – в целом. А в России были губернии «помещичьи», где крепостные составляли половину и более сельского населения; например, в Рязанской губернии по 8-й ревизии 1833 г. «крепостной процент» составлял 63,45 %, а по 10-й (1857 г.) – 55,92 %; недаром здесь было в 1857 г. 6301 имение. Были и такие, где помещиков было мало. Например, в трех северных губерниях, Вятской, Вологодской и Олонецкой, имелось всего полторы тысячи имений, в основном мелкопоместных. А в Астраханской и Архангельской губерниях помещиков, а значит, крепостных и вообще не имелось.

Крепостным, если они были на барщине, или издельи приходилось работать и на себя, и на барина. Весь XVIII век никакой регламентации здесь не было, так что современники (Радищев) пишут, будто злодеи-помещики заставляли своих мужиков работать на барщине все семь дней в неделю, оставляя им только ночи. Возможно, и так. Но в 1797 г. император Павел I, которого наши писатели и журналисты костерят как тирана и сумасшедшего, повелел: «всем и каждому наблюдать, дабы никто ни под каким видом не дерзал в воскресные дни принуждать крестьян к работам, тем более что для сельских издельев остающиеся в неделе шесть дней, по ровному счету оных в общеразделяемых, как для крестьян собственно, так и для работ их в пользу помещиков следующих, при добром распоряжении достаточны будут на удовлетворение всяким хозяйственным надобностям». Это было первое ограничение крепостного права. Правда, как видим, закон был сформулирован туманно, и помещики трактовали его расширительно, «прихватывая» в страду и четвертый день, иные же в чрезвычайных обстоятельствах устраивали дополнительные «сгонные» дни. Из них наиболее законопослушные и совестливые считали необходимым «вернуть» эти «лишние» дни крестьянам зимой. Да кому же они зимой нужны?

Администрация же толковала этот закон в иную сторону: три дня, и баста. Ведь увеличение барщины вело к недовольству крестьян, а недовольство во что могло вылиться?

Сколько же дней работали барщинные на помещика? В Рязанской губернии в имении Кошелева в конторе было вывешено расписание праздничных работ, в которые рабочие освобождались от работ. Кроме воскресных дней (52 дня в году), нерабочими были 1 (Новый год) и 6 (Крещение) января, 2 (Сретенье) февраля, 25 (Благовещенье) марта, 9 (Николин день) мая, 29 (Петров день) июня, 8 до обеда (Казанская) и 20 до обеда (Ильин день) июля, 1 до обеда (Первый Спас), 6 (Преображение), 15 (Успение), 29 до обеда (Усекновение Главы Иоанна Крестителя) августа, 8 (Рождество Богородицы), 14 (Воздвиженье), 26 до обеда (Иоанна Богослова) сентября, 1 (Покров), 22 (Казанская) октября, 8 (Михаила Архангела) и 21 (Введение) ноября, 6,7 и 8 (Никола, престольный праздник в этом селе), 25 и 26 (Рождество) декабря. Кроме того, на Масленицу – два дня. Пятница и суббота; на Страстной неделе пятница до обеда и суббота с трех часов, если пахота, а если нет, то весь день нет работ; Светлая неделя, Вознесение, Троица и Духов день. Всего около 33 дней, а с воскресеньями – около 85 дней. Оставалось в году 280 рабочих дней, из них 140 на помещика и столько же на себя (71, с. 61). Только не нужно думать, что крестьяне на самом деле работали на помещика по 140 дней – и ни днем больше. Работали столько, сколько требовалось. Например, исполнение подводной повинности зависело от состояния дорог и могло завтра потребовать вдвое больше времени, чем вчера. К тому же крестьяне поставляли в усадьбу продукты натурой, или их заменяли деньгами, а для их получения тоже требовалось время. И вообще сельское хозяйство – не завод, здесь наверняка ничего не бывает. По подсчетам, в имении Семенова в Рязанской губернии весь объем работ требовал от каждого тягла в год более 168,6 дня мужских работ, в т. ч. 110,3 дня конских (с лошадьми), и более 50 дней женских, причем в счет не вошли некоторые работы, не поддающиеся учету. Крестьянки здесь должны были лен и коноплю разостлать, потом собрать, перемять, а зимой спрясть из льна на каждую работницу по 6 талек, в 40 пасм каждую; сверх того, они должны были весной остричь овец, вымыть шерсть, а во время работ на суконной фабрике ежедневно по 10 работниц ходило для отбраковки шерсти. А это был либеральный помещик.

Здесь нужно пояснить, что талька – это моток пряденых ниток. В разных губерниях в тальке считалось от 800 до 1200 ниток по 4 аршина, т. е. всего в тальке было 2300–5000 аршин ниток.

Обычным был порядок исполнения барщинных работ «брат на брата», если во дворе было два тягла. Обычно же вся крестьянская работа была на строгом учете